Страница 16 из 21
Есть в природе гармония вещая, от нее наши вкусы и нормы, отчего содержание женщины — это прежде всего ее формы. * * * Когда внутри бесплодно пусто, душа становится присоской, и жадно гложется искусство, не проницая хлади плоской. * * * Я три услады в жизни знал, предавшись трем любовям: перу я с бабой изменял, а с выпивкой — обоим. * * * Мне выпал путь простей простого — не жрец, не тенор, не герой, зато в пирах гурманов слова бывал я поваром порой. * * * Труднее всего сохранить в толкучке, текучей, как дым, искусство и мужество быть всего лишь собою самим. * * * В литературе гладь и тишь и пир казенных потаскушек, порой гора рождает мышь, но по мышу палят из пушек. * * * Туманны наши мысли, и напрасно старание постичь их суть и связь, а те, кто мог бы выразить их ясно, — безмолвствуют, народом притворясь. * * * Покинь резец и кисть, легко треножник оставь, когда в округе зреет пир, но помни меру выпивки, художник, похмельных наших мук не стоит мир. * * * Едва лишь, еще незаметна, зари образуется завязь, орут петухи беззаветно, ускорить рассвет напрягаясь. * * * Все музы ныне, хлеба ради, торгуют краской для ресниц, а Клио — прямо вышла в бляди, хотя не прямо из девиц. * * * Те мерзости, что нас отягощают, не выместишь на неграх или греках — спасибо, что евреи воплощают все то, что нам немило в человеках. * * * Всякий шум и всякий ропот, недовольства всплеск любой излечим, как учит опыт, страхом, пивом и халвой. * * * Дойти до истины немыслимо, пока не очень тянет к ней, а миф изящнее, чем истина, гораздо выше и стройней. * * * Кого томит ума пытливость, кого трезвон монет смущает, кого тревожит ног потливость — и столь же душу поглощает. * * * Старея на пути сквозь бытие, мы свойство не утрачиваем детское: судьба дарует каждому свое, а нравится и хочется — соседское. * * * Во тьме тревог и унижений в душе крепчает благодатно способность смутных постижений того, что разуму невнятно. * * * Когда предел влечения высок и нету утоленья ни на малость, утешность облегчения несет внезапная последняя усталость. * * * Размышлять о природе вещей нас нужда и тоска припекает, жажда сузить зловещую щель, сквозь которую жизнь утекает. * * * Психи, одиночки, дилетанты в яром и слепом ожесточении, совести и чести дебютанты бьются в обреченном ополчении. * * * И спасибо, фортуна, тебе за мою эту странность старушью, что был тверд в настоящей беде и рыдал над чувствительной чушью. * * * Еще природа властна надо мной, и сладко мне прельстительное рабство, когда вдруг оживляешься весной и дикое в душе клокочет блядство. * * * Когда мы ищем, вожделея, сигналы, знаки и огни, то чем знамения темнее, тем впечатляющей они. * * * Старики сидят, судача, как мельчают поколения, и от них течет, прозрачен, запах мудрости и тления. * * * Если с прочим трудящимся воинством нас поглотят конторские пасти, я стерплю эту долю с достоинством, ибо служба — не срам, а несчастье. * * * Я тяготел к проблемам общим, искал вселенские узлы, а познавал — зато на ощупь — конкретных частностей углы. * * * Жизнь становится дивной игрой сразу после того, как поймешь, что ничем и ни в чем не герой и что выигрыш — в том, что живешь.