Страница 83 из 133
Но повстречались они с Нормой не в 1926-м, а в 1956-м. И за эти годы многое изменилось в еврейской культуре, да и во всем мире в целом.
Драматург также заметил (об этом говорил ему еще Макс Перлман), что женщины вопреки ожиданиям часто относятся к Норме с необычной теплотой.
Казалось бы, тут можно ожидать зависти, ревности, неприязни, однако ничего подобного. Вместо этого женщины испытывали странное сродство с Нормой, или «Мэрилин». Возможно, глядя на нее, они как бы видели себя?.. Улучшенную, идеализированную свою версию?.. У мужчин подобное заблуждение могло вызвать только улыбку. Что крылось за этим — обман зрения, заблуждение? Но что понимали в этом мужчины? Если кто-то из них и мог противостоять чарам Нормы, то должен был быть особый мужчина; достаточно мудрый, понимающий, что, несмотря на исходящую от нее сексуальную притягательность, она отвергнет его. А уж кому, как не Драматургу, было знать, на какие фокусы и выверты способна оскорбленная мужская гордость.
Да если бы Блондинка Актриса с самого начала не выказывала столь явно своего расположения к нему, он бы наверняка и сам отзывался о ней с пренебрежением!
Весьма неплохо для киноактрисы. Но для сцены слабовато.
Однако судьба распорядилась так, что мать Драматурга воспылала к его второй жене пламенной страстью. Ибо перед ней вдруг предстала робко улыбающаяся Норма, достаточно молоденькая, выглядевшая моложе своего возраста, чтобы пробудить в семидесятипятилетней старухе ностальгические воспоминания о собственной, давно минувшей молодости. Однажды Драматург слышал, как мать доверительно говорила Норме, что в ее возрасте у нее были в точности такие же волосы, как у невестки: «Ну, точно такого же цвета, и тоже вьющиеся». В другой раз он подслушал еще более интимное признание Норме — оказывается, во время первой своей беременности мать чувствовала себя «просто королевой. Такое бывает раз в жизни!»
И Норма совершенно не боялась, что ее свекор и свекровь, сами люди не слишком образованные, будут вдруг над ней смеяться.
На кухне своей квартиры в Манхэттене и в «Капитанском доме» Мириам весело и без умолку болтала, а Норма лишь кивала и бормотала что-то в знак согласия. Мириам учила Норму готовить куриный бульон с клецками из мацы, а также рубленую печенку с луком. Драматург не испытывал особого пристрастия к еврейской кухне, но эти, «любимые» его блюда с удручающей регулярностью подавались в доме родителей за обедом. И еще — борщ.
Мириам готовила борщ со свеклой. Иногда — с капустой.
А еще Мириам готовила бифштексы. И уверяла, что это так же просто, как открыть дюжину банок консервов «Кэмпбелл» [36].
Мириам подавала борщ разогретым или, напротив, охлажденным. В зависимости от времени года.
У Мириам имелся также рецепт борща «на скорую руку», для этого она использовала мелкие консервированные свеколки.
— И сахару много не класть. Можно добавить лимонного сока. Или уксуса. Ну, как вам это нравится?
И борщ у нее получался изысканнейший.
13
ОКЕАН
Я разбила зеркало его осколки уплыли в Китай.
Прощай!
14
И вот настал тот ужасный июльский вечер, когда Норма вернулась из города и муж увидел вместо нее Розу. Розу, жену-изменщицу из фильма «Ниагара».
Нет, это, разумеется, было лишь плодом его воображения!
Она поехала то ли в Галапагос-Коув, то ли в Брансуик на большом многоместном автомобиле с открытым верхом. Хотела купить свежего хлеба и фруктов, а также что-то там в аптеке. Кажется, витамины. Или рыбий жир в капсулах. Чтобы увеличить в крови количество белых кровяных телец, так она вроде бы сказала. Вообще она довольно часто рассказывала мужу о своем самочувствии. Если уж быть до конца точным, то была единственная волнующая ее тема. Ребенок растет в животе. Готовится появиться на свет. Какое счастье!В Брансуике проживал врач-гинеколог, знакомый одного ее нью-йоркского врача, которому она показывалась раз в неделю.
А может, она отправилась туда «привести в порядок» волосы или ногти? Одежду Норма покупала редко (на Манхэттене ее туг же узнавали, и она ударялась в бегство), но теперь, когда беременность становилась все более заметной, она заговорила о том, что ей нужны новые вещи. Специальные комбинезоны, халаты и платья для будущих мам.
— А вдруг ты разлюбишь меня, Папочка, если я буду выглядеть плохо? Или не разлюбишь?
Она уехала рано, приготовив ему завтрак, и дала о себе знать только после трех.
Драматург целиком погрузился в работу, на него, что называется, снизошло вдохновение (вообще ему редко удавалось написать больше одной странички диалогов в день, да и то с бесконечными исправлениями, перечеркиваниями, стонами и ворчанием), а потому он не замечал долгого отсутствия жены. Пока вдруг не зазвонил телефон.
— Папочка? Знаю, что з-задержалась. Но уже еду, скоро буду. — Извиняющийся ее голосок звучал как-то странно — бездыханно, сдавленно. И он ответил:
— Не спеши, дорогая. Я, конечно, уже немного волновался, но ничего. И смотри, веди машину осторожно. — Шоссе, тянувшееся вдоль побережья, было узким и извилистым, и порой, даже средь бела дня, его заволакивали клочья густого тумана.
Не дай Бог, Норма попадет в аварию, в ее-то положении!
Впрочем, водителем она была осторожным, в этом Драматург уже успел убедиться. За рулем старого «плимута»-универсала (он казался ей слишком огромным и громоздким, не машина, а прямо автобус какой-то!) она сидела, напряженно подавшись вперед, хмурясь и покусывая нижнюю губку. И еще часто и резко ударяла по тормозам. И еще слишком нервно и настороженно относилась к присутствию других автомобилей на дороге. Имела привычку останавливаться на красный свет, не доехав приличной дистанции до перекрестка, будто боялась задеть кого-либо из пешеходов капотом своей громоздкой машины. Никогда не ездила со скоростью свыше сорока миль в час, даже на скоростной автостраде — в отличие от Драматурга, водившего машину быстро и не слишком сосредоточенно, в разгильдяйском стиле, типичном для ньюйоркца, любившего поболтать за рулем. Иногда, жестикулируя, он даже отрывал от руля обе руки. А потому ему казалось, что Норме за рулем можно доверять куда больше, нежели ему самому!
Но теперь он ждал ее и начал волноваться. Вернуться к работе уже не получалось. Ему пришлось ждать еще целых два часа и двадцать минут.
Поездка от поселка Галапагос-Коув до «Капитанского дома» занимала не более десяти минут. Но может, Норма звонила ему из Брансуика? Он пребывал в полном смятении и никак не мог вспомнить.
Несколько раз казалось, что он слышит шуршание шин по гравию, при въезде на дорожку, ведущую к дому. Что она в свойственной ей осторожной манере въезжает в гараж. Хруст гравия. Стук захлопнувшейся дверцы. Ее шаги. Ее шепоток со ступеней:
— Папочка? Я вернулась.
Не в силах противостоять порыву, он торопливо спустился вниз и заглянул в гараж. И разумеется, никакого «плимута» там не увидел.
По пути обратно прошел мимо двери в подвал, она была распахнута настежь. Он с грохотом захлопнул ее. Почему эта чертова дверь вечно открыта? Щеколда держит надежно, стало быть, это Норма оставила дверь открытой. Снизу из темного подвала с грязным земляным полом тянуло густым и тошнотворным запахом распада. Пахло землей, гнилью и Временем. Он передернулся.
Норма говорила, что ненавидит этот подвал:
— Там так противно. — Единственное место в «Капитанском доме», где ей не нравилось. И тем не менее Драматург подозревал, что она уже неоднократно обследовала этот подвал с фонариком. Ведет себя прямо как маленький своенравный ребенок, которого притягивает пугающая неизвестность. Но Норма уже давно не ребенок, ей тридцать два. Тогда с какой целью она это делает? Зачем нарочно себя пугает? Тем более в ее-то положении!..
Нет, этого ей я никогда не прощу, думал он. Не прощу, если она разрушит наше счастье.
Где-то уже около шести вечера телефон зазвонил снова. Он тут же сорвал трубку с рычага. Тот же слабенький бездыханный голосок:
36
«Кэмпбелл суп» — компания по производству пищевых продуктов, ведет свою историю с 1869 г.