Лысая гора

К тому же, аномалия на Бермудах находится в океане, а здесь расположена чуть ли не в центре Киева. Правда, стоит признать, что место выхода очень компактно и имеет точечный характер. И зачастую люди, проживающие в километре отсюда, даже не подозревают, что рядом находится проклятое место.

Определить аномалию очень легко. Для этого следует обратить внимание на деревья. Если они имеют ракообразные наросты – это признак аномальной зоны. Если магнитная стрелка компаса дёргается здесь, не переставая, маятник на нитке крутится, как бешеный, а медная рамка просто вырывается из рук, – это также признак аномальной зоны.

Именно это и наблюдается на Лысой Горе.

По известной нам дороге приближаются к Горе двое парней. Судя по внешнему виду, это обычные студенты-первокурсники. Один учится на анестезиолога, другой – на врача-онколога. Оба они тёзки, обоих зовут Дмитрий или просто Димон, однако объединяет их одна, но губительная страсть – страсть к путешествиям.

Любители экстрима, они предпочитают экстремальные туры, зачастую связанные с риском для жизни, – чтобы как следует оттянуться после нудных занятий в медицинском университете. На сей раз для очередного психоделического «трипа» они выбрали Лысую Гору.

Будущий анестезиолог Дмитрий Кумарин – приятный молодой человек с небольшой бородкой, с банданой на голове, немного, правда, тучноватый, но пивной живот и толстый зад нисколько не мешают ему наслаждаться жизнью.

Переубедить его невозможно, поскольку он упёртый, как баран. Возможно, потому, что его знак – «овен». Он так же крепко стоит на ногах, как и буква «А». Поэтому приятель и называет анестезиолога – Димоном-А, а тот в свою очередь, именует будущего онколога – О`Димоном.

В отличие от альфы его приятель-омега Дмитрий Торчин – высок и худощав. Как высохшая вобла. Это сравнение подходит к нему ещё и потому, что он относится к знаку зодиака «рыбы».

Иногда он бывает весел, но чаще всего на его лице – печать уныния. Как будто он знает что-то такое, чего никто не знает, и это знание делает его таким печальным и безрадостным. Поскольку он сильно сутулится, то похож издали на горбатого. Горбатого могила исправит, любит повторять О`Димон о себе, но по другому поводу.

Впереди над кронами деревьев он замечает верхушки радиолокационных вышек: одну высокую и четыре по бокам – поменьше.

– А что это там за вышки? – спрашивает О’Димон.

– Ретрансляторы, – со знанием дела отвечает Димон-А.

– Киевстар?

– Это для прикрытия. А на самом деле – это секретный объект. Раньше вышки использовались, как глушилки вражеских голосов. А сейчас что-то с космосом связано. Наверно, по связи с пришельцами. Но скорей всего, они тут используют отрицательную энергию горы, как оружие для борьбы с противником.

– С кем именно? – спрашивает О’Димон.

– А чёрт его знает? – пожимает плечами Димон-А. – Поскольку они не такие уж и мощные, то скорей всего против собственного населения.

– Не, тут реально стрёмно, – втягивает голову в плечи О’Димон. – Только зашли, а мне уже как-то жутко становится. Даже ноги в гору не идут.

– Это ещё что! Вот дальше будет местечко … там вообще к земле пригибает.

– Чего-то мне уже сейчас херово.

– Это поначалу, О’Димон. На новичков это место всегда так действует. К тому же здесь фонит сильно. Уровень радиации в два-три раза выше, чем по Киеву.

– Ни черта себе.

– Когда-то раньше здесь была свалка радиационных отходов, но после Чернобыля, говорят, всё вывезли.

– Чего ж тогда фонит?

– Видимо, из недр. Здесь же ещё до войны был построен радийный завод, руду добывали.

– Чёрт, я уже весь на измене. Может, давай для затравки сначала дунем травку?

– Давай, брат.

В последнее время оба Димона, то ли по приколу, то ли ещё по какой причине, стали называть друг друга братьями. Закурив, они идут дальше, привычно пряча косячок в кулаке.

– А где у тебя забита стрелка?

– Да вот тут, возле этой стенки.

Они подходят к бетонной подпорной стенке, вся поверхность которой исписана надписями и изрисована рисунками. Первая надпись – «Киевская крепость» приветствует вас на на территории Лысогорского форта» оставляет О`Димона равнодушным. Зато вторая – « ИРИЙ – ПЕКЛО»его озадачивает.

– А Ирий… это что? – спрашивает О`Димон.

– Не знаю, – пожимает плечами Димон-А, – по-видимому, это рай, принимая во внимание, что означает слово пекло.

– Значит, эта дорога ведёт нас в ад?

– Ты очень догадливый, О`Димон.

– Может, не пойдём туда.

– Не смеши чертей, – успокаивает его упитанный Димон-А. – Я ведь там бывал уже, и не раз. И как видишь, со мной ничего не случилось. Мы же за травкой идём. А она растёт только там, в инферно. Нарвём немного тирлича да сон-травы и назад.

– Ладно, Димон-А, уговорил. Сон-трава – травка что надо. Никакой химии, природный галлюциноген.

7. Сюда вам лучше не соваться!

О существовании Лысой Горы многие горожане даже не догадываются, хотя расположена она не так уж и далеко от центра. Если кто-то что-то и слышал краем уха о ней, то никогда на ней не бывал. Не мало и таких, кто за всю свою долгую жизнь ни разу туда не выбрался.

Тысячи людей ежедневно проносятся мимо неё на машинах по Столичному шоссе или постоянно разглядывают её из окна автобуса или вагона метро, проезжая по Южному мосту, но ни у кого даже мысли не возникает там побывать.

А вот в Германии предприимчивые немцы сотворили из своей лысой горы Брокен туристический центр с театрализованными представлениями, рок-концертами, аттракционами и плясками ведьм на помелах вокруг костров.

Они провели на самую высокую гору Гарца не только железную дорогу, но и суперсовременную канатную дорогу. А всё для того, чтобы один раз в году в Вальпургиеву ночь тысячи немцев и многочисленных иностранных туристов смогли приехать сюда и отлично провести время в компании разряженных ведьм и чертей.

Наша же не менее знаменитая Лысая Гора долгое время была запретной зоной и огорожена колючей проволокой. И хотя тридцать лет назад солдаты оттуда ушли, а горе был присвоен статус реликтового заповедника, с тех пор ничего здесь не изменилось, всё осталось в первозданном виде. Только ещё больше пришло в негодность. И может быть, это даже и к лучшему.

Ведь из окультуренного Брокена исчез истинный дух ведьм. Всё стало карнавалом и маскарадом, шоу ряженых ведьм и чертей. Всё стало большим представлением, на котором ежегодно зарабатываются огромные деньги. У нас же до сих пор тишь да гладь, всё пребывает в забвении. Но в этом и есть свой плюс: ведь ведьмы у нас до сих пор настоящие.

Две похожие друг на друга девушки в одинаковых нарядах подходят к милиционерам, держась за руку.

– Это у меня двоится в глазах или вас, действительно, двое? – игриво спрашивает младший.

– Когда у вас будет двоится в глазах, нас будет четверо, – язвит Жива.

– А куда это вы, девушки, собрались? – сдерживая улыбку, спрашивает старший.

– На шабаш, – смеётся Майя.

– Что-то грустно стало на душе, – добавляет Жива, – захотелось слетать на Лысую.

– А почему не на мётлах? – поддерживает игру младший.

– Мётлы сломались – приходится пешочком, – с улыбкой объясняет Жива.

– Ну тогда поворачивайте назад, мы пропускаем только с мётлами.

– А без них что, нельзя? – спрашивает Майя.

– Нельзя, – сбрасывает старший улыбку с лица, – нечего вам там сегодня делать.

– Мы только прогуляемся, – канючит Майя.

– Погуляйте где-нибудь в другом месте.

– Я не поняла, – возмущается Жива, – с каких это пор ведьм перестали пускать на Лысую?

– Чего-то вы совсем на них не похожи, – усмехается младший сержант.

Жива тут же надвигает копну волос себе на правый глаз.

– А так?

– Так вроде похоже, – начинает сомневаться младший. – Но всё равно, красавицы, вам там делать нечего. Сегодня вход на гору запрещён.