Страница 64 из 95
И она пошла в конец поля.
— Итак, новый план, — начал я. — Делаем, как сказала Джейн. Я совсем не умею играть и потому вместе с Джейн иду в атаку. Берегите ноги и старайтесь изо всех сил. Не нужно ни резких движений, ни самодеятельности. Пусть нас отделают, но мы устроим спектакль для самих себя.
Послышался сдержанный гул одобрения, и каждый пошел на свое место. Я нагнал Джейн, которая молча смотрела в землю. Согласно жребию, девушки разыграли мяч — и всего через восемь секунд забили свой первый гол.
— Констанс ответила мне, — сказал я. — Твое стихотворение вызвало восторг.
— У меня гора с плеч свалилась, красный. Я заснуть не могла всю ночь, думая, ждет ли вас несчастье, которого вы заслуживаете.
Ее ирония странным образом нравилась мне все больше и больше. Но Джейн не намеревалась вести пустую болтовню. Она немедленно набросилась на меня:
— Что ты сказал цветчику?
На этот раз я не почувствовал сильного испуга. Может быть, я уже начал понимать ее лучше.
— О тебе — ничего. Я только изложил ему свои идиотские теории. Но, честно говоря, я в недоумении и не знаю, кому доверять.
— Можешь доверять мне.
— Могу ли я? И Робин, и Зейн мертвы. Цветчик говорит мне, что речь тут идет о сумме в двадцать тысяч баллов. Ты замешана в этом деле, его цветейшество ищет именно тебя. И вот что я хочу спросить: ты причастна к смерти Охристого?
Я впервые видел ее по-настоящему растерянной.
— Нет. Вообще нет. Смерть Робина никому не приносила выгоды. Это было худшее, что могло случиться с этим городом и его жителями.
— Так кто же его убил? Только не говори, что он «ловил лягушку» или поставил себе ошибочный диагноз.
Она потупила взгляд и ответила уже спокойнее:
— Не знаю. Хотела бы знать, но не знаю. Меня мало что пугает, но те, кто добрался до Охристого, — они меня пугают.
— Не думал, что ты способна чего-нибудь испугаться.
— Ты же не знаешь всего.
— Уже лучше. За сутки до этого ты считала, что я не знаю ничего.
К Джейн вернулось самообладание, и следующая ее фраза прозвучала с обычной жесткостью.
— Что ты выяснил о цветчике?
Прежде чем я осознал, что делаю, я рассказал ей все. Умом я понимал, что мне надо выбирать между ней и цветчиком. Но подсознательно я все время был на стороне Джейн.
— Он знает, что в торговле карточками участвовал кто-то третий. Больше его ничто не волнует. Я сказал ему, что кто-то в городе способен видеть ночью, но это мало его заинтересовало.
— Что? Что ты ему сказал?
— Что в городе…
— Я слышала. Кто-то способен видеть ночью. С чего ты так решил?
Я рассказал про тачку, но Джейн не впечатлилась, как и цветчик.
— Что ты ему еще сказал?
— Только то, что смерть Охристого выглядит подозрительно. И что Трэвиса убили.
Джейн печально покачала головой.
— Послушай меня, — сказала она. — Похоже, ты более-менее нормальный парень… для красного. Считай свои стулья — и домой. Ты получишь свой билет, неважно как, но получишь. Все эти вопросы не принесут тебе ни ума, ни опыта, не сделают тебя лучше. Они приведут тебя к смерти, вот и все.
— Это ты так заботишься обо мне?
— Совсем нет. Я играю в затяжную игру, и рано или поздно мне от тебя может потребоваться услуга. А мертвые не оказывают услуг.
— Зачем было говорить мне это? Лучше бы я думал, что ты обо мне заботишься.
— Ты слишком взрослый, чтобы с тобой нянчились, красный. Твой.
— Что?
— ТВОЙ!
Поразительно, но мяч катился к нам. Я ударил по нему в сторону ворот противника, где, словно по волшебству, уже поджидала Джейн. В воротах стояла Имогена Фанданго, но шансов у нее не было. Мяч пролетел мимо Имогены так быстро, что она его даже не увидела. Раздался свисток, и борьба остановилась. Один лишь Томмо продолжал схватку с Касси и, кажется, был готов уступить. Но тут Дэзи засвистела в четверти дюйма от их ушей, и оба прекратили возню, хотя еще какое-то время ворчали и огрызались.
— У тебя есть новая идея в плане стратегии, — сказал Кортленд, когда мы собрались, чтобы посовещаться.
Мы потеряли Джейбса, которому мой отец, стоя на бровке, накладывал шов, — но численность команд никого уже не волновала.
— У меня?
— Да. И вот какая: я — нападающий, остальные все прикрывают меня. Томмо, ты хватаешь Дэзи и отбираешь свисток. Как только я оказываюсь с мячом, вы защищаете меня, как можете. Серая…
— Джейн.
— Прекрасно. Джейн прикрывает меня справа, потому что никто не посмеет на нее напасть. Кейт, ты будешь слева от меня, потому что тебя можно бить сколько угодно и тебе ничего не будет.
— Ладно, — согласился Кейт.
— Идет, — одобрил я: план был хорош, хоть и против правил. — А я что делаю?
— Ничего, — прорычал Кортленд. — Ты отдуваешься за всех.
— Эй, — вмешалась Джейн, — а надо ли? Бурый, конечно, тряпка, но он гость в нашем городе.
Кортленд проигнорировал ее, и все пошли в центр поля.
— Что такое? — спросил я Томмо, когда он проходил мимо. — Как это я отдуваюсь?
— Ты что, не знал? — хихикнул Томмо. — Капитан несет полную ответственность за мошеннические действия команды. А так как у тебя полно баллов, мы можем мошенничать сколько угодно. И еще вот что: по-моему, Кортленд серьезно зол на тебя, да и я тоже тобой недоволен. Ты соврал мне. Ты соврал всем нам.
Я был огорошен. Между тем с центра поля донеслись звуки ударов, и игра возобновилась. Через секунду Кортленд понесся вперед, Дэзи лишилась своего свистка, и началась драка.
Снятие баллов и Виолетта
2.3.09.23.061: Сутулиться не разрешается ни при каких обстоятельствах.
— Две сломанные ключицы, три вывихнутые лодыжки, две треснувшие берцовые кости, синяки без числа, наполовину оторванный палец, у Джеффри Пюса — множественные переломы бедра, у Люси — ухо, которое пришлось пришивать обратно.
— Насчет уха я могу объяснить. Она сидела на скамейке запасных и…
— Тихо, Бурый. — Главный префект де Мальва закрыл доклад и посмотрел на меня. — Ради Манселла, что ты, по-твоему, делал? Возглавлял легион карателей, посланных, чтобы не допустить мародерства бандитов?
Все это происходило через полчаса после окончания матча. Мы с Виолеттой стояли в префектских помещениях, чтобы дать отчет о своих действиях. Игра переросла во всеобщую свалку; дальше дела пошли еще хуже. Дэзи сломала Томмо палец, чтобы вернуть свисток, и дула в него с такой силой и так долго, что упала в обморок. Северус сохранил присутствие духа и сделал фото, запечатлев навеки беспрецедентное событие. Драка прекратилась, лишь когда я загнал мяч за ограду Зеленой комнаты, куда никто не осмеливался войти. Из игроков избежали серьезных травм лишь те, кто проявил сообразительность и разбежался кто куда. Обе команды пострадали примерно в равной степени, и виной большинства травм был Кортленд. Он набрасывался на каждого, с кем имел счеты, — то есть, как я понял, почти на всех, — зная, что я, как капитан, понесу за все ответственность. Он мог бы напасть и на меня, но не стал; думаю, он хотел видеть мое унижение и снятие с меня баллов, прежде чем осуществить свою месть.
Виолетта сидела рядом со мной как соответчица. Команда девушек тоже решила наплевать на правила и бросалась на все, что движется. Приблизительно то же самое они делали и раньше, только под прикрытием свистка.
Де Мальва сидел на помосте; ниже полукругом расположился Совет. Во время его речи члены Совета строили гримасы, качали головой и издавали в наш адрес обвиняющие возгласы. Мы с Виолеттой были в грязи и в крови: я отделался синяками, у нее на макушке была рана с наскоро наложенным швом. Волосы девушки, еще утром выглядевшие идеально, теперь были заляпаны кровью.
— Пюс полностью выздоровеет где-то через месяц, — сказал практичный Циан, — а каждый нерабочий день — потеря для Коллектива. Ключица Финбара Гардении распорола ему кожу, он может остаться кривобоким на всю жизнь. Что ты скажешь на это?