Гнев орка

Собственно говоря, ни бен Ладена, ни Басаева, ни Бараева считать террористами в строго научном значении этого слова нельзя. Почему? Потому что террористы не обывателю кровь пускали, а действовали против носителей власти — против царей, президентов, министров, генералов и губернаторов. При этом террористы прежних времен не были лишены благородства, им и в голову не приходила мысль об уничтожении тысяч ни в чем не повинных людей. Они даже жизнью жертвовали, не помышляя об уходе с места теракта. Террористами выступали русские народовольцы, убившие Александра II. Террористом был серб Гаврила Принцип, стрелявший в эрцгерцога Франца Фердинанда. Террористом был знаменитый Бут, убивший пулей из «Деринджера» вождя победивших северян — президента Авраама Линкольна.

Но очень скоро смысл слова «терроризм» стали искажать. Терроризмом в XX веке стали называть отдельные эпизоды неправильной (иррегулярной) Третьей мировой войны двух сверхдержав за сохранение (для одних) и за передел (для других) ялтинского мироустройства, хотя на самом деле то были партизанские или диверсионные операции. В борьбе со сверхдержавами второй половины XX века приходилось охотиться за головами вражеских вельмож, срезать снайперскими пулями чужих генералов, убивать солдат США или Израиля.

Во второй половине XX века, однако, возникает новая, искаженная версия террора: «Давайте убивать не фюреров, не царей и генералов, а подвластное им мирное население. Дескать, тогда оно так обозлится на своих вождей, что восстанет против них или заставит их прекратить войну и капитулировать перед нами». И первыми этим путем пошли не арабы и вьетнамцы, а США и Британия. Именно они применили авианалеты для организации массовых убийств городского населения Германии ради опрокидывания режима Гитлера, именно они подвергали ковровым бомбометаниям города японцев, корейцев и вьетнамцев. Затем ту же стратегию подхватил Израиль. В этом смысле арабы, которые в те годы захватывали пассажирские лайнеры и однажды, в 1972-м, взяли в заложники захватили олимпийскую команду Израиля — всего лишь слабые подобия янки, англичан и евреев.

Однако с разгромом СССР терроризм даже в этом смысле стал вредным анахронизмом.

Другое дело, что сами террористы не остались безработными. Но с тех пор, как все они перешли на доллары и окончательно забыли, что такое рубли и стоящий за ними «развитой социализм», их нельзя называть террористами ни в каком смысле. Многие стали просто обычными уголовниками. Большинство из бывших террористов задействовано в спецоперациях, организуемых развитыми (т. е. способными платить доллары) странами — эти вчерашние террористы превратились в кадровых «легионеров», в передовые отряды «мировой цивилизации», ведущей войну с «новыми варварами». Другие проводят операции по заказу тех, кого с начала 90-х годов последовательно загоняют в угол и кого называют то «странами-изгоями», то, после выступления Дж. Буша 31 января 2002 года, — элементами «оси зла».

Есть, вероятно, и такие «бывшие», которые ищут или сумели найти новые формы для самореализации в кардинально изменившемся мире, стать вестниками нового возможного миропорядка.

Есть уголовники, есть наемники. Но террористов больше не осталось.

Признание Россией терроризма как актуальной проблемы и явления, помимо путаницы в мозгах, автоматически означает ее самозачисление в одну из двух категорий стран: в «мировую цивилизацию», объявившую войну «международному терроризму» и «варварству», или в «страны-изгои», составившие «мировую ось зла».

Нахождение России в любой из этих категорий стран является и тактически и тем более стратегически абсолютно тупиковым и чрезвычайно опасным. Для нас оба лагеря вредны. Они «оба хуже».

Кажется, что отсутствие воображения у людей, помогающих руководству страны принимать решения и делать «исторические» заявления, не должно служить причиной того, что всю страну, каждого из нас, как, прошу прощения, баранов, загоняют в два равно смертельных тупика.

Надо создавать принципиально новые научные обобщения реалий современного мира и современных войн с позиции обеспечения надежной обороноспособности России, а не повторять зады чужой пропаганды. И надеяться на то, что тебя примут в «мировую цивилизацию» или хотя бы ненадолго оставят в покое по причине того, что ты повторяешь чужие клише, как раз и не надо. Все равно не примут к себе в «рай» и все равно будут рваться к вожделенным призам и победам за твой счет.

«США не позволят самым опасным режимам мира угрожать нам наиболее опасными и разрушительными видами оружия», — именно этот ключевой момент программной речи Президента Дж. Буша 31 января 2002 года выделяет в передовой статье «Вашингтон Пост» Уильям Кристол, коллега Тома Доннелли по проекту «Новый американский век». И поясняет: «Важно отметить, что слово „терроризм“ полностью исчезло из этого самого драматического фрагмента речи Президента». Новый аспект войны с терроризмом идет значительно дальше терроризма и в сторону от терроризма. Это война против опасных тираний, старающихся завладеть оружием массового уничтожения. И это, если понадобится, может быть главным и односторонним типом войны.

…Фактически, если «ни одна нация мира не является освобожденной» без того, чтобы быть приверженной «подлинным и неизменным» принципам свободы и справедливости, американской внешней политике необходимо приказать войти в состояние войны с тиранией вообще, с тираниями в целом»… Цель — «достичь замены режима», правда, «пока что используя скорее дипломатические и политические, чем военные, средства».

(«The president did not shy away from drawing the implications. He would not „wait on events, while dangers gather.“ He would not „stand by, as peril draws closer and closer.“ And then, in the most significant sentence spoken by an American president in almost 20 years: „The United States of America will not permit the world's most dangerous regimes to threaten us with the world's most destructive weapons“.

It's worth noting that the word «terrorism» entirely disappeared from this, the climactic paragraph of the speech. Of course, it's true that the dangerous regimes that are developing weapons of mass destruction also support terrorism, so a nexus of terror and weapons of mass destruction exists. Still, this second aspect of the war on terror goes beyond terror. It is a war against dangerous tyra

In fact, since «no nation is exempt» from the «true and unchanging» principles of liberty and justice, American foreign policy can be said to be at war with tyra

Замечательно, что Уильям Кристол, говоря, что «ни одна нация мира не является освобожденной», употребляет глагол «exempt» — «освобождать от налога или иной государственной обязанности».

То есть США фактически приступили к тому, чтобы назначать и взимать своего рода «налог на свободу и справедливость», а вооруженные силы и дипломаты Америки становятся всемирными сборщиками подобного налога.

Отсюда любые попытки увильнуть от данного налога или, тем более, посчитать его уплату ненужной будут расцениваться как мировое преступление и соответствующим образом наказываться. Впрочем, даже не совсем как преступление, а просто как банальное банкротство или дефолт.

Вот и вся архитектура мирового порядка. И в самом деле, причем здесь терроризм? (Взгляд аналитиков США на проблему терроризма с их позиции «обороняющихся» представлен, к примеру, в книге: Lesser Ian О., Hoffman Bruce, Arquilla John, Ronfeldt David F., Zanini Michele, Jenkins Brian Michael. Countering the New Terrorism // RAND, 1999 — http://www.rand.org/pubiications/MR/MR989/).