Новогоднее убийство

— Здесь произошло убийство. Сообщи точно, что ты видел и слышал!

— Это, видать, та женщина виновата! — еле ворочая языком, забормотал портной. — Вечно тут шляется, и никогда даже не посмотрит на такого красивого, стройного парня, как я! — Он звучно икнул. — Я для неё слишком беден, прямо как её муженёк! Ей, суке, денежки ростовщика подавай!

— Попридержи свой грязный язык! — гневно приказал судья. — И отвечай на мой вопрос! Здесь потолок из тонких досок, ты не мог не слышать их ссору!

Старшина пнул портного под рёбра и рявкнул:

— Говори!

— Я ничего не слышал, ваша честь! — заскулил перепуганный портной. — Те ублюдки, что наверху, все перепились, они непрерывно поют и орут! И эта тупица, моя баба, опрокинула миску, а сама слишком пьяная, чтобы подтереть за собой. Пришлось хорошенько её потрясти, прежде чем я заставил её поработать.

— Никто не покидал комнату? — спросил судья Ди.

— Только не эти! — пробормотал портной. — Они всё глаз не могут оторвать от свиньи, которую зарезал для нас мясник Ли! А кому жарить? Мне! Эти ребята только хлещут моё вино, они слишком ленивы даже для того, чтобы поддерживать нужный жар в очаге! Комната вся в дыму, я окно открыл. Тогда и увидел, как убегает эта сука!

Судья Ди поднял брови. Он подумал немного, затем спросил:

— Муж был с ней?

— Он ей нужен? — хихикнул портной. — Без него ей лучше!

Судья тут же обернулся. Потом нагнулся и внимательно исследовал пол. Среди беспорядочных кровавых отпечатков подошв он заметил следы маленьких остроносых туфелек, ведущие к двери. Судья напряжённо спросил у портного:

— В каком направлении она шла?

— К береговым воротам! — угрюмо сообщи портной.

Судья Ди натянул шубу.

— Отведите этого шельмеца наверх! — приказал он стражникам. Направляясь к двери, он торопливо шепнул старшине: — Жди меня здесь. Если вернётся Вэн, арестуй его! Должно быть, ростовщик зашёл за своим платком как раз в тот момент, когда Вэн ссорился с женой и обнаружил вещицу. Вэн убил его, а жена сбежала.

IV

Судья вышел из дома и зашагал, по колено в снегу, на соседнюю улицу. Он взобрался на коня и поскакал к береговым воротам как можно быстрее. Одной смерти достаточно, размышлял он.

Добравшись до основания каменной лестницы, ведущей к надвратной башне, он спешился и торопливо начал подниматься по крутым ступеням, скользким от слежавшегося снега. На верхней площадке он увидел женщину, стоящую напротив него на парапете. Подобрав платье, она согнулась и смотрела в чернеющую далеко внизу воду городского рва.

Судья Ди подбежал к ней и положил руку на её плечо.

— Вам не следует этого делать, госпожа Вэн! — как можно более убедительно сказал он. — Убив себя, вы не вернёте мёртвого к жизни!

Женщина отпрянула от внешнего края зубчатой стены, перепуганные глаза уставились на судью. Он заметил, что, хотя лицо её осунулось и перекошено страхом, женщина была красива грубоватой красотой простолюдинки.

— Вы, должно быть, из суда! — нерешительно пробормотала она. — Значит, уже открылось, что мой бедный муж убил его! И я во всём виновата!

Она заплакала навзрыд.

— Он убил ростовщика Шена? — спросил судья Ди.

Она горестно кивнула, а потом закричала:

— Я такая дура! Я клянусь, между Шеном и мной ничего не было, я просто хотела немного подразнить мужа… — Она откинула мокрую прядь со лба. — Шен заказал мне вышить несколько платков, чтобы преподнести своей наложнице в качестве новогоднего подарка. Я не сказала мужу, хотела, чтобы деньги стали для него сюрпризом. Сегодня вечером Вэн обнаружил последний платок, над которым я работала, схватил кухонный нож и закричал, что убьёт меня и Шена. Я убежала, думала спрятаться у сестры на соседней улице, но её дом оказался заперт. А когда я вернулась, моего мужа не было и… всё-всё в крови. — Она закрыла лицо руками и добавила, всхлипывая: — Шен… он должен был зайти за платком и… Вэн убил его. Это всё я виновата, как же мне жить, когда мой муж…

— Вспомните, что у вас есть сын, о котором нужно заботиться, — перебил её судья Ди. Он крепко взял женщину за руку и повёл к лестнице.

Снова оказавшись в доме, он приказал старшине отвести женщину наверх. Когда старшина вернулся, судья сказал:

— Встанем у стены, по обе стороны от двери. Нам остаётся только ждать возвращения убийцы. Вэн убил Шена здесь, а потом ушёл, чтобы спрятать тело жертвы. Он собирался вернуться и смыть кровь, но его сын привёл сюда нас, так что план убийцы провалился. — Помедлив, судья со вздохом добавил: — Жалко мальчика, такой славный парнишка!

Четверо мужчин встали у стены, по двое с каждой стороны двери; судья Ди — рядом с коробом разносчика. Сверху доносились грубые голоса, судя по всему, там разгорелся спор.

Вдруг дверь отворилась — и в комнату вошёл крупный, широкоплечий мужчина. Стражники бросились на него. Беря внезапностью, они цепями скрутили ему руки за спиной и швырнули на колени, прежде чем он успел понять, что произошло. Из его рукава выпал свёрток, завёрнутый в промасленную бумагу, — на пол просыпалась лапша. Один из стражников пинком отбросил свёрток в угол.

Наверху танцевали. Тонкие доски гнулись и скрипели.

— Не швыряйся хорошей едой! — с раздражением крикнул судья Ди. — Подними сейчас же!

Пристыженный стражник поспешил собрать лапшу. Кладя её на стол, он пробормотал:

— Всё равно в этой лапше уже ничего хорошего нет — вон грязь с потолка так на неё и сыплется.

— У мошенника кровь на правой руке, ваша честь! — воскликнул старшина, проверявший на Вэне оковы.

Вэн, вытаращив глаза, уставился на кровь, что багровела на полу прямо перед ним. Губы его шевелились, но он, казалось, лишился дара речи. Наконец он поднят голову и, глядя на судью, выдавил из себя:

— Где моя жена? Что с ней случилось?

Судья Ди уселся на короб и сложил на груди скрытые широкими рукавами руки. Он холодно произнёс:

— Это я, наместник, задаю здесь вопросы! Расскажи мне…

— Где моя жена?! — неистово закричал Вэн. Он хотел подняться, но старшина ударил его по голове тяжёлой рукоятью хлыста. Вэн ошарашенно тряс головой и бормотал: — Моя жена… и сын…

— Говори! Что случилось сегодня вечером? — настаивал судья.

— Вечером… — повторил Вэн безжизненным голосом и замолк.

Старшина пнул его ногой:

— Отвечай и говори только правду!

Вэн нахмурил брови. Он снова посмотрел на залитый кровью пол. Наконец он заговорил:

— Вечером, когда я возвращался домой, бакалейщик сказал мне, что здесь был ростовщик Шен. А когда я пришёл, оказалось, что нечего есть, нет даже новогодней лапши. Я сказал жене, что она мне больше не нужна, пусть убирается к своему ухажёру, Шену, и там остаётся. Я говорил, что все соседи знают, как он навещает её, пока меня нет дома. А она ничего не отвечала, ни да ни нет. Потом я нашёл у кровати тот носовой платок. Я пошёл за тесаком. Я собирался сначала убить её, а потом пойти и покончить с этим развратным Шеном. Но пока я ходил на кухню за тесаком, моя жена убежала. Я схватил платок, хотел швырнуть его в рожу Шену, прежде чем перерезать ему горло. И тут я поцарапал руку иглой, которая торчала в платке.

Вэн помолчал. Он кусал губы и всхлипывал.

— Я понял, каким был законченным тупицей. Шен вовсе не обронил здесь платок, это был один из тех, которые он ей заказал, и она ещё не закончила работу… Я бросился искать жену. Пошёл к её сестре, но там никого не оказалось. Тогда я отправился в лавку Шена; я хотел заложить свою куртку и купить жене что-нибудь, чтобы её порадовать. Но Шен сказал, что должен мне связку медяков за набор из двенадцати платков, который он заказал жене. Последний был ещё не готов, когда днём Шен заходил к нам домой, но его наложница очень обрадовалась тем, которые он ей принёс. И раз уж сегодня новогодний вечер, сказал Шен, то он всё равно мне заплатит. Я купил пакет лапши, а ещё бумажный цветок для жены и пришёл сюда. — Уставясь на судью, он вспыхнул: — Скажите мне, что с ней случилось? Где она?