Страница 73 из 77
— Так почему же он хочет отнять у тебя твои деньги? Ты их честно заработал, так сейчас многие делают. Не отдавай.
— Я бы сам продал эту партию. — Садовников присел на спинку кресла, наблюдая за Наташей и Андреем. Похоже, не сомневался, что сейчас Андрей вернет ему деньги. — Времени не было. Дела, так сказать, навалились. Я просто хотел дать тебе пятьдесят тысяч. Остановимся на этой цифре. Что, мало? Ты в издательстве перед уходом сколько получал? Две с половиной тысячи? Я даю тебе зарплату за двадцать месяцев, а ты обижаешься.
— Я и раньше знал, что деньги портят человека. Теперь понимаю, как здорово портят.
— Вот я и хочу, чтобы ты сохранил свой человеческий, а значит, и творческий потенциал, — ухмыльнулся Садовников.
— Но для тебя эти деньги — пустяк! Ты ездишь на «БМВ», из-за границы, сам говорил, не вылезаешь. Что такое для тебя два миллиона? Пустяк! И ты из-за него пошел на такую подлость? Ты, дерьмо, послал бандитов ограбить меня? Меня, кому ты клялся в вечной дружбе, называл братом?!
— Извини, старик, но сейчас два миллиона для меня не пустяк, а, так сказать, все. Дело есть дело, в него нужно средства вкладывать. Так получилось, что сейчас мне как раз двух миллионов не хватает для заключения контракта. А где их взять? Я уже все, что у меня было, в этот проект грохнул, занял, и все равно не хватает. Больше взять негде… Понимаешь?
— Ты не мог попросить у меня взаймы? Я бы дал.
— Знаешь, когда богатый просит у бедного, в этом есть что-то извращенное… Но теперь я готов согласиться с твоим предложением. Хорошо, представим, что я занимаю у тебя эти деньги.
— Теперь ты дерьмо, и всегда останешься им, — сказал Андрей. — А деньги я тебе отдам. Твои дерьмовые деньги.
11
— Голова раскалывается, — ныл Шпиндель, — сука, так врезала мне этой палкой, аж искры из глаз посыпались! А босс даже не разрешил мне морду ей попортить…
— Я сейчас тебе ее попорчу, если не перестанешь скулить, — зло бросил Валет. Он стоял у подъезда, сунув руки в карманы кожаной куртки, и с презрением смотрел на Шпинделя.
Керосин размахнулся, пнул Шпинделя в зад ботинком.
— Оставили козла! Куда смотрел, падаль?!
— Кончай! Я же сказал, там босс, он сам занимается этим делом.
— Какого хрена он приперся сюда? — спросил Валет. — Ты позвонил, позвал его?
— Да ты что! Он сам пришел. Эта сука наколола вас, Керосин был прав, бабки тут, а вы поехали…
— Керосин был прав! — передразнил его Валет. — А ты, ишак, куда смотрел? Кто базарил, что она приходила-уходила?!
— Откуда я знал? Может, и приходила, а может, и нет… Я что, помню всех телок, которые входили в подъезд?
— Ладно. Так что там случилось? Почему пришел босс, почему мы пасли этого чувака? Что за дела, меня это интересует! — задумался Валет.
— Дела хреновые, — подтвердил Шпиндель. Он все еще держался за голову. — Шишка будет здоровая… Дела такие, что этот чувак — кореш нашего босса. Поэтому и нельзя было его трогать.
— А почему бабки нужно было взять?
— Не знаю. Шефу они зачем-то понадобились.
— Зачем — я знаю. Новый контракт на поставку азиатской аппаратуры они заключают. Он мне сам сказал. Почему бабки именно здесь нужно было брать? Если кореш, босс мог бы сам прийти и взять. Что за дела такие?
— Кажется, босс недавно как-то подкинул ему два лимона. Какое-то дело они вместе обтяпали, продали что-то. И два лимона отошли корешу. Теперь босс решил отнять их. А почему — откуда я знаю?
— Сигареты! — догадался Валет. — Я знаю, недавно на складе была агромадная партия, и разом исчезла. Кому-то двинули ее, и быстро. Выходит, мужик нашел покупателя, заработал свои бабки, как посредник. Помог боссу, а тот решил, что у лоха можно бабки назад взять? Нас на это дело двинул!
— Много было сигарет? — поинтересовался Керосин, доселе молча наблюдавший за разговором.
— Большой склад был забит до потолка, — вспомнил Валет. — На всю Москву хватит.
— Валет, — шмыгнул носом Керосин. — Я что-то не усеку, что за дела?
— Такие дела, — закурил Валет. — У меня есть сигареты, много, я говорю тебе: Керосин, найдешь покупателя, только быстро, быстро, два лимона твои. Ты нашел покупателя, получил бабки, а я посылаю команду отнять их. Я знаю, что ты лох, в ментовку не поскачешь, а среди уважаемых никого не знаешь, наезда не будет. Понял, да?
— Я даже тебе не простил бы такого.
— Ты это боссу скажи, — подал голос Шпиндель.
— Гнилой чувак, — презрительно процедил сквозь зубы Керосин. — Ты, Валет, что думаешь?
— Гнилой, — согласился Валет. — Пора менять босса.
— Я в «мокрухе» участвовать не буду, — испугался Шпиндель. — Вы что, мужики? На хрена вам это нужно? Бабки идут…
— Заткнись, козел! — прикрикнул Валет. — Никто не собирается идти на «мокрое» дело. Зачем? Вы знаете бабу, которая там была?
— Сука! — удостоверил Шпиндель. — Я ее встречу — разорву на части.
— А она — бывшая жена Петра Яковлевича Нигилиста, — как бы между прочим сказал Валет. — Этот мужик знает, что делает. И бабки платит за дела стоящие.
— Того самого Нигилиста? — удивился Шпиндель.
— Того самого! Как я понимаю, он до сих пор канителится с ней. И, если она захочет, тебе, Шпиндель, рога поотшибают по всем правилам. Так что моли Бога, чтобы она только палкой и ограничилась.
— Так она же с другим мужиком была! — удивился Керосин.
— Ша, мужики, — закончил Валет. — Есть у меня кое-какие задумки. Подождем, посмотрим, что босс скажет.
— Не вздумай отдавать ему деньги! — крикнула Наташа.
Андрей поднялся с дивана, печально посмотрел на нее.
— Нет, Наташа. Ты видишь этого человека? Вернее, то, что осталось от человека? Меня будет тошнить от прикосновения к бумажкам, которые я получил благодаря ему.
— Но ты же честно их заработал, Андрей! Он свою прибыль сполна получил, а эти деньги — твои! Не ты ему что-то должен, а он тебе! Мой прежний муж был бизнесменом, наслушалась я этих разговоров, кое-что понимать стала.
— Плохим он бизнесменом оказался, если ты в проститутки пошла, дорогуша, — хохотнул Садовников.
— Не твое дело! Андрей, ты же хотел помочь своей дочке в Челябинске, ты собирался пригласить ее в Москву!
— Придется отложить. Пусть забирает эти деньги и катится отсюда к чертовой матери! Пусть провалится вместе с ними, дрянь!
— Ну почему ты так думаешь? Ты же честно заработал эти деньги!
— Нет такой работы, чтобы за один день, за пару часов даже, заработать пару миллионов. Он прав, это дурные деньги, вот я их и отдам ему. — Андрей подошел к гардеробу, открыл дверцу.
Наташа смотрела на него широко раскрытыми глазами. Нет, не деньги ей было жаль отдавать — не хотелось, чтобы этот мордастый, ухмыляющийся мужик победил. Не хотелось, чтобы хороший человек (а она уже не сомневалась, что Андрей — хороший человек) проиграл. Ну как же так? Где она, справедливость?
— Подожди, Андрей, послушай. — Наташа почти кричала. — И за день, и за час люди зарабатывают такие деньги, даже больше. Ты посмотри, что на улицах делается! Сколько дорогих машин! Их хозяева, что по тысяче, по десять тысяч в месяц откладывали, копили на машину? Сколько ж лет нужно копить, чтобы такую заработать?! А ведь машина — это только визитная карточка!
— Ты бы заткнулась, — поморщился Садовников. — Голова разболелась от твоего визга.
— Допустим, ты права, — спокойно сказал Андрей. — Можно заработать. Но эту возможность мне дал он. А я от такого дерьма ничего не хочу принимать. Ни-че-го! — Вытащил из рукавов пальто два длинных полиэтиленовых пакета с деньгами, швырнул их Садовникову. — Держи! И пошел вон из моей квартиры!
Садовников ногой подвинул себе пакеты, быстро нагнулся, свободной рукой поднял их с пола.
— Только не надо громких слов. Надеюсь, тут все? Я понимаю, что ты кое-что потратил, это не в счет. В смысле не припрятал половину в другом месте?