Страница 5 из 16
– Как тебя звать? – неожиданно спросила она – я – Лера. Валерия.
– Я Слава – неохотно ответил он, помолчав с пол-минуты.
– Ты откуда родом? – не отставала девчонка
– Из Питера – с большой неохотой ответил он и предложил – давай, помолчим, а? Надо подготовиться к тому, что нас ожидает.
– А что нас ожидает? – с неожиданной дрожью спросила девушка – может мы ещё и выживем? Ну скажи, Слава, ведь выживем?
Вячеслав посмотрел на трясущиеся губы девчонки и подтвердил:
– Ну конечно выживем!
Ну а что он ещё мог сказать? Что через несколько часов им выпустят кишки? Что шансов нет ни у него – простого учителя литературы, ни у неё – не сумевшей защитить свою девственность даже от простого хулигана.
Тянулись минуты, переходя в часы – сколько их было, Слава не знал. Давно очнулся шпанёнок, натянул штаны и отполз от Вячеслава подальше, постанывая и держать за синюю, отбитую промежность. По его лицу так и читалось – ну погоди, я тебя достану! А время всё тянулось…
Наконец, прозвучали команды:
– Встать! Всем встать! – забегали охранники, защёлкали болевики, люди с криками, руганью и слезами стали подыматься. ‘Настал для кого-то последний час!’ – подумал Вячеслав.
Их выстроили в колонны, разделив на мужчин и женщин. Леру оттолкнули от Вячеслава, и ему, почему-то, стало тоскливо – была хоть одна живая душа, с которой он мог поговорить. Недолго общались, но бывает так, что искорка проскочила, и всё – люди уже не совсем чужие. Впрочем – эта искорка может так же неожиданно и потухнуть и такое Слава видал. Вот не было у него этой искорки ни с одной женщиной, с которой он общался, и даже имел бурный секс. А тут – пигалица какая-то, в драных колготках, с синяками на бёдрах и мазками крови на одежде, и поди ж ты…протянулась какая-то нить. Он постарался выбросить девушку из головы и сосредоточился на одной единственной проблеме, над которой стоило задуматься – выжить!
Когда он бил насильника, поразился своей жестокости – никогда он не бил человека с такой силой, с желанием если не убить, то покалечить точно. Покопавшись в душе за время ожидания, пришёл к выводу – человек, попадая в экстремальные обстоятельства, меняется – одни ломаются, становятся мягкими, как воск, текут под напором обстоятельств. Другие – сгибаются, терпят, сжимаясь как пружина, чтобы потом распрямиться и ударить со всей силой – к таким, скорее всего, относился и он, Вячеслав.
Впрочем – повода испытать себя у него до сих пор не было – если не считать случая, когда он выкинул из автобуса пьяного хулигана, одолевшего пассажиров приставаниями и матом. После того, как он вышвырнул пьяного отморозка, схватив его за шиворот и метнув со ступеней автобуса, долго после этого думал: ‘А зачем мне это было надо? Ну доехал бы и доехал…а если бы он ударился головой? Меня бы засудили! Зачем я полез?!’ В общем – нормальные рассуждения стандартного интеллигента, для которого важен только он и долгие рассуждения о роли человека в мироздании.
Их довели до круглой комнаты, которая, похоже, являлась лифтом, или каким-то транспортным средством по типу челнока – это Слава определил, когда его сердце как будто ухнуло вверх, поднявшись до самого горла. ‘Лифт’ был скоростной, но ехать в нём пришлось не менее пятнадцати минут, из чего он заключил, что от причала до места назначения большое расстояние – скорее всего – десятки километров. Запоздало подумал о том, что нигде – ни в корабле, ни в лифте он не ощутил невесомости – вероятно, работали гравитационные аппараты, поддерживающие уровень гравитации на том уровне, на котором он находится на планете Наалока. Он прикинул – где-то процентов шестьдесят от земной, слишком легко он себя ощущал, да и рост Наалока был высоким, при довольно тонких костях. Впрочем – это не мешало тому двигаться быстро и мягко, как кошке. Движение, которым зеленокожий разрубил женщину, было таким отработанным, точным и быстрым, что становилось ясно – работал специалист и для него этого плёвое дело. По прикидкам, рост Наалока был около двух метров, может чуть побольше. А вот четверорукие – были гораздо ниже ростом и массивнее, из чего, опять же, Слава сделал вывод – они с планеты бОльшей силы тяжести.
Выйдя из лифта, пленники оказались в большом зале со стоящими в нём кушетками. Больше там ничего не было – голые стены, залитые мертвенным светом, несущимся с потолка, кушетки, знакомый уже пол, собирающий всю грязь – и больше ничего.
Подумалось – а почему пол не жрёт ботинки, всё неживое, что на него попадает? Стоит компьютер, обслуживающий эту систему, или может быть….он живой? Вячеслав пришёл к выводу, что одно другого не исключает и сосредоточился на рассматривании своих собратьев по несчастью.
Рядом сидел негр, похоже из какого-то африканского племени – кроме масаев Слава никаких племён не знал, и предположил, что это он и есть – масаи. На нём была набедренная повязка ярко-оранжевого цвета, множество бус, тоже ядовитых кислотных цветов. Его лицо выражало решимость идти до конца – Слава подумалось – понимает ли он, куда попал? Где оказался? Эти люди отстали от европейцев в развитии на сотни лет – знает ли он вообще, что такое лифт, и космический корабль? А может и знает – может они не такие уж дремучие, как думают европейцы. Американцы тоже, на полном серьёзе, думали, что все в России ходят в шапках-ушанках, а по городам бродят медведи. Так и тут…
Слева сидел краснорожий американец – он был хмур, а на его широком, немного располневшем лице бродила странная полуулыбка, придававшая ему странный, саркастический вид, будто он смеялся над самим собой.
Заметив интерес Славы, он подмигнул ему и сказал:
– Ты русский, да? У меня предки из России, давным-давно уехали на Аляску. Представляешь – зарекался ездить к любовнице – обещал жене, что покончил с этим делом. А позвонила – и полетел к девке! Такая славная девка – двадцать лет, огонь просто! А мне сорок, и разве можно упустить такой случай? Ну скажи, часто двадцатилетние влюбляются в сорокалетних? Вот и наказал меня Бог. Только вышел от Сильвии, и тут эта гадость… Теперь – ни жены, ни Сильвии – ничего. Не спрашиваю, как тебя зовут – может мне придётся тебя убить…извини, ничего личного, но я сделаю всё, чтобы выжить. Ну, хочется ещё как-то потаскать свой зад по миру – пусть даже по такому дерьмовому, как этот.
– А ты его видал, этот мир-то? – усмехнувшись, осведомился Слава – может он и не такой уж дерьмовый?
– Обязательно дерьмовый – грустно парировал собеседник – видал, как бабу разрубил этот зеленокожий урод? В хорошем мире так бы сделали? И за что? Просто за небольшую истерику… Знаешь, я не наци, но теперь у меня желание уничтожить всех зеленокожих. Плохая нация! Хороший зеленокожий – мертвый зеленокожий. Кстати, глянь на япошку – или кто он там – китаец, что ли…сидит, как будто у себя на веранде – никаких тебе волнений, никаких беспокойств – сидит себе и медитирует. Я даже позавидовал. Тут думаешь, вспоминаешь все свои грехи и грешки, а он вон закрыл глаза – и спокоен! А нигер – он незаметно кивнул в сторону сидящего справа масаи – видал, какой здоровый? Метра два ростом! Попробуй его одолеть, такого гиганта! Интересно, они нас выставят по одному, или разделят на команды?
Скоро всё выяснилось.
В зал вошёл один из помощников Наалока, тот самый ‘оборотень’ и пролаял, скаля острые зубы:
– Сейчас всех поделят на две команды. Одна команда будет биться против другой. Те, кто останется жив – будут обучаться дальше. Те, кто погибнут – негодный скот. За вашей дракой будут смотреть наставники и выбирать себе лучших для обучения. Остальные пойдут на арену для растерзания зверями. Старайтесь показать себя, чтобы вас выбрала лучшая школа бойцов!
Люди зашумели, посыпались какие-то вопросы – но оборотень повернулся и вышел, не обращая внимания на ‘скот’. К людям подскочили охранники и пинками стали разгонять их по разные стороны зала. Слава заметил, что масаи и американец остались на его стороне, а японца-китайца забросили на противоположную. Он нахмурился – этого вот спокойного узкоглазого стоило бояться больше всего. Впрочем – какие неожиданности могут таиться в других людях, кто знает? Может вон тот пожилой мужик – мастер кун-фу или же тайный убийца спецслужб? Или этот парнишка, с прыгающими от ужаса губами специалист по рукопашному бою? Хотя – этот-то точно нет. Того и гляди обмочится…