Трудно быть ангелом

Первая встреча клуба

Ни Инопланетянка, ни Анечка не отказались от приглашения Аси. И через пять дней, в один из тех вечеров, в которые не мечтается ни о чем, кроме горячей ванны, мы вчетвером собрались в Асиной квартире на Сиреневом бульваре.

Наступающая ночь перетекала из окон в комнату и оседала в углах, за шкафами и между книжными томами на стеллажах. Теплый свет бумажного торшера сглаживал морщинки у глаз и губ и делал нас всех чуть-чуть моложе.

В самой нашей идее создать клуб, безусловно, не было ничего оригинального. Большинство людей, если это не рафинированные козероги или замшелые циники, в трудные минуты тянутся к себе подобным. Мы руководствовались тем же самым инстинктом, что и члены психологических групп поддержки, общества анонимных алкоголиков, творческих кружков для начинающих поэтов и т. п.

Создать клубные правила предложила Ася, а их необходимость обосновала Анечка. По словам нашей юристки, выходило, что без общего кодекса или его подобия мы не продвинемся дальше кухонного бабьего трепа. А если мы стремимся хотя бы маленькими шажками, но топать к пресловутому и туманному счастью – которое, безусловно, где-то есть, хотя никто его давно не видел, – то нам необходимы заранее заданные правила движения. Они же – каркас, на котором в случае падений будут повисать жалкие остатки нашей воли и самоуважения.

Иными словами, без правил нет дороги. А отсутствие правил – тоже правило.

После того как устав был написан, Ася вышла из комнаты, заявив, что у нее есть для нас два сюрприза. Через минуту она вернулась, неся стопку коробочек, на которых призывно изгибались длинноногие девицы – в чем-то настолько кружевном, что у меня от одного взгляда по коже побежали мурашки.

– Я приготовила каждой из вас по паре отличных чулок! – заявила Ася и метнула нам коробки.

– Господи, сколько же эта прелесть стоит? – Анечка первая освободила от упаковки пару дымчатых чулок с широкой кружевной резинкой. – Сколько мы тебе должны?

– Это подарок. Вы мне за него ничего не должны. Но с условием. – Ася скрестила руки на груди и обвела нас интригующим взглядом. – Каждая из вас сейчас наденет эти чулки и произнесет текст клятвы, которую мы только что написали.

– Но я в штанах! – пискнула Инопланетянка.

– Сними! – не дрогнула Ася. – Девушка в чулках и свитере – на редкость пикантное зрелище. Уверена, многие из твоих знакомых дорого отдали бы за него!

Скулы Инопланетянки порозовели, но, похоже, сама мысль ее вдохновила. Мы же с Анечкой уже стягивали свои банальные колготки.

– Ася, как ты угадала размер?! – воскликнула Анечка, примерив первый чулок и любуясь своей очень соблазнительной ножкой.

Ася в ответ только пожала плечами. Как любая настоящая фея, она не выдавала своих секретов.

За чулками последовала коробка с косметикой. Ася высыпала на диван кучу самых разных предметов, предназначенных для обмана мужчин. Карандаши для глаз, подводка для губ, тушь объемная и удлиняющая, маскировочный карандаш, румяна, пудра, тени нескольких видов, гель для бровей, помады… Я мало чем из этого добра умела пользоваться, но Ася настояла на макияже, и через пять минут мы уже сидели с зеркальцами и с усердием дебютанток покрывали лица слоем тонального крема.

Наши приготовления к клятве заняли добрых полчаса. Пока мы завивали ресницы и всячески маскировали следы неурядиц в личной жизни, Ася распечатала текст. Когда мы, на ее взгляд, оказались готовы, она выключила свет во всей квартире и зажгла свечи, поставленные на металлический поднос. Огонь отражался в поверхности металла, и казалось, что мы стоим перед маленьким озерцом, над которым блуждают те самые огни, что заманивают доверчивые сердца в лесную чащу.

Мы встали вокруг этого озерца – маленького ведьминского символа – и по очереди произнесли нашу клятву.

– Стоя здесь и сейчас в самых дорогих чулках, которые я осмеливалась когда-либо надеть в своей жизни, перед лицом моих подруг, в присутствии всех богов, в которых кто-либо когда-то верил, я вступаю в наш священный женский орден и клятвенно обещаю…

– Жить ради себя: своего тела и своей души.

– Никогда не отказывать себе в том, что можно себе позволить.

– Не ждать, что потом будет лучше, чем сегодня. Помнить – любое «потом» начинается уже сейчас.

– Не предпринимать никаких кардинальных действий, не посоветовавшись с соратницами по ордену.

– Не отказываться от помощи и ухаживания.

– Различать желания и прихоти. Следовать желаниям, но иногда позволять и прихоти.

– На вопрос: «Зачем тебе это?» – отвечать честно: «Потому что мне так хочется», ибо все остальные ответы – от лукавого.

– Позволять себе ныть и плакать столько, сколько этого требует душа.

– Без зазрения совести брать деньги у бывших и нынешних мужей и любовников. Не в долг.

– Заботиться о своем теле: холить, нежить и лелеять его с не меньшим рвением, чем любимую кошку.

– Не вербовать новых членов ордена, поскольку те, кому надо, придут сами.

– Никогда не ложиться в постель с мужчиной, которого не уважаю.

– Раз в три месяца перебирать свой гардероб и безжалостно избавляться от всех вещей, которые не нравятся или не идут.

– Когда ничего не хочется делать – позволять себе ничего не делать.

– Не реже раза в неделю устраивать себе свидания с самой собой. Выводить себя – дорогую и любимую – на прогулку в парк, в любимые кафе, магазины, музеи, кино.

– Принимать на веру то, что Вселенная лучше меня знает, что сделать для моего счастья. Указывать Вселенной пути того, как сделать меня счастливой, – то же самое, что рисовать на воде.

– Принимать на веру то, что все происходящее с нами сейчас – это урок, а не наказание.

– Не пытаться объяснять каждому встречному, что жизнь прекрасна. Пусть это останется нашей тайной.

– Раз в месяц встречать в одиночестве рассвет.

– Как можно реже общаться с людьми, которые меня критикуют, и как можно чаще – с теми, кто меня поощряет.

– Любить себя такой, какая я есть.

– Есть – когда хочется есть. Спать – когда хочется спать.

– Не молчать, когда испытываю боль.

– Тренировать свое тело любым приятным мне видом спорта, но не реже двух раз в неделю.

– Выбирая между творчеством для себя и домашними делами, выбирать творчество.

– Верить, что в этом мире есть все, что нужно для моего счастья.

– Осознавать каждый день и час, что я достойна всего самого лучшего.

– Не торопиться. Особенно с решениями и выводами.

Мы сидели прямо на полу вокруг подноса со свечами и молчали, ошеломленные произнесенной клятвой и доверием.

Такое молчание объединяет лучше любых разговоров: после него каждое слово оказывается бусиной в ожерелье, которое мы собираем вместе. Я смотрела на свечу и чувствовала, как еще одна свеча загорается там, где у обычных людей находится сердце, а у йогов – третья чакра. Можно было сидеть так бесконечно, даже Анечка с ее непреходящей говорливостью погрузилась в себя, и теперь ее глаза мерцали почти потусторонним блеском. Инопланетянка совсем притихла и стала почти тенью.

Не знаю, какие еще преображения могли бы случиться с нами в эту ночь, но Ася решила вернуть нас в реальность.

– А сейчас еще один сюрприз, – негромко, но внятно сказала она и вышла из комнаты.

– Надеюсь, на этот раз будут комплекты нижнего белья, – заметила Анечка.

– А еще лучше – систры и бубны для ночных плясок под луной! – подхватила Инопланетянка.

– Или шоколадные конфеты бельгийского производства, – вздохнула я.

Но, разумеется, намерения Фей знают только сами Феи. Ася вернулась с толстой книгой в изрядно тертом кожаном переплете, на котором теснились золотые контуры замковых башен, как на старинных гравюрах. Когда она положила книгу на пол, стало видно, что это, скорее, толстая тетрадь или альбом, поскольку не было ни заглавия, ни каких-либо других надписей.