Босячка

Смерч. Смерч не природный, он магический. Неужели подо мной пентаграмма? Не веря своему счастью, я рывком перевернулась на живот. Израненный организм мгновенно среагировал — и я опять потеряла сознание.

Та же боль, что вырубила меня, вернула обратно в реальность. В ушах слышен был только шум собственной, бегущей крови. Прогоняя темноту из глаз, я повторила попытку разглядеть то, что было подо мной. Что-то искрящееся, как звезды в ночи. Когда взгляд прояснился, я увидела четкие линии пентаграммы. Все-таки госпожа Удача не покинула бывшую воровку, решив позаботиться о ней в очередной раз. Ни руки, ни ноги меня не слушались, но шея еще могла вертеться. Предполагая, что очередной рывок шейными позвонками снова выведет меня из строя, я собрала остатки сил. Со стороны это, наверно, выглядело жалким, но другого выхода не было. Стиснув зубы, я отчаянно завозила своими короткими, окровавленными волосами на голове по линиям пентаграммы. Раз, два, три, четыре, пять…

Отключка… Боль безжалостно вернула обратно, а смерч продолжал вертеться вокруг меня. И снова. Раз… два… три… четыре… пять…Отключка… И опять боль…

Мои мучения длились и длились, пока я вдруг не поняла, что все смолкло. Наступила тишина, стих ветер, а я лежала без единого движения и боялась открыть глаза. Вдруг этот смерч еще вокруг меня гуляет?

— Эй, страж Бездны! — раздалось вдруг на ухом встревоженный голос. — Ты как? Дышишь? Жива?

— Шурик, — прохрипела я, и с трудом раскрыла глаза, которые тут же защипало так, будто в них два пуда песка насыпали. Мертвая тишина. Темно-синее, спокойное небо с яркими звездами надо мной. И ни ветерка…

— Ч-что? — попыталась спросить я, но забитое пылью горло глухо закашлялось.

— Ты — самый глупый страж Бездны! — черепушка раздраженно летала вокруг меня.

— Какого гнома лысого надо было лезть в самый эпицентр? Я чуть не поседел, когда тебя засосало внутрь! Думал — все, помрешь! Первый за триста лет страж, не успев появиться, тут же скончался! Ан нет! Живехонька!!! И даже врата закрыла!

— Я… не… страж… — прохрипела я. Сил не было на то, чтобы объяснять, что мне просто безумно повезло, и внутри была пентаграмма. Связь линий в ней, судя по всему, я все-таки разорвала.

Чувствуя, как мое сознание вновь готовится отправиться в далекий полет, я успела проскрипеть:

— Шур… домой… в академию… Князь Долины Теней обреченно вздохнул, глядя на полутруп на земле. Минуту он любовался на окровавленное тело, потом что-то забормотал себе под нос, и окутался сизой дымкой. Затем из дымки послышалось ворчливые слова: «Где у них тут лекарь?», и место у подножья гигантской горы опустело.

Долина после налета смерча стала выглядеть весьма странно. Половина территории очистилась от огромных валунов, а половина по-прежнему напоминала тело, покрытое многочисленными шрамами. Не успел рассеяться дым от закрывшегося портала, как по освобожденной от валунов площади, по взрытой земле, заскользили тени, несмотря на то, что солнце било туда прямо, без всяких преград. И драконы по небу не летали, закрывая собой солнце. Тени шустро проползали через всю площадь к подножию горы, взбирались на нее, и, дойдя до самой вершины, вдруг вспыхивали горячими искрами, растворяясь в воздухе. Но маленький народ князя Шурнира де ля Нар не обратили на странное явление ни малейшего внимания. Они спешили обратно, к себе домой, радуясь тому, что беда миновала.

Жареная птица летала на чугунной сковородке по воздуху из стороны в сторону. Я даже чувствовала ее запах и отчаянно протягивала к ней руки. А она, зараза, заигрывала со мной. Только мои жадные пальчики дотягивались до края сковороды, как она ловко отпрыгивала от меня в сторону.

— Лули де Ромэн!!! — прокудахтала птица, шевеля аппетитными ножками. — Хватит дергать мою бороду!!! С минуту я соображала, откуда у жареной птицы взялась борода, если головы у нее давно уже нет. Вот это воображение у птицы! Чтоб мне так жить после смерти! Хотя, бороды у меня все равно никогда не будет.

— Заткнись! — сказала я ей, и погрозила пальцем. — Все равно съем!!!

Птица странно закашлялась, потом захихикала и медленно начала таять в воздухе.

— Куда? — заорала я, делая отчаянный рывок к растворяющейся в воздухе сковороде, и… свалилась с кровати. Птица окончательно исчезла с моих глаз, зато перед ними возникло раздраженное лицо Кайдэ.

— Ты! — сказала я ему, немало не заботясь, что сижу на нем верхом. — Верни птичку на сковородку!!!

— Какую птичку? — ошарашено спросил парень. — Эй, мелочь, очнись! Ты в палате реабилитации! И вроде как больная!!! Слезь с меня, немедленно! Я завертела головой. Белые стены, широкие окна, стерильная чистота и запах лекарств. Точно, лазарет. И еще… Один злющий Кайдэ, один хихикающий Лерий, и ректор. С длинной, белой бородой и страшно грозным взглядом. Я испуганно поежилась.

— Лули де Ромэн, — начал вещать старик голосом, не предвещающим ничего хорошего. — Потрудись объяснить, почему вы пропустили первый день обучения, да еще и вернулись в столь… жалком состоянии?

— Два сломанных ребра, — весело начал перечислять рыжий парень, приподнимая меня за подмышки и укладывая обратно в постель. — Сотрясение мозга, перелом левой конечности, многочисленные, глубокие разрезы кожного покрова по всему телу, ушибы, ссадин, и… фингал под глазом. Я тут же протянула руку к глазам. То-то левым глазом я ничего не вижу! Да он же весь заплыл!

— Где вы были??? — сухо поинтересовался старичок.

— С лестницы упала, — буркнула я.

Ну, не говорить же им, что побывала в воронке смерча? Все равно не поверят. А так — более правдоподобно!

— Я опаздывала, понимаете? Сильно опаздывала!!! Вот и… того… упала…

— Угу, с лестницы, — съязвил Кайдэ. — И спереди, и сзади, и снизу, и сверху…

Господин Тиджин, на вашем месте я бы выкинул эту босячку из академии немедленно. Вы же не хотите связываться с преступником? Только гляньте на ее лицо — лицо закоренелого богемщика! Таких уже не исправить! Вместо того чтобы одуматься и начать учиться, воспользовавшись выпавшим шансом, она сбежала из академии и успела с кем-то подраться!

— Хм… — задумчиво протянул ректор, кивая головой и поглаживая длинную бороду. — Возможно, вы правы, Ваше Высочество. Возможно…

— Подумайте о репутации Галдийской Академии Магии! — завершил свою обличительную речь блондинчик.

— Чего уж говорить о репутации, — хихикнул рыжий парень. — Вам бы, господин ректор, подумать о самой академии… Такими темпами здесь скоро камня на камне не останется…

— Тихо! — чуть слышно остановил их старик, и поймал мой взгляд. — Разве можно остановить ветер, не так ли, юная леди? Я замерла на месте. Что-то не понравился мне его внимательный взгляд, сейчас как скажет что-нибудь неприятное!

— Ветер свободен, ни кто не в силах предсказать его направление, верно? Но разве он не несет жизнь? Так ли он уж свободен, или он создан специально для того, чтобы мир вокруг жил? Не в это ли смысл его существования? Подумайте-ка об этом на досуге, юная леди. О том, что Вы могли бы сделать, и о том, что Вы хотели бы совершить. Я отвела глаза от лица ректора, и уставилась в окно. Птички летают, солнышко светит, небо голубеет. Красота. Я ничего не слышу, никого не вижу. Здесь никого нет.

— И еще… Лули де Ромэн! — неожиданно повысил голос старик. — Разве я не спас вас от рук служителей порядка? Ваша рука осталась при вас только благодаря мне.

Насколько я помню, представители богемы знакомо чувства долга, верно? Так вот, я требую от вас того, чтобы вы обучались, заметьте, не просто посещали лекции в академии, а ИЗУЧАЛИ магическое искусство. Я не требую от вас диплома с отличием, а всего лишь хочу, чтобы вы в полной мере осознали, какими возможностями обладаете! В качестве возврата личного долга! Птички за окном почему-то перестали летать. Или это я вдруг перестала их видеть? А старик меж тем снова сменил суровый голос на мягкий баритон:

— Юная леди, я верю в вас и вашу чистую душу. Постарайтесь не забыть об этом, когда снова захотите уйти. За спиной раздалось шуршание — старик, высказавшись, оставил нас втроем. Даже не попрощался, а еще упоминал об этикете!