Мелодия тьмы

Я не видела, как мое поднятое над землей тело перестало испускать синюю дымку, опускаясь назад, на землю. Я спала, крепким сном уставшего человека.

— Что с ней? — маг Стихий, который по окончанию боя тут же выбежал на поле и склонился над неподвижным телом.

Лекарь, который поспешно искал мой пульс на кисти рук, поднял голову:

— Выбор ее души закончился в ее пользу. Она спит, но о ране надо позаботиться.

Теон, который сидел в траве неподалеку от тела, встал, и, пошатываясь, подошел к убитому им телу.

— Она жива? Она, правда, жива, господин лекарь? — шепотом спросил он, боясь поверить в чудо.

— Жива, хидо, жива, — лекарь тем временем разрывал ткань костюма, и вдруг вскрикнул. — Да на ней живого места нет! О, Спящие, да как с такой раной на правом боку она меч-то в руках держала? Хидо, ты убил человека, который был сильно ранен. К спасению твоей чести, она смогла вернуть свою душу!

— Рана на правом боку, — задумчиво произнес Шон, все это время стоящий рядом с ребятами. — Странно… Это рана от заклинания?

— Если бы, — ворчал лекарь, поспешно водя руками над спящим телом. — Эта рана от удара меча, Ваше Высочество. Уж я знаю толк в ранах, поверьте.

— От меча, говорите? Интересно, где она ее получила?

— Очнется, спросите. А сейчас отойдите в сторону, мне надо открыть портал в лазарет. Господин Садо, осторожно возьмите низшую на руки и идите за мной. Господин Теон, что вы здесь стоите? Вы уже очистили свою честь, убив раненую девушку, почему бы вам не пойти, отметить свою победу? Ваше Высочество, прошу меня извинить.

Адепт Тьмы задумчиво наблюдал, как в портале исчезает брат с низшей на руках. Теон отошел в сторону, и, забыв про оставленный на земле великий меч, направился к выходу.

— Господин, — перед ним возникла Камилла. — Вы забыли меч…

— Меч? Ах, да.

Теон вернулся назад, взял в руки оружие и сухо сказал:

— Камилла, ты ослушалась моего прямого приказа. Вернись в камень до тех пор, пока я не позову тебя обратно. Я рассматриваю твое непослушание как предательство. Для тебя же будет лучше, если ты не будешь попадаться мне на глаза. Иначе я возьму в руки другой, обычный меч, и прикажу тебе спать до конца моей жизни.

— Господин…

Начала было возражать Камилла, но замолчала, поймав холодный взгляд адепта Света.

— Как прикажите!

Дух исчез вместе со своим мечом, и Теон широким шагом направился к выходу. Оставшийся в одиночестве Шон тихо приказал:

— Лилит, ты здесь?

— Да, господин.

— С этого момента не спускай глаз с низшей. Я могу ошибаться, но все же лучше лишний раз проверить.

— Господин Шон, в этом случае я не смогу вести наблюдение за городом. Если я пропущу появление исчадия Ваха, то вы меня простите?

— Я не подумал. Хорошо, тогда просто оставь при ней следящее заклинание.

— Как прикажите!

Дух испарился в воздухе, а Шон направился в сторону игура, который минут двадцать стоял у неснятого барьера, и терпеливо ждал его. Он должен был сообщить результат поисков среди студентов академии. Еще издалека адепт Тьмы понял по грустному лицу игура, что результат прежний — тайная слежка не нашла черного мага в стенах академии.

Проснулась я от сильной боли в правом боку — лекарь безжалостно отрывал бинты от раны, собираясь наложить новые, пропитанные лечебными мазями.

— Низшая, не дергайтесь! Иначе я вынужден буду наложить на вас паралич!

Я перестала дергаться под его руками, и, стиснув зубы, терпела прикосновение ткани к содранной коже. Когда лекарь закончил с перевязкой и отошел в сторону, я огляделась по сторонам. Белые стены, шесть кроватей, стоящих у стены, и противный запах антисептиков. Больница? Последнее, что я помнила, это спокойный незнакомый голос и собственную душу, входящую в тело. Так, значит, я выжила? Я действительно жива? Раз мне так паршиво сейчас, значит, я жива! Мертвые не испытывают такую сильную боль и жажду.

— На, выпей, — раздалось рядом. — Пей медленно, маленькими глотками.

Я схватилась за протянутую кружку, жадно приникла к ее краям и с наслаждением выпила желанную воду с привкусом лекарств.

— Ты проспала больше двух суток. Как себя чувствуешь?

С некоторым запозданием до меня дошло, что рядом с кроватью стоит Садо. Поймав мой взгляд, он подтянул стул к кровати и присел, тревожно разглядывая контуры тела под белым пододеяльником.

— Как шашлык на шампуре.

— Не понял? Что такое шашлык?

Мысленно чертыхнувшись, что я опять забыла, в каком мире нахожусь, поспешно ответила:

— Нормально. Раны болят, но кости, кажись, целы. Садо, а что произошло?

Маг вздохнул, будто долго сдерживал дыхание, и, разгладив морщины беспокойства на лбу, рассказал:

— Выбор Души. До сих пор этот обряд, созданный Спящими, считался легендой. В книгах сказано, что во время дуэлей проигравший всегда имел второй шанс на жизнь. Это происходило, когда физическое тело умирало, а самосознание застывало на границе между реальностью и сном. Первые хидо знали заклинание мелодии тьмы, что призывало душу обратно в тело. Это заклинание не просто для поднятия мертвецов из могилы, а для возрождения души в старом теле. Вася, я сама не поверил, когда увидел синюю дымку вокруг тебя. А потом ты поднялась над землей и провисела в воздухе минут десять. Когда ты опустилась вниз, твое остановившееся сердце вновь застучало. Что произошло? Ты помнишь, что произошло? Ты видела свою душу? Как у тебя получилось призвать ее обратно? Ведь в тебе нет ни капли магии!!!

В Садо проснулся ученый, а я покачала головой, соврав:

— Садо, прости. Но я совершенно, абсолютно ничего не помню.

Маг был отличным парнем, возможно, мы бы стали хорошими друзьями, если бы я не была проклятым черным магом. Говорить ему, что во мне есть магия черного цвета, у меня не было никакого желания. Раз мне удалось скрыть это во время дуэли, буду скрываться и дальше. Мне выпал третий шанс прожить жизнь, буду беречь его, как зеницу ока. Больше никаких монстров и дуэлей! С меня хватит!

Но радовалась жизни я не долго. Вслед за ушедшим Садо, меня посетил адепт Тьмы собственной персоной. Наплевав на то, что перед ним больная, Шон с порога начал задавать мне неприятные вопросы:

— Низшая, позволь спросить, откуда у тебя рана на правом боку?

От него веяло холодом жестокой зимы, которая разом заморозила все мои мысли. Я молчала, пытаясь в опустевшей голове найти правдоподобную ложь. Пока я силилась что-то сказать, двери больничной комнаты распахнулись и в помещение, пропитанное запахом лекарств, влетел радостный Азей. Увидев адепта Тьмы рядом с моей кроватью, его радость испарилась без следа, и он невольно отступил назад.

— Азей! — как утопающий, схватилась я за соломинку. — Вот тут гражданин интересуется, откуда у меня рана на боку! Ты простишь меня, если я скажу правду?

Огневик выпучил глаза и нервно забил хвостом по полу:

— А что? Я тут не причем! Я не виноват, просто мимо проходил!

Я деланно рассмеялась, усиленно подмигивая ему:

— Ха, мимо проходил! А кто воткнул в мой правый бок меч во время тренировки? Я, что ли, сама себя покалечила перед важным поединком?

— Э? Меч? На тренировке?

Я уже подмигивала обеими глазами сразу, и до него, наконец, дошло:

— А, меч! Ну, конечно! Видите ли, Ваше Высочество, так как я беспокоился за свою подругу, то начал обучать ее технике боя на мечах. Но допустил ошибку, не рассчитав свои силы — и вот, результат на лицо!

Шон сузил глаза, переводя взгляд с нервно переступающего с ноги на ногу огневика, на меня:

— Так ли это? Если это так, как ты говоришь, то оставшиеся рубцы от раны ты сможешь убрать, не так ли?

— Конечно! — обрадовался огневик.

Помнится, Азей собственноручно прижег было рану, поэтому с ликвидацией шрама на боку не будет никаких проблем.

— Приходите чуть позже, когда рана зарубцуется! Я прямо на ваших глазах его уберу!

— Я так и сделаю, — пообещал Шон. — Что ж, увидимся через неделю. Низшая, выздоравливай. Я буду ждать.