Мелодия тьмы

— Трусливая, — раздался чей-то ироничный голос из кустов у дороги.

Я остановилась, с недоумением разглядывая шевелящиеся, невысокие кусты, похожие на акацию. Тени под ними жили своей собственной жизнью, колышась, как языки костра в разные стороны.

— Ты невероятно труслива, дитя Ваха.

— Кто ты? — в темноте ночи я не могла разглядеть никого живого за кустами.

— Вернись назад, — донеслось из тени. — Смотреть на бой из-за кустов может даже трус.

Чья-то сила против моего желания откинула мою тушку назад. Не понимая, как я очутилась лежащей на земле под эпицентром битвы, я уставилась на горона надо мной. Попытка зажмуриться ни к чему не привела — в мои глаза будто спички вставили.

Шон совершал высокие прыжки, пытаясь каждый раз достать мечом монстра, летающего по небу. Его удары не достигали цели, лишь еще больше злили горона, и тогда на помощь адепту пришли две другие силы. Раздался свист рассекаемого мечом воздуха, блеснул клинок меча Стихий, и по небу пронеслась острая, как бритва, коса льда. Правое крыло горона, выпуская фонтан бурой крови, свалилось на пыльную дорогу перед одним из прохожих. Тот запнулся об него, но так и не увидел, что лежит на земле перед ним. Переступив невидимое препятствие, прохожий, напевая песенку себе под нос, пошел дальше. Моя голова двигалась сама по себе-то влево, то вправо, словно кто-то заставлял смотреть и улавливать каждую мелочь битвы. Вот рядом с Шоном появился Садо, что-то торопливо объясняя ему. Мой знакомый, отрубив своим мечом крыло горона, был непривычно серьезен. Холодный, расчетливый взгляд, уверенный движения рук — куда подевался 'ботаник' Садо? Если бы не знакомая внешность, я бы подумала, что это кто-то другой.

Вслед за ударом меча Стихий, я увидела, как работает меч Света Теона. Ухоженный блондин тоже был здесь, сняв с лица маску вечного бездельника и разгильдяя. Именно он, которого я до сих пор не воспринимала всерьез, добил горона. Монстр, воя от боли, свалился на верхушку дерева, пролетел вниз, метров десять, переломив все ветки на своем пути, и с грохотом упал на землю. Теон, возникший откуда-то из темноты домов, подошел к воющему монстру. Незнакомая, жесткая усмешка исказила его сжатые губы, и он без колебаний вонзил свой меч в горона. Из нанесенной раны прямо в грудь монстра вырвался яркий, белый свет, вслед за которым понеслась черная дымка. Как лист бумаги, подожженный в огне, тело горона начало сгорать в этом белом свете.

Наблюдая за ходом битвы, я размышляла о том, что теперь вообще не буду спать. Неизвестная сила, что сковывала меня по рукам и ногам, как марионеткой распоряжаясь моим телом, вдруг исчезла. Я тут же подскочила с места и похромала прочь, глотая слезы. Поймав случайный взгляд прохожего, полного жалостью вперемешку с омерзением, я спряталась за ближайшим, высоким придорожным камнем, лежащим посреди кустов с колючими ветками. Рыдая, как ребенок, прислонилась к холодной поверхности, прижав коленки к груди.

— Ты плачешь? — спросила тень кустов. — Тебе страшно?

— Дурак! — всхлипнула я. — Кто ты такой? Зачем заставил смотреть на это?

— Ты настолько труслива? Я разочарован.

Ветерок шевельнул мои волосы, голос затих. Ушел, наверно. Ну, и пусть катиться ко всем чертям!

— Дурак, — повторила я. — Откуда ты можешь знать, что я думаю? Я не хотела смотреть на кровавую битву потому, что не могу, просто НЕ МОГУ слушать крики боли. Ты хоть знаешь, сколько в них звучит горя? А ведь все они, пусть и монстры, они все живые души! У меня до сих пор стоит в ушах предсмертный крик горона! Ты хоть знаешь, сколько в нем было страдания?

Молчание было мне ответом, лишь ветерок продолжал шевелить мои рыжие волосы, а слезы все текли и текли. Поняв, что моего невидимого собеседника больше нет рядом, я, как безумная, начала разговаривать сама с собой:

— Не могу видеть, как кто-то умирает… Он монстр, умом я понимаю, что монстр. Но… эта моя проклятая странность… Я ненормальная, раз жалею этого монстра…

— Он переродиться, — хмыкнул вдруг все тот же голос. — Меч Света сжигает тело, но отправляет души перерождаться. Зря льешь слезы, человек.

Все-таки не ушел, а внимательно слушает. Я вытерла слезы с лица, и поднялась с земли, огрызнувшись:

— Эта душа не хотела больше перерождаться! Ты, придурок, даже не знаешь, что она вообще не хотела больше жить. Я поняла это по ее предсмертному воплю. Безумное желание раствориться в воздухе — его трудно было не уловить. Почему и в этом мире, как и в моем, столько боли?

Я шагнула в сторону, выходя из-за камня, и слегка пошатнулась, когда мимо меня пролетела черная тень, коснувшись волос на затылке. На улице уже почти никого не было, и я спокойно, без всяких приключений, дошла до общежития.

— Хозяйка, — выплыл из дерева Роджер. — Приходил нуар Садо и хидо Теон. Хозяйка, они рассердились, когда узнали, что вы не будете ночевать дома.

— Плевать, — отмахнулась я, входя в комнату.

Теперь, когда я увидела, как эта троица расправляется с гороном, мое желание избегать их лишь усилилось. Монстр хотя бы знал, что он монстр. А эти трое носили маски обычных парней, тогда как ничуть не уступали ему в жестокости. Интересно, если бы они не стали владельцами трех мечей Спящих, кем бы стали? Уж явно не магами по зельеварению…

Теон чистил клинок от крови горона, сидя на крыльце особняка братьев нуар. Садо стоял рядом с ним, прислонившись к стене, и, сложив руки на груди, слушал, что говорит брат.

— Он снова там был. Черный маг, которого я встретил в таверне, когда вел переговоры с твоим дядей, Теон. Он был одет в тот же плащ, что и раньше. Этот плащ принадлежит студенту академии, я уверен. Когда он спрыгнул с крыши, я заметил, что он повредил ногу и хромает. Реакция у мага превосходна, его так просто не поймаешь. Когда мы найдем его, надо будет заманить в ловушку.

— Что он там делал? — удивился Садо, глядя на стоящего у дерева брата.

— Не знаю. Когда я его заметил, он стоял на крыше дома и наблюдал за гороном. Возможно, он сам его вызвал из тьмы Ваха. Я не уверен. Мне даже показалось, что он, наоборот, хочет его убить. А в результате чуть не убил меня. Я был готов к его резким движениям, сталкивался уже на днях, поэтому успел увернуться от черного пламени. Садо, Теон, будьте осторожнее. Я попрошу отца, чтобы он начал тайный розыск среди студентов академии, пусть незаметно проверят личность каждого.

— Незачем поднимать панику, — согласился с ним Теон. — По городу уже поползли слухи.

— Я думаю, это кто-то из поступивших в этом году новичков, — сделал предположение Садо. — До сих пор в городе было тихо. Хотя возможно, он просто прятался до этого времени.

— Я тоже думаю, что из новичков, — кивнул головой Шон.

Теон, полюбовавшись блеском очищенной стали под алым светом луны, лениво добавил:

— Пусть исключат из поисков на факультете адептов Света. Черная магия и магия Света несовместимы.

Шон кивнул головой:

— Согласен с тобой. Вы, двое… Лилит мне сказала, что вы слишком сильно увлеклись рыжеволосой низшей. Я ничего не имею против ваших развлечений, но помните о том, что вы оба высокородные. Низшую в качестве любовницы еще могут принять, но не больше.

— А кто говорит о большем? — хмыкнул Теон, блаженно улыбаясь. — Шон, это даже не требует твоего внимания. Нам скучно в академии, и мы просто развлекаемся.

Садо промолчал. Он оторвался от дерева и пошел в дом, сопровождаемый хмурым взглядом брата.

— Теон, — обратился Шон к светловолосому парню. — Присмотри за ним. Ты же хидо, воспользуйся своей силой, убери низшую с его пути. Мой брат не должен пострадать из-за нее, а за тебя я спокоен. Прежде Спящие проснуться, чем наследник хидо потеряет голову от любви.

— Хозяин меча Тьмы, — хитро улыбнувшись, обратился к нему Теон. — Ты так говоришь… Неужто твое холодное сердце когда-то сгорало в пламени страсти?

Шон даже не ответил на столь провокационный вопрос. Повернувшись к хидо спиной, он исчез в темноте улиц города. Ему нужно было проверить, нет ли изменений с мечом Смерти. В последнее время происходящие события ничего хорошего не несли. Пробуждение духа Смерти, непредвиденный взрыв на месте казни пожирателя душ, появление черного мага, появление горона в столице империи, где находятся трое хозяев мечей Спящих. Все это рождало тревогу в сердце нуара, заставляя беспокойно обходить улицы города по ночам.