Страница 8 из 11
Когда начался допрос, она немного пришла в себя. То есть карусель замедлила свое движение, но не настолько, чтобы Нина могла воспринимать действительность нормально.
Когда оперативник ушел, а разговаривал он с Водяновой у нее дома, она и вскипятила чай, чтобы согреться.
В дверь позвонили.
Нина устало посмотрела на нее и решила не открывать. Наверняка кто-то из любопытных соседей решил узнать все подробности происшествия. Но визитер оказался настойчивым. Он звонил и звонил. Нине ничего не осталось, как открыть.
Она ожидала увидеть Антонину Сергеевну из соседней квартиры. Эта женщина была в равной степени бесцеремонна и любопытна. Но на пороге стоял незнакомый мужчина.
– Здравствуйте, – сказал он.
Нина в ответ кивнула. Говорить не хотелось. Да и вряд ли получится выдать что-то членораздельное. Дрожь не проходила!
– Разрешите представиться? Я – Роман Акимин. Журналист. Могли бы вы уделить мне несколько минут?
– Нет, – ответила Нина сурово и собралась закрыть дверь, но Акимин придержал ее.
– Простите меня за назойливость, но мне правда очень нужно с вами побеседовать…
Нина нахмурилась. Ей еще не доводилось сталкиваться с журналистами, но она много раз слышала о беспардонности, напористости, даже нечистоплотности некоторых из них. Она решила, что в данный момент перед ней как раз такой человек.
– Да вы не думайте, я не папарацци, – как будто прочитал ее мысли журналист. – Я статью писал о Василии… Собирался сегодня с ним встретиться, интервью взять. А тут такое…
И он умоляюще посмотрел на Нину. Та, помедлив, впустила Акимина в прихожую.
Войдя в квартиру, Роман огляделся. Взгляд был цепкий, но не любопытный, скорее профессиональный. Журналистам ведь нужно все подмечать.
Пока Акимин изучал обстановку, Нина рассматривала его. Чуть за тридцать. Хорошая фигура. Интересное лицо. Не красивое, именно интересное. Хочется в него вглядываться, вроде ничего особенного, а чем-то привлекает.
– Куда можно пройти? – поинтересовался Роман, разувшись.
– Пойдемте сюда. Попьем чаю. У меня торт есть.
Она провела журналиста в кухню, указала на стул.
– Вы замерзли? – спросил он, присаживаясь.
– Да, немного… А что, заметно?
– Просто вы в пуховике.
– Ой… – Нина забыла о том, что, вернувшись домой с улицы, не разделась. Она хотела снять пуховик, стянула его с плеча, но тут же накинула опять. – Останусь, пожалуй, в нем, – проговорила она. – Так теплее.
– Но здесь жарко. Трясет вас не от холода.
– Я тоже так думаю. Поэтому приняла… – И указала на пузырек с настойкой.
– Мне кажется, у вас плюс ко всему температура. Позвольте? – Он протянул руку, желая дотронуться до ее лба, но Нина отшатнулась. Слишком живы были воспоминания о ТОМ прикосновении.
– Простите, – пробормотал Роман.
– Это вы меня простите. Я на взводе и…
– Не объясняйте, я понимаю. Но вы бы смерили температуру. У вас, похоже, как минимум тридцать восемь.
– Не удивлюсь, – проговорила Нина, вспомнив, как лежала на снегу. Она была без сознания минут пять точно, а может, и больше. – Вы чай будете?
– Не откажусь.
Нина поставила подогревать чайник. Достала заварку. Она любила листовой, но ей было лень чай заваривать, поэтому Нина обычно покупала пакетированный. Даже на ее не слишком искушенный вкус он отдавал картоном. Предлагать такой гостю было немного стыдно, но ничего другого не оставалось. У Нины даже кофе не имелось. Она его не любила. А для гостей держать незачем, ведь они в этом доме бывают крайне редко.
– Когда вы нашли Василия, он уже был мертв? – спросил Роман. Нина вздрогнула. Не от неожиданности, а от воспоминаний.
– А почему вы пишете статью про него? – вопросом на вопрос ответила она. – Он что, знаменитость?
– В некотором роде.
– То есть?
– Он был колдуном. Практикующим. Его услугами пользовались даже сильные мира сего.
– Вы это серьезно?
– Совершенно. И, скажу вам, Василий на самом деле имел дар.
Нина поежилась. Теперь совершенно точно не от холода.
– А что за дар? В чем он выражался?
– Такое ощущение, что это не я журналист, а вы, – улыбнулся Роман.
– И все же ответьте.
– В нем была сила. Знаете, как в джидаях из «Звездных войн», – пояснил Акимин.
– Он тоже рубился световым мечом и мог движением руки поднять из болота затонувший корабль?
– Нет, конечно. Но он совершенно точно энергетически был сильнее большинства из нас. И он мог передавать свою энергию. Когда он проводил рукой по больному месту, наступало успокоение. Проверено на себе.
– Он дотрагивался до вас?
– Нет. Проводил рукой возле моей головы.
– А остальных?
– При мне он лечил женщину от язвы. Ее он касался. После сеанса она заверила меня, что боль прошла. Я встретился с ней через три месяца, то есть совсем недавно, когда взялся за очередную статью, и она сообщила мне, что язва зарубцевалась и она здорова.
– А когда Василий дотронулся до нее, она сознание не потеряла?
– Нет, – удивленно протянул он. – А почему она должна была его потерять?
– Ну не знаю, – промямлила Нина. – Если в Василии была такая мощь, то ничего удивительного…
– Василий ведь отдавал лишь малую часть своей энергии. А вот если бы отдал всю, то возможно…
– Он был мертв, когда я его нашла, – быстро выпалила Нина.
– А правда, что в тот момент его окружали кошки?
– Да. Но откуда вы знаете?
– Человек, который услышал ваш призыв о помощи, кстати, его фамилия Славин, зовут Энгельсом, рассказал, что, когда он подошел к мусорным бакам, кошки там так и кишели.
– Все верно.
– Странно, правда? На улице вьюжит, метет, кошки обычно в такую погоду забиваются в тепло.
– И не только они. Птицы тоже.
– При чем тут птицы?
– Да ни при чем, это я так…
Нина резко замолчала. Журналист удивленно на нее воззрился. Затем проследил за ее взглядом, устремленным на окно, и воскликнул:
– Ворон!
Нина сглотнула. На подоконнике на самом деле сидел ворон. ТОТ САМЫЙ! Она как его заметила, так дар речи и потеряла.
– Вы поэтому про птиц заговорили, да? – спросил Акимин.
– Что? – Нина с трудом оторвала взгляд от ворона и переместила его на лицо Романа. – Не поняла, о чем вы?..
– Рядом с трупом Василия были не только кошки, да? Но и этот ворон?
Нина кивнула и снова бросила взгляд на окно. Птица продолжала сидеть на подоконнике. Но если до этого она была спокойной, просто смотрела через стекло, и все, то теперь начала хлопать крыльями и постукивать клювом в окно. Нине стало очень страшно, она попятилась. А поскольку кухня в ее квартире была небольшой, то Водянова тут же налетела на журналиста. Тот придержал ее и успокаивающе погладил по плечам.
– Не бойтесь, это Карл, – сказал он и усадил Нину на табурет.
– Кто?
– Ворон. Его зовут Карл. Это ручная птица. Очень умная.
– Она ваша?
– Нет, конечно. Это ворон Василия.
Нина облегченно выдохнула. Значит, никакой мистики! Просто домашняя птица, потеряв хозяина, прибилась к человеку, оказавшемуся в последний момент рядом с ним.
– Может, впустить его? – предложил Роман. – Замерзнет ведь…
– Хорошо, давайте.
Нина подошла к окну, попыталась открыть форточку, но не вышло. Поддалась только первая створка, а вторая примерзла. Роман, видя ее затруднения, бросился на помощь. Рванув за ручку, он отворил окно. В кухню тут же влетел порыв ветра, и масса снежинок осела на подоконнике…
Следом за ветром и снегом в помещение ворвался ворон. Мокрый, взъерошенный и все равно величественный. Влетев, он встряхнулся, осмотрелся и прыгнул на холодильник, рядом с которым стояла хозяйка квартиры. Нина взвизгнула и отшатнулась. Ворон посмотрел на нее как будто с осуждением и, сложив крылья, уселся на хлебницу. Через несколько секунд он начал поклевывать крошки, словно забыв и о Нине, и о Романе.
– Потрясная птица, – проговорил Акимин.