Наследники легенд

- А придется, - поежился от внезапного холода командир кровавой сотни. - Если хотите хорошего проводника до Пустошей, нужно дождаться Белку. Настоящего имени не знаю, но отец этого рыжего был охотником. Исходил с сыном весь лес да самой Черты. А может, и на ту сторону заглядывал. Еще десяток вам дам, если добровольцы найдутся. Рассказывать им суть дела или нет, решать вам. Маги вам, думаю, не нужны, но если ваши друзья захотят пойти с вами, удерживать не стану.

А если не захотят, то мы оставим Араю подкрепление в лице Сэллера Буревестника. Он ведь твердо решил не оставлять больше брата. Но пока я не стала сообщать капитану о такой возможности.

Лар сказал, что им будет, о чем поговорить - не ошибся. Скорее языки отвалятся, чем кончатся новости, которыми хотелось поделиться. Постепенно подошли к главному.

- Я ушел с флота.

Сэл бросил эту фразу будто между прочим, но Най насторожился.

- Будешь теперь с Галлой и Сумраком?

- Нет. Если ты не против…

Он и договорить не успел.

- Шек! - Найар вскочил на ноги. - Л'лал эва! Я так и знал, Сэллер! Я знал, что наступит день, когда братишка явится на помощь. А ты не подумал спросить, нужна ли мне эта помощь? Най Кантэ, просто Най Кантэ, без красивого прозвища, прекрасно справлялся со всеми проблемами без знаменитого Буревестника! И я многого добился без тебя!

- Я заметил, - невесело улыбнулся Сэл. - Еще немного и за твою голову будут давать столько же, сколько и за мою. Для тебя это так важно, сравнять цену?

- Для меня важно не провести всю жизнь в тени брата. Не быть вторым.

- Что ж, разумное решение. Одиночка никогда не будет вторым. Единственный, он же - первый. А я думал, из нас получилась бы неплохая команда.

- Извини, братишка, - Най снова присел на траву рядом с ним. - Но я не гожусь в твою команду. Маронская Волчица, Сумрак - вот достойные напарники для тебя. Я свой предел вижу. И моя команда здесь. Я не одиночка. Есть Ферт, есть Моз. Мы неплохо сработались за это время.

- Еще один маг не помешал бы в любом случае.

- Да. Скажешь об этом Араю, он возьмет тебя без вопросов. Но если я для тебя не пустое место, не делай этого. Как брата прошу.

- Бред. Ребячество. Ты не думаешь, что твой эгоизм однажды может стоить кому-то жизни? Кому-то из твоих друзей, тому, кого ты не успеешь прикрыть, но прикрыл бы я, будь рядом?

- Возможно, - вздохнул Най. - И возможно, я пожалею об отказе. Но когда я потеряю кого-то из своих, я буду знать, что в это же время, только в другом месте, мой брат сумел кого-то спасти. А когда от меня улизнет враг, я буду думать, что где-то Сэл Буревестник накрыл сотню.

Следующие несколько минут тишину нарушало только негромкое чириканье засевшей в ветвях птицы.

- Это твое последнее слово? - все-таки уточнил Сэллер.

- Да.

- Тогда забудь. Этого предложения не было. Спрошу о другом…

Он вдруг забыл, о чём говорил. А причина этой забывчивости, премило покраснев, робко поинтересовалась:

- Я не помешала?

- Нет-нет, что вы.

Поспешно поднимаясь на ноги, Сэл с размаху стукнулся головой о толстую ветку. И от этого или еще от чего-то свет вдруг померк. Но оставшегося освещения вполне хватало, чтобы рассмотреть во всех деталях тонкое, слегка вытянутое лицо с аккуратным прямым носиком, может лишь чуть-чуть длинноватым, огромными васильково-синими глазами и губами, яркими и сочными, как те ягоды, что он просыпал на брата. С трудом оторвавшись от созерцания этого лица, обрамленного вьющимися золотистыми локонами, Сэллер успел оценить стройную фигурку под легким сарафаном, и вновь вернулся взглядом к губам. Реакция наблюдалась престранная: чем дольше он смотрел на эти губы, тем сильнее пересыхали его собственные…

- Я позже зайду, - окончательно смутилась девушка и юркнула обратно в калитку.

- Заглядывай! - бросил ей вслед Най и дернул за руку застывшего брата. - Так о чем ты хотел спросить?

- Спросить? А, да, хотел. Кто это?

- Это? - следующим рывком он вернул Буревестника на траву. - Это Лилэйн. Моя подружка. Только она еще об этом не знает.

- Демона лысого! - огрызнулся Сэл, не отводя глаза от заборчика, за которым скрылась дивная грёза. - Твоя сидит с луком на дереве у дороги.

- Сидит? Кто сидит? - не понял Найар, но потом сообразил: - Вель? Ты видел Вель? И она сказала, что она - моя девушка?

- Разве нет?

- Нет, - братишка нахмурился. - Придумала себе что-то, а теперь языком чешет почем зря.

- Скажешь, у вас ничего не было?

- Было, - еще больше помрачнел Най. - Давно и всего раз. Но ей хватило. Знаешь, она хорошая девчонка, но немножко…

- Оборотень.

- Странная. Хотя и оборотень тоже. Сразу заметил? Не получилась, значит, защита.

- Не получилась. А к чему она вообще? Все же в курсе? Или нет?

- Это не от своих, свои знают и нормально относятся… почти. А вот если эльфов встретим… Не любят они таких, как она. Не знаю, почему. Убить не убьют, но подлянку какую-нибудь устроят. В прошлый раз вот…

- Слушай, а Лилэйн тоже в вашем отряде? - перебил Сэл.

- Да. Но я уже сказал, она со мной.

Возможно, будь это сказано серьезным тоном, продолжения не последовало бы. Но в голосе брата слышалось подначивание, вызов. И Сэллер его принял.

- Пусть она сама мне это скажет, - ухмыльнулся в ответ.

Сэл устроился у брата, а нам с мужем по распоряжению Арая выделили комнатку в одном из домов в центре деревни. Лар наносил воды, и я с удовольствием выкупалась в большом деревянном корыте, а потом недолго поспала - всё же устала за эти пару дней, а энергетическая подпитка хоть и помогает в дороге, полноценный отдых никогда не заменит.

Партизаны старались не стеснять принявших их крестьян. В деревне расположилась лишь часть отряда: ночлегом под крышей в обязательном порядке обеспечили командира, всех девушек, которых среди бойцов было двенадцать, магов и раненых в предыдущей операции. Остальные довольствовались тем, что осталось. А кому не нашлось места в домах, стали маленьким лагерем за околицей, на берегу небольшого озерца. Сюда же на общий ужин приходили вечерами и все остальные. Нас тоже пригласили.

- Трапеза у нас скромная, - извинился Арай. - Не хочется объедать местных, а свои запасы нужно беречь. Потому каша, сыр, хлеб да овощи. Вино есть, но больше пары стаканчиков я ребятам не позволяю. Лучше не расслабляться.

Каша была кукурузная. Сто лет не ела! Её рассыпали по плошкам и передавали из рук в руки от большого котла. Хлеб, овощи и соленый овечий сыр раскладывали на больших досках, по одной такой доске на импровизированный стол на десять-двенадцать человек. А за вином, если было такое желание, нужно было идти к краю поляны, где под березой сидел на бочке сам командир. Арвеллан поскромничал - не самый скудный ужин. В первые годы войны в Кармоле он показался бы нам роскошью: каша была щедро сдобрена зажаренным на сале луком, сыр свежим, а вино выдержанным - от такого не так скоро захмелеешь, как от молодого, еще не до конца перебродившего, которое холодненьким хлещешь стаканами, не чувствуя крепости, а потом весь следующий день сожалеешь, что не обошелся колодезной водой.

В отряде все уже знали, кто мы. Смотрели с уважением, но без священного трепета. Заметила пару удивленных взглядов, когда, покончив с едой, собрала пустые тарелки, свою и сидевших рядом парней, чтобы по примеру других вымыть их во впадавшем в озеро ручье. А что они думали? Что я прислугу потребую или буду тратить магический резерв на то, что можно сделать руками?

Солнце садилось за лиловый лес, загорались первые звёзды и костры на поляне. Кто-то достал гитару… А ведь я соскучилась по походной жизни. Нет, не по боям, не по войне, а по таким вот вечерам. У Лара одно время тоже была гитара, и мы так же отдыхали у костра. Уставали за день, но не могли заставить себя лечь спать сразу же: нужно было посидеть, поговорить, послушать негромкий перебор - почувствовать жизнь и себя живыми…