Восхитительная

Верити залилась краской жаркого стыда. Все эти годы тетя знала о той ночи со Стюартом – и вспоминала о ней каждый раз, когда его видела.

– Почему вы мне не сказали? – воскликнул Стюарт. – Я сходил с ума, пытаясь ее отыскать.

– Вера меня разочаровала. Как она могла снова быть такой опрометчивой? При том что мужчина был ей совершенно незнаком. Чего ради? Отомстить бывшему любовнику? Нет ничего глупее, чем то, что она натворила.

– Все было не так, – тихо сказал Стюарт.

– Да, теперь я понимаю. Но тогда, много лет назад, я была тверда и непримирима. Я решила, что она недостойна древнего славного имени Дрейков. Я больше не желала иметь с ней ничего общего.

Но детектив продолжал следить за Фэрли-Парком, и я по-прежнему получала известия о ней и ее сыне. Мало-помалу я прониклась уважением к ее выдающемуся кулинарному таланту и успехам мальчика.

Вдовствующая герцогиня вздохнула.

– Три года назад, когда муж находился при смерти, я призналась ему в содеянном. Он невероятно обрадовался – не будь он болен, тут же помчался бы в Фэрли-Парк! Я обещала ему, что буду заботиться о Вере и ребенке до конца своих дней. После моей смерти заботу о них возьмет на себя Тин. Теперь к настоящему. Неправда, мистер Сомерсет, что я вам никогда не говорила. Я намекнула однажды, когда вы вернулись в Лондон после похорон брата. Вы по-прежнему не знали, кто она, и я сделала, что могла, чтобы вам захотелось встретиться с ней лицом к лицу. Но я снова допустила промах, как всегда в том, что касалось Веры. Из Фэрли-Парк сообщили, что вас наконец видели вдвоем. На следующий день вы разорвали помолвку с мисс Бесслер. Внезапно меня охватили мрачные сомнения: так ли уж права я была? Поскольку нас многое связывало и ставки были слишком высокие, мне захотелось удостовериться, что вы ступаете на этот опасный путь не ради простого вожделения.

Верити снова взобралась на стул. Она увидела, как тетя поднесла платок к покрасневшим глазам.

– Но я даже не представляла, что вы проявите твердость и решите жениться на Вере во что бы то ни стало. Теперь, после стольких лет, ее репутация восстановлена, и мы снова одна семья.

Вдовствующая герцогиня Арлингтон встала. Стюарт тоже поднялся. Она крепко обняла его:

– Спасибо, мистер Сомерсет. Спасибо. Герцогиня снова промокнула глаза платком.

– Мистер Сомерсет, сейчас я выйду из гостиной ровно на пятнадцать минут. За это время вы сделаете официальное предложение моей племяннице. После этого вам нельзя будет видеться с ней наедине до самой свадьбы. А вам, Вера, нельзя терять времени. Предстоит многое успеть. Семья должна воссоединиться. Нужно сшить приличный гардероб. Вас надлежит представить ко двору. Еще и свадьба – она должна состояться до открытия парламентской сессии. Нельзя терять ни минуты!

Ошеломленный Стюарт стоял посреди гостиной. И в этот момент Верити возникла, словно ниоткуда, и бросилась ему на шею, чуть не опрокинув его на пол. Она покрыла его лицо поцелуями.

– Я вас люблю. Я вас люблю. Я вас люблю, – твердила она Стюарту между поцелуями. – Подумать только, что вы для меня сделали! Не могу поверить, что вы были готовы бросить все ради того, чтобы мы могли жить вместе! И вы вернули мне семью. Теперь я смогу увидеть, как женится Тин. Смогу наконец увидеть детей моих двоюродных сестер.

– А мне не верится, что вы та, кто вы есть, – сказал Стюарт, все еще не в силах прийти в себя от удивления. – Конечно, Герцогиня во всем призналась, да и без того концы сходятся. Но мне не верится. Как я мог догадаться, что ваши корни действительно уходят в глубь веков, к самой битве при Гастингсе!

– Ошибка. – Верити смеялась и плакала одновременно. – Я просто поражена вашим невежеством. Наш род гораздо старше: мы были графами уже при Эдуарде Исповеднике.

Потом она схватила Стюарта за руку и потащила за ширму в дальний угол гостиной. Он обхватил ее лицо ладонями.

– Бог мой, как вы сумели пережить эти ужасные годы?

– Позже, позже! Расскажу потом. – Верити обвила его руками. – А теперь молчите и поцелуйте меня.

– Но я еще не сделал вам предложения, – возразил Стюарт.

– К черту предложение. Быстрей же! Разве вы не слышали, что она сказала? Вот смешная старуха – компаньонки в наше время! И это на нее похоже – устроит свадьбу прямо накануне открытия парламента, чтобы явился весь свет.

Она потянулась к застежке его брюк. Стюарт перехватил ее руку, весьма удивленный:

– Прямо здесь?!

– Есть предложение получше? Некоторое время он молча смотрел на Верити.

– Вообще-то нет. Бог мой, впереди будут долгие ночи. Стюарт толкнул ее к стене и поцеловал, что было сил. А дальше был быстрый, яростный акт, и Верити тут же оказалась на вершине блаженства. Стюарт прибыл туда же несколькими секундами позже.

Оставшиеся восемь минут они приводили себя в порядок.

– Ты хихикаешь. – Она ущипнула Стюарта за руку. – Никогда не видела, чтобы ты хихикал.

– Ничего не могу с собой поделать. – Новый приступ веселья. – Я только что отымел леди Веру Дрейк средь бела дня прямо в гостиной вдовствующей герцогини Арлингтон. Моя репутация этого не переживет.

– Твоя репутация была обречена на погибель с той самой минуты, как мы встретились, – напомнила Верити, сияя от счастья.

Стюарт провел пальцем по ее щеке.

– Нет, это мое сердце было обречено. Верити нежно обняла его.

– И это великое сердце. – В ее глазах снова стояли слезы. – Кажется, я еще не говорила: такого, как ты, нет больше в целом мире.

– Я догадывался. И мог бы догадаться гораздо раньше. – Он взял ее руки в свои. – Верити, ты выйдешь за меня замуж, чтобы сделать счастливейшим из смертных?

– Да. Ты делаешь мне величайшую честь, угадав желание моего сердца.

Он расцеловал ее в обе щеки, поцеловал лоб, кончик носа и губы. Заглянул в ее глаза и улыбнулся:

– Наконец-то, Золушка.

Эпилог

Люди говорили, что это была история о Золушке.

Свадьба Стюарта Ральстона Сомерсета и леди Веры Дрейк, дочери девятого герцога Арлингтона, была, конечно же, свадьбой из сказки. Сияющая от счастья невеста была облачена в восхитительное одеяние из атласа и тюля точно такого же оттенка голубого, что и ее глаза. А жениха можно было смело назвать принцем, потому что он победил дракона в лице невестиной тетки и сделал это во имя истинной любви.

Счастливая чета полночи болтала и смеялась – разумеется, после того, как первую половину посвятила восхитительнейшему любовному соитию, потому что им вряд ли выпадал шанс увидеться в вихре событий нескольких прошедших недель. Но вот кровать ничем не напоминала сказочную, да и гостиница на Лонг-роуд в Клэпхеме не поддавалась никакому описанию. Жениху не давала покоя небольшая ложь, которую он сказал хозяевам постоялого двора больше десяти лет назад. Он назвался мужем прекрасной леди, которая сняла у них комнату, и сказал, что сильно обидел ее и хочет вымолить прощение прямо сейчас, пока не стало слишком поздно, ибо с первым лучом солнца леди собиралась сесть на пароход и отправиться в Австралию.

– А сказочным принцам разрешается толстеть и лысеть? – спросил жених. – Берти рано начинал лысеть. Через несколько лет у меня тоже могут начать выпадать волосы.

– А как насчет меня? Публика бы страшно удивилась, увидев Золушку с обвисшей грудью и морщинистым лицом, – ответила невеста. – Предупреждаю, такая беда уже не за горами.

– Концепция «жили они долго и счастливо» не совсем верна, – рассуждал жених. – Неужели возможно безумное счастье на каждый день? Допускает ли сказка обычные серые будни или, Боже сохрани, такие минуты, когда супруги волками смотрят друг на друга?

Рассмеявшись, невеста уткнулась жениху в плечо.

– И такое возможно. И сегодня не конец сказки, а только начало – первый день из тех, что мы будем вместе до конца наших лет.

– Аминь, – отозвался жених. – А не заняться ли нам любовью, ваша светлость?