Страница 12 из 61
Ира делала все, чтобы выглядеть опрятно и красиво. Только как можно было в подобном преуспеть, если большая часть ее гардероба перешла в наследство от кузена? Первое платье мама купила ей только месяц назад, со скрипом смирившись с подобными затратам, довольно ощутимыми для совместного бюджета их семей.
Ей никогда не светило сравниться с его сверстницами. Те девушки были старше, смелей, красивей. И просто, не являлись его младшими двоюродными сестрами, в конце концов.
Тем более, они все не выглядели настолько убого, как смотрелась сама Ира в потертых джинсах, ношеном свитере, явно не женского кроя, и с этой дурацкой косой.
Именно там, на олимпиаде в столице, она в полной мере ощутила свою нищету и серость. И поняла, что ей никогда не вернуть внимание брата.
Однако, как ни странно, но именно там, он стал почти таким же, каким был когда-то, потратив целый день на то, чтобы провести ее по столице с картой, которую неясно где взял, заявив, что им не надо готовиться, и так знают все, что могли, а больше за день не выучат. Показал сестре зоопарк, отвел на Андреевский спуск и в национальный краеведческий музей, куда Ира так давно мечтала попасть, но боялась напомнить.
А Игорь помнил сам.
Он купил ей маленький деревянный кулончик в виде совы, и одел тот на шею Ире, как медальон на удачу. Просто Игорь знал о ее вечном страхе оказаться хуже всех, забыть или не вспомнить что-то из того, что они вдвоем учили. И сказал, что она очень умная. Умнее всех, кого Игорь знает, даже его самого, с лукавой улыбкой добавил брат, щелкнув Иру по носу, потому что выучила все, на три года раньше, чем учил он сам. И как бы Ира не пыталась спорить, что именно кузен научил ее всему -- Игорь только улыбался и смотрел на нее.
А потом долго катал на качелях в парке, купив сладкую вату. Ей.
На вторую порцию его сэкономленных денег не хватило. Но Игорь уверенно заявил Ире, что совершенно не хочет. Ни капли. Так же, как не хотел вообще есть в течении дня по его словам, раз за разом покупая перекусить только сестре.
Но Ира ему не верила. Она знала, сколько ее брат обычно ел, и сколько их родители подшучивали над вечно-голодным Игорем. Да и понимала, что он просто экономит на себе, поражаясь, сколько Игорь вообще должен был откладывать ту мизерную сумму, которую им давали каждый день на траты, чтобы устроить ей такую экскурсию.
Она сама тоже их копила, чтобы купить Игорю подарок на день рождения. Но даже не представляла, что и он думает о ней. Ведь Игорь вел себя так холодно и отстраненно дома.
Потому, игнорируя его отказы, Ира каждый раз честно делила еду напополам. То есть, это она ему говорила, что честно. Но себе брала "меньшую половину". И сладкой ватой Ира сама кормила его, потому что Игорь отказывался, соглашаясь брать губами липкие комочки желтых, сладких нитей, только когда она пальцами подносила те к его рту.
А Ира чувствовала себя настолько счастливой, что Игорь опять такой, каким был когда-то, что все свое время уделяет ей. Не сердится, не кричит, не отворачивается -- за такое счастье она могла бы вообще не есть, все отдав ему.
Вот только по возвращении домой все вернулось к прежнему. И он вновь не замечал ее, уходил, игнорировал.
Часто-часто заморгав, чтобы не заплакать, Ира взяла в руки свое новое платье и приложила к себе, рассматривая смутное отражение в лакированной поверхности дверцы шкафа.
Сегодня ей нельзя грустить и плакать. Сегодня у Иры важный день. Она собиралась на свое самое-самое первое свидание. И пусть человек, пригласивший Иру был вовсе не тем, с кем она хотела хоть куда-то пойти -- это ничего не меняло. Сегодня Ира не будет плакать или расстраиваться из-за Игоря. Не станет думать над тем, куда именно он ушел два часа назад, ничего не сообщив о времени возвращения. И даже краем мыслей не свяжет его уход с тем разговором, который вчера подслушала между Игорем и Таней, их одноклассницей, пусть и обрывочно.
Ира зажмурилась, отбросив платье, и сжала кулачки. Она ревновала. Страшно ревновала Игоря к каждой девчонке, которая смотрела на него. К каждой, на которую смотрел он.
Зачем они ему, если рядом была Ира? Она не знала, что надо делать, но сделала бы что угодно, с радостью, если бы это принесло Игорю удовольствие и вернуло брата ей.
Но все эти девушки были интересней ее, взрослее, красивей. И это понимание жалило Иру, заставляло все внутри сжиматься в тугой узел от злости.
Точно так же она злилась вчера, когда Таня остановила их после уроков, взяв Игоря за руку. ЕЕ Игоря, Иры. А ей самой с улыбкой велела пойти погулять. И поскольку Игорь ничего не возразил на такое распоряжение одноклассницы, Ира послушно отошла, замерев в нескольких шагах от них, делая вид, что впервые видит собственные поношенные туфли.
Она до боли вдавила ногти в ладони, спрятанные в карманах куртки, и ничем не показывала, что слышит, как эта разукрашенная пигалица, приходящая в школу в юбке, которой едва хватало, чтобы что-то прикрывать, намекает ее брату, "что завтра будет совершенно свободна, а родители уедут на целый день". И было бы неплохо, если бы он пришел, помог ей с алгеброй, которая никак не желает Тане даваться.
Что тут неясного? Может Ира и являлась самой младшей в классе, но не дурой. И достаточно уже понимала и слышала вокруг, чтобы знать, о чем хихикают девчонки на переменах, упоминая, что "спят" с кем-то, или применяя другие термины, которые Ире было стыдно даже в уме повторять. Не так ее воспитывали, чтобы использовать ругательства или жаргон.
Правда, точно так же ей было известно, что большая часть этих разговоров -- пустая болтовня, хвастовство перед подругами. И на самом деле ее одноклассницы придумывают, чтобы повысить свой авторитет у наперсниц.
Но вот насчет этой Тани сомнения у многих имелись. Она была из обеспеченной семьи и родителям просто не хватало времени на дочь за работой. Потому, что и когда она делает -- не мог бы поручиться никто. А учителя не раз, и не два хватались за голову от поведения девушки. Однако не желали лишаться спонсорской помощи школе, а потому просто закрывали глаза на все.
Ира не слышала, что ответил Игорь на такое предложение одноклассницы, а обернуться и посмотреть на них боялась, брат понял бы, что она подслушивает.
Однако факт оставался фактом -- Игорь ведь ушел куда-то сразу же, как его собственные родители и ее мама уехали? И ничего не сказал сестре о том, когда вернется, и вернется ли вообще.
Вероятно потому Ира и решилась на такой несвойственный ей поступок. Когда полтора часа назад позвонил Никита, еще один их одноклассник, и поболтав с ней из-за того, что не застал дома друга, вдруг позвал Иру погулять -- она согласилась.
И теперь ей следовало быстрее собираться, если Ира не хотела опоздать на первое свидание в жизни.
Еще раз глубоко вздохнув, она подошла к шкафу, и открыла тот, протянув руку за своей единственной парой капроновых колготок, которую берегла как зеницу ока.
Но не смогла удержаться, вдруг свернула с пути и прикоснулась к футболке Игоря, ею самой сегодня утром аккуратно свернутую и размещенную на этой полке после ухода брата.
Ощущая себя едва ли не воровкой, Ира крепко сжала мягкий хлопок майки, которую она же помогала выбирать его матери, и прижала ту к лицу, вдохнув аромат дорогой туалетной воды, на которую ушли все ее сбережения и отложенные с собственного подарка на день рождения деньги. А под этим ароматом она ощутила другой, такой родной, и почти уже забытый ею запах кожи Игоря, его волос.
Он так давно не обнимал ее.
На глаза Ирине навернулись слезы, и прогнать их никак не выходило, они упорно капали на футболку брата, а она никак не могла ту отложить.
- Это моя футболка, ты перепутала, - голос Игоря, раздавшийся совершенно неожиданно для нее, заставил Иру едва ли не подскочить на месте. Она резко развернулась, все еще прижимая к груди злосчастную майку, и почувствовала как к щекам приливает румянец.