Страница 9 из 13
говоря, испытывают культурный шок, так это, кажется, называется.
Почему-то он сразу поверил, что это не коллектиная галлюцинация. Ну, а когда
представился командирам пришельцев: "Лейтенант Кижеватов!", один, который самый
главный начальник, руку протянул, а второй, по которому видно, что из военных, на долю
секунды застыл статуей, вытаращив глаза, а потом выдал, заставив окончательно поверить
во все:
- Я вас таким и представлял, товарищ лейтенант. Вы начальник девятой заставы,
лейтенант Андрей Кижеватов. Герой Советского Союза, посмертно.
Связались с Кузнецовым. Майор не поверил, потребовав к трубке еще и кого-нибудь
из подчиненных. Услышав Шиболаева с тем же самым докладом, коротко матюкнулся и
оборвал связь, примчавшись на место вдвоем с комиссаром за двадцать минут. Чуть коней
не загнали.
Ну и завертелось. Рапорта, подписанные Кузнецовым, ушли в Минск. По боевой
тревоге подняли гарнизон Крепости и, естественно, все пять комендатур. Особо
подробностями не одаряли, туманно приказав на провокации не поддаваться, но встречать
ружейно-пулеметным огнем любые попытки вооруженных банд нарушить
неприкосновенность Государственной Границы СССР.
Старший пришельцев умотал с Ильиным в Брест, а его "автопоезд" перегнали к
заставе. Пить чай. Все равно, других дел не осталось. Не спать же ложится, в самом деле!
г. Брест. Девятая погранзастава.
Василий Сергеевич Нестеренко, директор ЧОП "Фрида"
Можно спокойно покурить, пока Большое Начальство в Минске и Москве решает, что
с нами делать. Вот еще бы понять, кого считать начальством, а кого нет...
Надеюсь, решат быстро. В принципе, самый приемлемый вариант, числиться на правах
подразделения союзной армии. Ну, а там посмотрим, к чему выйдем. Главное, что на
границе никаких осложнений не возникло. Ожидал худшего. Но, что погранцы оказались
совершенно вменяемыми, как и срочно прилетевший по звонку из Бреста "гэбэшник", батальонный комиссар Ефим, вроде бы Ильич, фамилию не разобрал толком. Да и то, он
больше с Фимой общался. Ни слова лишнего, ни интонации. Выслушал, на грузовики
посмотрел, в машину прыгнул, и вместе с Фимой умотал обратно в Брест. Насиловать
рацию, что до Минска достает, а если погода сложится, то и до Москвы в состоянии лучом
добить. Так что, верха оказались в курсе нашего появления чуть ли в течение двух часов.
Фима же еще раньше ушел на Москву своим ходом. Решением местного начальства и в
сопровождении того самого Ефима.
А мы замерли в ожидании, не столько решений Москвы, сколько осложнений здесь.
Вермахт остался где-то ТАМ. Но возможных проблем и тут хватает. Не считая того, что
по нашей территории разведдиверсионные группы абвера шарахаются, и два урода,
отловленные нынешней ночью, сидят в КПЗ комендатуры, есть другая беда. В ста метрах
от здания заставы, где мы сидим и пьем чай с пограничным лейтенантом, начинается
Польша. Речь Посполита, мать ее... Пшеки - самая непредсказуемая нация, из всех, кого
знаю. Хуже арабов, честное слово. Взять того полицейского на дороге. Додуматься надо:
махать полосатой палкой колонне из нескольких десятков большегрузов, впереди которой
едут два джипа, битком набитые вооруженными людьми. Ему шляхетская гордость, что
ли, не позволяет понять: либо у проезжающих ВСЁ в порядке, либо останавливающий -
труп. Сегодня ему повезло, палку никуда не засунули, и не шарахнули в голову, не
вылезая из салона. А в следующий раз? Самое смешное, если чудом останется в живых,
опять будет стоять на дороге и заниматься тем же самым. И почти поголовно все такие.
Где гарантии, что завтра их правительство не захочет помахать фамильной саблей?
Польша "от можа до можа", Катынь, Смоленск, красные маки Монте-Кассино... Никаких
гарантий адекватности шляхтичей. Так что, мои бойцы залегли вокруг моста. Лейтенант с
сержантом, который в "тревожной группе" прибежал, пошушукались, и указали места, где
наиболее возможны осложнения. Дно мелкое или удобный для плавающей бронетехники
выход на берег. Там тоже наряды выставили. Моих вперемешку с местными.
Подозреваю, что начальник "девятки" сейчас мысленно матерится и плюется. Но что
тут поделаешь. Вероятность польского вторжения существует? Существует. И моих ребят
он оценил. Так что свыкнется. Тем паче, начальник отряда недвусмысленно приказал
сотрудничать. И не чинить препятствий.
Лейтенант с отсутствующим видом дует в кружку. Хорошо лейтенанту. У него с
подчинением все ясно. Начальник комендатуры, начальник отряда, командующий
округа... А у меня сложнее все в разы. Кто мне начальство? Фима - это однозначно. Но он
в Москве. Точнее, в дороге где-то. Да и что, каждый шаг с ним согласовывать? Бред. А из
местных? Сталин? Безусловно. Но не будет же мне лично Иосиф Виссарионович звонить?
И Берия не будет. Скорее всего, либо через Фиму свяжутся, либо через какое местное
управление передадут. Нет, последнее - не вариант. Не идиоты в Москве сидят, понимают,
что такого указчика могу и лесом послать.
Хотя, чего я голову ломаю... Приказ передадут через Фиму. И либо, он его поддержит,
либо сообщит, что всё плохо и надо с боем прорываться в Аргентину. Да так даст знать,
что, кроме меня, и не поймет никто. Вот тогда и будем действовать по обстановке. Фима-
то - голова!
Как он здесь ситуацию прокачал! Мгновенно! Я еще глаза тер, глюки прогоняя, а он
уже тормозит тачку и бросает остолбеневшему часовому у шлагбаума:
- Товарищ боец, срочно вызовите старшего смены! Сообщение чрезвычайной
важности!
Причем так сказал, что вызвали без малейшего промедления. А дальше! Это же видеть
надо! Тут даже не в словах дело. И не в технике и документах будущего. Интонации,
мимика, жесты... Высший пилотаж! Пять минут поговорили. И старшой уже рысью
умчался, прозванивать по вышестоящим начальникам.
Тревожная группа с заставы во главе с лейтенантом примчалась через полчаса. Он
подошел, представился. У меня аж круги перед глазами пошли. Потом, только сообразил,
что так и должно быть. Ведь Брест же. И Крепость. Брестская. В которой мой дед войну
встретил. Я ж этим вопросом не просто интересовался, а копал глубоко и качественно. С
лейтенантом мы тоже потом общий язык нашли. Рассказал ему пару фактов из его же
биографии. Хотя, и было опасение, что сорвется мужик. Тяжело такое про себя узнавать.
Устоял. Зубами скрипнул, зыркнул исподлобья, и все. Да, верю, такой мог неделю
оборону держать и крови из немцев выпить большущую цистерну. И бойцы у него,
начальнику под стать. То ли мысли читать умеют, то ли до автоматизма обучены. Моим
ребятам, конечно, не чета, школа не та. Но!..
Но это потом. А в тот момент Фима Андрею ситуацию объяснил. И справился еще
быстрее, чем с его подчиненными. Короче говоря, лейтенант бровью шевельнул, а
шлагбаум уже поднят. И машины потихоньку пошли.
Мы мирно въехали в Союз! Мирно! Без обысков и отбора оружия! По всем
инструкциям, погранцы были обязаны нас никуда не пропускать. Вплоть до ареста. С
обыском и изъятием колюще-режуще-огнестрельного. Ох, посмотрел бы я на эту
картину... Но без нее лучше. Молоток Фима!
И я молоток! В который раз себя хвалю, что не отказался от его предложения тогда, в
девяносто втором. Хотел ведь, на волоске висело...
Привел Фиму Палыч. Палыч в рукопашке бог и царь. Всю жизнь натаскивал ребят из
нашей конторы и еще парочки аналогичных. А легендировалось это под секцию самбо.
Совершенно открытую. Секция работала и с самыми обычными людьми. Вот Фима и был