Целитель судеб

   - Арман все тебе объяснил? - Мир накинул на плечи плащ, и Лия рванулась в руках Армана, пытаясь вновь броситься к принцу:

   - Дай ему уйти спокойно, - уговаривал Арман. -  Если в самом деле любишь, то дай ему уйти спокойно.

   Лия затихла в руках брата, судорожно вцепившись в его тунику. Арман прикусил губу, прижимая Лию к себе. Боги, в этот момент он думал не о Кассии, не о наследнике, а о разбитой жизни Лии, Рэми и Аланны. Практически единственных близких ему людей.

   - Да... брат, - ответила Аланна, посмотрев на Лию опустошенным взглядом. - Арман мне все объяснил.

   Объяснил... а она слушала внимательно. И как свеча может погаснуть от единого порыва сквозняка, так и она погасла от одной только фразы: "Рэми больше нет." А после, казалось, уже и не слушала.

   - Ты можешь не идти со мной, Аланна, - Мир натянул перчатки и, даже не посмотрев на Лию, направился к двери. - Можешь попробовать скрыться... Пожить еще немного.

   - Я не хочу, чтобы он заставил тебя меня вызвать... - Аланна вздрогнула, и глухо добавила. - Да и после смерти Рэми мне незачем жить.

   Простые слова, а заставили Армана вздрогнуть.

   - Мне жаль, что так вышло, - сказал Мир, неожиданно шагнув к Аланне и прижимая ее к себе.

   Арман увидел, как миг ее лицо скривилось, как наполнились влагой глаза, как неосознанно дернулись руки, чтобы ответить объятием на объятие, но уже через миг Аланна оттолкнула от себя брата и горячо зашептала:

   - Не хочу твоей жалости. Посмотри правде в лицо - мы чужие. Ты меня не любишь, да и мне не нужна твоя любовь.

   - Ошибаешься, Аланна, - хрипло ответил Мир. - И это моя вина, что ты так сильно ошибаешься... Я всегда тебя любил, всегда за тобой наблюдал, с того самого момента, как узнал о твоем существовании. Но времени действительно на объяснения нет. Арман, ты знаешь, что делать.

   - Знаю, - быстро ответил Арман, встретившись взглядом с Аланной. Девушка моргнула, потом слабо улыбнулась, будто подбадривая даже не себя, Армана, а потом вдруг наклонилась и поцеловала дозорного в щеку.

   - Прощай, брат.

   Арман почувствовал, как пересохло у него в горле. Лия, будто уловив острую боль брата, прижалась к нему сильнее, отказываясь отрывать лицо от его плаща.

   - Прощай! - кинул принц, выходя из комнаты. Лия дернулась в руках Армана, в последний раз, и осела...

   Боги, как же немудро вы иногда с нами играете, думал Арман, мысленно прощаясь и с Аланной, и с Миром и подхватывая на руки потерявшую сознание сестру.

   Солнце опускалось за деревья, посылая дню последние лучики. Стремительно темнело. У замка вождя было тихо и многолюдно. Красное сияние уже не слепило глаза, а успокаивалось, окрашивая белоснежные стены замка в рассветный румянец.

   Здесь действительно было красиво. И грустно. Ложились под ноги осыпавшиеся с деревьев, пожухшие листья, ласкал разгоряченные щеки ветерок, принося запах сухой травы и тления. Дубовый лес по обе стороны широкой, выложенной белоснежными каменными плитами все более укутывался в тени полумрака.

   Ее последний заход солнца. И самое то, чтобы умереть. И даже зрители подобрались соответствующие.

   Не было здесь никого из свиты Мира, не было и Калинки с ее легкомысленными, неприятными девушками, лишь собравшиеся вокруг замка виссавийцы с их похожими на маски лицами, да ветер... становившийся все более жарким ветер, забирающийся под плащ, обдающий теплом щеки, треплющий растрепанные пряди.

   Рэми любил, когда ее золотистые волосы были распущены по плечам, и сегодня Аланна не дала харибе убрать их под сетку. Лили... Аланна сглотнула. Хоть и уговаривала она харибу не делать глупостей, не обрывать свою молодую жизнь, но Лили все стояла перед ней на коленях и упрямо шептала:

   - Дождись меня, моя архана. Я удостоверюсь, что твое тело достойно предано огню и пойду за тобой...

   У Аланны не хватало сил спорить. Она вообще после разговора с Арманом находилась в состоянии полной опустошенности, все не осмеливаясь поверить, что все происходящее - правда.

   Миранис, наследный принц Кассии, гордо выпрямившись стоял рядом. Еще вчера Аланна трепетала бы в его присутствии, как трепетала бы любая архана: повелителя и его наследника укутывала плотным, невидимым одеялом магия, от которой сразу же становилось слабо. Но сегодня Аланна почему-то не чувствовала силы принца. Она почему-то безоговорочно и сразу поверила и приняла, что рядом с ней стоит не наследник Кассии, далекий и пугающий, а равный. Брат.

   И потому, живя последними мгновениями, которые не знают страха, Аланна заставила себя не передернуться, когда принц вдруг взял ее за руку, и, миг подумав, сжала пальцы, отвечая пожатием на пожатие и вдруг почувствовала себя чуть легче. Хотя, казалось мгновение назад, что легче не будет никогда.

   Старший брат рядом. Его холодная ладонь сжимает ладонь Аланны, даруя спокойствие. Его сила не пугает, как раньше, а окутывает мягким, пушистым коконом. И ей уже почти хорошо. Скоро, совсем скоро, она увидит Рэми там, за гранью.

   - Ты еще можешь уйти, - слова Мира были столь тихими, что Аланна с трудом их различала.

   - Знаешь, что не могу, - ответила она не отрывая взгляда от все более погружающихся в темноту огромных дверей замка. Белоснежный пегас, изображенный над дверями. Знак рода Рэми. Ее Рэми так часто рассказывал об этих существах. Говорил, что они отличные друзья, потому что верны так, как не могут быть верны большинство из людей. И что они мудры, потому что живут уже долго и бессмертны. Что бессмертный не может ошибаться, потому что время все ставит на свои места.

   Но целитель судеб, хоть и был бессмертным, а очень сильно ошибался. Аланна это знала.

   - Всегда восхищался тобой и Рэми, - сказал вдруг Мир, - что сумел тебя разглядеть лучше, чем я. Прощай, сестра. Скоро все закончится. Я чувствую... он направляется к нам...

   Аланна тоже чувствовала. И только сейчас до конца поверила, что Рэми там нет. То, что приближалось, было чужим и холодным. Рука брата сжала пальцы почти до боли. Аланна была рада этой боли.

Глава пятая

Медовый сердолик  

   Солнце бросило на них  последний луч и опустилось за деревья окончательно, погрузив лес вокруг замка в холодную, бездушную темноту. Светлым местом в этой темноте был лишь испускающий белоснежное сияние замок, окутанный в кокон медленно потухающего красного света, да фосфорицирующие камни дороги под их ногами. Их мертвенный свет выхватывал из темноты бледные лица молчаливых, стоявших по обе стороны виссавийцев. Они все ждали.

   Дорога прямой лентой устремлялась к высоким ступеням, за которыми были украшенные по обе стороны стройными, витыми колонами, огромные белоснежные двери. Над дверьми раскинула крылья казавшаяся живой скульптура пегаса, от которой Аланна не могла оторвать взгляда.

   Все они ждали. Все затаили дыхание, когда бесшумно распахнулись двери, открывая пасть непроглядной тьмы.

   Аланна смотрела в эту тьму и молилась всем богам, чтобы мука ожидания миновала бы как можно скорее. Аланна жаждала увидеть того, чье приближение они чувствовали, и в то же время сдерживалась из-за всех сил, чтобы не убежать в темноту, повинуясь душащему разум страху.

   - Не могли бы вы мне оказать услугу, архана? - услышала она холодный голос стоявшего за ними Лерина. Странно, но именно от холода в этом голосе стало Аланне легче. Как кто-то от души плеснул водой в пламя ее страха. - Не могли бы вы подарить своему любимому последний поцелуй?

   - А ты романтик, - усмехнулся Миранис, ободряюще улыбнувшись Аланне. Как он может так улыбаться? Как может казаться таким... близким? Родным? Аланна сглотнула.

   - Может и так, - все так же холодно согласился Лерин. - Может, просто не желаю сдаваться так легко.