Будь моим мужем

Натали, отступив назад, прислонилась к стене. Что она натворила! Если бы только можно было все вернуть назад… Как она будет жить без его рук и губ, без сладких прикосновений, без его хмурости или улыбок? Ей незачем просыпаться завтра утром, потому что Этьена не будет рядом.

— Ты слышишь меня, Натали? — Мягкий голос мужа заставил Натали вздрогнуть — Я улетаю рано утром, мне еще надо собрать вещи. Да и ты выглядишь усталой. Давай простимся, хватит с нас ссор.

— Прощай, — прошептала Натали. Ей пришлось изо всех сил ухватиться за перила лестницы, чтобы не упасть.

— Прощай.

Уже три недели Этьен, просыпаясь от ласковых прикосновений солнечных лучей, слышал мерный шум и плеск моря за окном. Он жил, как в тумане: выпив утром чашку кофе, целыми днями лежал на пляже, пропуская сквозь пальцы струйки горячего песка. Или отправлялся бесцельно бродить по пустынному берегу. Или уезжал в многолюдные Афины и, смешавшись с шумной толпой, часами блуждал по лабиринтам улиц, заходил в маленькие таверны, пил горьковатое прохладное, вино.

Но где бы он ни находился, мысли о Натали постоянно преследовали его. Потеря любимой женщины — это как потеря самого себя. Он совершенно забыл о работе, о делах и заказах, о тиражах и выгодных сделках. Он повторял как завороженный дорогое имя — это была его ежедневная молитва.

Почему Этьен приехал именно в Грецию? Здесь все напоминало о медовом месяце, шептало о несбывшемся счастье — море, горы, солнце. Он носил в себе жгучую боль и даже был этому рад. Если бы Натали в тот вечер попыталась его удержать — взглядом, жестом, тихим словом, — он остался бы в Париже. Но Этьену невыносимо было оставаться рядом с ней, слишком тяжелыми были последние месяцы.

Ему ведь приходилось постоянно контролировать свои эмоции и поступки. Та ночь в мотеле была такой страстной, и он испугался, что выдаст себя. Глупец, стоило послушаться сердца и кричать о любви, а не изображать каменную статую.

Этьен лежал на песке, глядя на ярко-алый закат, разгоравшийся над глубокой синевой моря. Осталось пережить еще семь томительных дней и все будет кончено. Захочется ли ему возвратиться к нормальной жизни делового человека, и какой теперь в этом смысл? Не лучше ли поселиться здесь насовсем, вдали от людей и забот, днем нежиться под жаркими лучами солнца, по ночам рассказывать золотистой луне о своих несбывшихся мечтах…

— Этьен…

Он вскочил и оглянулся. Невдалеке стояла рыжеволосая женщина в голубом, развевающемся на ветру сарафане. Этьен протер глаза, словно пытаясь избавиться от наваждения. Похоже, у него уже начались галлюцинации. Но он согласен быть сумасшедшим, лишь бы чудное видение не исчезало.

— Дорогой, что с тобой? Разве я похожа на привидение? — со смехом спросила Натали и, подойдя к мужу, поцеловала его в соленые обветренные губы. — Ты так похудел и загорел! Вылитый грек — стройный, зеленоглазый…

— Господи! Я не могу поверить! Как ты здесь оказалась? — Этьену наконец удалось справиться с изумлением.

— Я очень ревнивая жена. Приехала проверить, с кем ты развлекаешься… — Шутливый тон не мог скрыть тревоги и смущения Натали. — Надеюсь, я тебе не помешаю?

— Нет, конечно, нет! Я думал о… — Этьен на мгновение замолчал, но все-таки продолжил. — Думал о тебе.

— Правда? Я… Я тоже, — призналась Натали, потупившись. — Я соскучилась.

Они стояли друг против друга, не решаясь приблизиться. Оба боялись, что любое неверное движение или слово нарушит хрупкое равновесие. Этьен не мог насмотреться на Натали — в жизни она была еще прекрасней, чем в мечтах. Но молчание слишком затягивалось и становилось неловким.

— Ты голодна? — спросил он прерывистым голосом.

— Да, очень. И еще я бы выпила немного холодного вина.

— Отлично, пойдем. Я, правда, обходился бутербродами, но в холодильнике найдется что-нибудь более приличное. Хочешь, я приготовлю тебе рыбу в винном соусе?

— Ты научился готовить? В ожидании холостяцкой жизни?

Натали тут же пожалела об этих невзначай сорвавшихся с языка словах. Не стоило затрагивать эту болезненную тему. Но Этьен сделал вид, что не услышал последнего вопроса.

— Я, между прочим, отличный повар. И сейчас тебе это докажу. Пойдем.

Он решительно взял Натали за руку и повел за собой. Ощущая прикосновение его подрагивающих пальцев, она теряла голову. Сидя в самолете, Натали со страхом представляла, как может встретить ее Этьен — равнодушно, презрительно… Хуже всего, если он вообще будет не один.

Как все-таки хорошо, что она поддалась уговорам что-то почувствовавшей Элизы и собственной слабости. Как хорошо, что она прилетела! Пусть это будут последние семь дней, но они будут счастливыми. Натали ничему и никому не позволит помешать прожить их так, как ей хотелось.

Натали и Этьен сидели на веранде в легких плетеных креслах, любуясь яркими звездами. Ужин удался на славу: они пили вино и болтали о пустяках, как старые добрые друзья. Казалось, тот вечер в ресторане, закончившийся ссорой, был забыт. Во всяком случае, они старались не вспоминать ничего горького и обидного, слишком им было хорошо сейчас вдвоем. Но время близилось к полуночи, и Этьен видел, что Натали устала.

— Пожалуй, тебе стоит отдохнуть, — тихо сказал он.

— Этот вечер так похож на тот, что был почти год назад, — задумчиво сказала она. — Та же луна и шум моря. И мы снова вдвоем… Какое чудесное время…

— Ты хотела бы повторить наш медовый месяц? — несмело, задержав дыхание, спросил Этьен. — Натали, я… Я не могу больше, я должен сказать…

Она смотрела на него с нежностью: этот сильный мужчина был похож сейчас на робкого стеснительного подростка. Что с ним? Неужели так подействовало очарование ночи? Или он просто поддался мимолетному желанию заняться любовью? Натали было все равно. Ради нескольких мгновений любви с собственным мужем она готова была отдать всю жизнь.

Она подошла к Этьену и легонько погладила его прохладной ладонью по щеке.

— Пойдем наверх.

— Подожди, я должен сказать…

— Не важно, я знаю, что все кончено. Но я хочу тебя!

Мука исказила лицо Этьена. Поддаться сейчас соблазну — значит только продлить боль. Семь страстных ночей, а потом пустота…

— Я не могу… Я больше не хочу заниматься любовью с женщиной, которая отдается мне без любви.

Натали вздрогнула. Без любви! Он сказал: без любви! Да она отдала бы все на свете ради него. Хватит притворяться, даже если Этьен посмеется над ее признанием. Другого шанса у нее не будет, она и так ждала слишком долго.

— Знаешь, — тихо сказала она, — мама как-то рассказала мне одну легенду. Там говорится, что ребенок может появиться только у любящих людей.

— Что? Что это значит? Дорогая, не мучай меня, я и так чуть не сошел с ума! — Этьен обнял Натали, прижимая ее к себе и заглядывая в огромные, как мир, синие глаза. — Неужели?..

— Да. Я жду твоего ребенка. И еще… — Она достала из кармана золотое кольцо с рубиновым сердечком. — Мне не нужен этот символ свободы. Я уже нашла своего принца.

Этьен внезапно резко отстранился и почти отбежал к перилам веранды. Этого не могло быть! Это было бы слишком хорошо!

— Ты хочешь сказать…

— Я люблю тебя. Люблю уже давно. Но я боялась признаться. Ты все время был таким далеким и равнодушным. Я думала, ты надо мной посмеешься…

— Господи, Натали! Но ведь и я боялся признаться тебе в любви. Я был уверен, что тебе нужны только деньги. Я влюбился в тебя сразу, как только увидел, а потом это чувство все росло и росло… Потом оно переросло даже страсть…

Он еще о многом хотел ей сказать, но уже понял, что слова больше не нужны. Они оба словно прозрели наконец. Достаточно было заглянуть в глаза друг другу, чтобы увидеть, что в них светится любовь.

Этьен и Натали стояли, все еще не веря, что смогли перебороть в себе страх и гордость. Оказалось, что целый год они потратили зря на не нужные ссоры и разбирательства, на глупые упреки. Целый год!

— Значит, нам не придется разводиться? — прошептала Натали. Неожиданное счастье требовало выхода. Она тихо рассмеялась и закружилась по веранде, раскинув руки. — Мы всегда будем вместе! Всегда, всегда!