Страница 9 из 32
— Знаете, если вам это настолько неприятно, постарайтесь не обращать внимания, — злобно прошипела Элли. — Если уж на то пошло, то вы и так успели испортить мне вечер.
Дрейк убрал волосы со лба и беззвучно выругался, затем произнес:
— Простите. — Заведя мотор, он выехал со стоянки.
Элли еще ни разу в жизни не приходилось так быстро пожалеть о принятом решении. Ее спутник оказался просто невыносимым педантом. Любой другой на его месте был бы сражен наповал ее платьем и наслаждался бы обществом женщины, привлекающей к себе столько завистливых взглядов. В абсолютном молчании проехав по улицам Москвы, они добрались до Театральной площади, припарковались и прошли через белую колоннаду ко входу в театр. Дрейк купил ей программку, но, вместо того чтобы поблагодарить его, она холодным кивком головы продемонстрировала ему, что все еще злится. Настроение у нее испортилось еще больше, когда он поспешил проводить ее к их местам, — очевидно, чтобы спрятать ее голую спину, предположила Элли.
Но когда открылся занавес, она забыла обо всем и погрузилась в магию «Коппелии». Ее восхищали яркие костюмы, отличные декорации, мастерство танцоров. Опомнилась она лишь в антракте.
— Никогда не видела такой удачной постановки. Все без исключения танцоры были на высоте.
— Вы часто ходите на балет? — поинтересовался Дрейк.
— Когда получается. В детстве я мечтала стать балериной, — призналась Элли.
Дрейк удивленно приподнял бровь.
— У вас идеальная для этого фигура. Почему же вы не воплотили свою мечту в жизнь?
Элли коротко пожала плечами.
— Несчастный случай, я очень серьезно сломала ногу. Выздоровление затянулось, я пропустила слишком много занятий, потеряла форму. Я бы уже никогда не смогла наверстать упущенное и поняла, что в лучшем случае стала бы только балериной второго плана. — Элли задумалась, а потом добавила: — Пришлось заняться вместо балета искусством и фотографией.
— А что за несчастный случай? Автокатастрофа?
— Нет, я упала с лошади, — ответила Элли с легкой гримасой.
— Какое разочарование для вас!
— Да, некоторое время так и было, но, может быть, мне никогда не светило ничего лучше кордебалета. Кто знает, вдруг мне даже повезло?
— Не думаю, что можно называть везением крах всех надежд и разочарование в жизни, даже временное, — возразил Дрейк.
Он так странно произнес это — кратко, почти обвиняющим тоном, что Элли озадаченно подняла на него глаза. То он казался нормальным человеком, то вдруг на него что-то находило, и он становился похожим на сурового школьного учителя.
Она начала демонстративно обмахиваться программкой.
— Здесь так жарко, может, сходим в буфет что-нибудь попить?
— Хотите, я принесу вам мороженого?
— Нет, пить хочется больше.
Дрейк вздохнул и поднялся.
— Ладно, тогда пойдемте.
В буфете было уже полно народу и мест за столиками не осталось, поэтому Элли постаралась устроиться поближе к открытому окну, пока Дрейк продирался сквозь толпу к прилавку. Среди зрителей была в основном молодежь, довольно неплохо одетая, хотя женские платья показались Элли гораздо консервативнее, чем в Европе или Штатах. Ее это не особо волновало, но все равно она почти все время простояла спиной к стене.
Во время второго антракта Элли не стала проситься в буфет, а принялась рассматривать огромный зал, сверкающий роскошной отделкой, даже задрала голову, чтобы полюбоваться росписями на потолке. Когда наконец прозвучали финальные аккорды, опустился занавес и зажглась огромная люстра, Элли вздохнула и обернулась к Дрейку с благодарной улыбкой.
— Это было великолепно. Огромное вам спасибо. — Она встретила взгляд Дрейка, выражавший если не печаль, то сожаление. — В чем дело?
— Что? А, нет, ничего. — Он резко встал. — Пойдемте.
Дрейк держался прямо за ее спиной, пока они продвигались к выходу. Оказавшись на улице, они обнаружили, что летний дождик превратился в настоящий ливень. Площадь перед театром уже была забита машинами, десятки таксистов поджидали пассажиров.
— Придется нам пробежаться до машины, — заметил Дрейк, оглядевшись.
— Я подожду здесь, пока вы не подъедете.
— Но не могу же я оставить вас здесь одну.
— Глупости! — воскликнула Элли, снова начиная злиться. — Я преспокойно подожду здесь, среди всех этих людей.
Казалось, Дрейк собирается спорить, но тут грянул гром и дождь зарядил еще сильнее. Дрейк огляделся, заметил еще нескольких женщин, ожидающих, видимо, своих спутников, и неохотно кивнул.
— Постараюсь как можно быстрее. Ни с кем не разговаривайте. — Подняв воротник пиджака, Дрейк бегом бросился к машине.
Очевидно, вписаться в транспортный поток оказалось не так просто, потому что отсутствовал он довольно долго. Несколько других машин и такси успели подъехать к тротуару и забрать пассажиров; некоторые зрители, вооружившись зонтиками, поспешили к ближайшей станции метро, пока наконец под колоннами не осталось всего несколько человек. Среди них было двое прилично одетых мужчин среднего возраста, один из которых, покинув своего собеседника, подошел к Элли. Заговорив с ней, он поинтересовался, ждет ли она кого-то. Элли поняла вопрос, но предпочла не отвечать, лишь пожала плечами.
Отойдя на несколько шагов от мужчины, она вглядывалась сквозь пелену дождя в ожидании Дрейка, но человек последовал за ней, а за ним и его друг. Неожиданно один из них взял ее за руку и сказал что-то, не требовавшее перевода, понятное для женщины любой национальности. Элли разъяренно выдернула руку и хотела было вернуться в театр, но там уже закрыли двери и погасили свет. Мужчина, по всей видимости, не привык, чтобы его игнорировали, и на этот раз положил ей руку на спину. Элли уже замахнулась на него сумкой, но тут услышала пронзительный визг тормозов подлетевшей машины. Рявкнув на мужчину так, что тот тут же отдернул руку, словно обжегшись, Дрейк открыл дверцу и практически впихнул Элли в машину.
— Мне казалось, что я просил вас ни с кем не разговаривать! — злобно прошипел он, сев за руль.
— А я и не разговаривала, это он со мной разговаривал, — парировала Элли, радуясь, что он успел как раз вовремя, но в то же время негодуя на него за выговор.
— Я так и знал! Нельзя было позволять вам идти в этом чертовом платье — следовало заставить вас переодеться.
Элли вздохнула. Столько сил потрачено на то, чтобы привлечь его внимание, но, кажется, она добилась обратного результата.
— Вы мне не нянька, — фыркнула она, разочарованная постигшей ее неудачей. — Я ношу то, что мне нравится. Остановите машину!
— Что? — Он был ошарашен.
— Вы слышали меня. Остановите машину. Я сыта вами по горло.
— Если вы думаете, что я позволю вам одной разгуливать по центру Москвы ночью нагишом, то, наверное, сошли с ума.
— «Нагишом»! К вашему сведению, я потратила на это платье небольшое состояние.
— Вас надули.
В другое время она бы нашлась что ответить, но сейчас, расстроенная испорченным вечером, только прошипела:
— Если вы не остановите машину, то я высунусь из окна и начну кричать. Пусть все знают, что вы меня похищаете.
Дрейк рассмеялся.
— Давайте, все равно никто не поймет ни слова.
Не сдаваясь, Элли высунулась в окно и уже открыла было рот.
Поскольку у Дрейка не было возможности ухватиться за ткань у нее на спине, чтобы втащить ее обратно в салон, он выругался и остановился у тротуара. Ему сразу пришлось крепко схватить ее за запястье, поскольку она уже начала вылезать из машины.
— Вы никуда не пойдете. Слушайте...
Элли тут же начала истошно кричать.
У Дрейка оставался только один выход. Наклонившись вперед, он привлек Элли к себе и накрыл ее губы своими.
Это не был поцелуй. Их обоих сжигала злость друг на друга.
— Ты ненормальная дурочка! — пробормотал Дрейк, не отнимая губ. — Что ты хочешь доказать?
— Как ты смеешь указывать мне, что я могу носить, а что нет? — взвизгнула Элли.