Страница 11 из 29
Она кивнула.
— Очень надо. Прости. Мы с тобой потом поговорим, обещаю.
Борис сунул руки в карманы брюк и качнул головой.
— И ты мне объяснишь?
Самойлова с готовностью кивнула. Сейчас она бы согласилась на что угодно, лишь бы он её отпустил без дальнейших расспросов.
— Так можно? Отпуск, в смысле? — Татьяна умоляюще посмотрела на него.
— А что мне с тобой делать? — вздохнул Стержаков. — Но, Таня, если что…
— Я на связи! — Самойлова просияла и едва сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. — Я сразу приеду, клянусь тебе!
Борис взял её за руку.
— А поужинать?
Она замялась, а потом неуверенно пожала плечами.
— Я не знаю… Не знаю, во сколько освобожусь. Но я позвоню!
— Ты в няни к ним нанялась, что ли? Родители не в состоянии за ребёнком уследить?
— Борь, давай потом. Я, правда, опаздываю!
Стержаков махнул рукой.
— Иди! Иди, пока я не передумал!
Конечно, ей было очень неудобно перед Борисом, но сейчас о Стержакове она беспокоилась в последнюю очередь. В конце концов, он вполне взрослый мальчик.
Дверь ей открыл Артем, и Тане сразу от него досталось.
— Чего ты так долго? Я думал, ты не придёшь!
— Ну что ты такое говоришь? — удивилась она, наклонилась и поцеловала его. — Я и так торопилась. — Сняла пальто и вдруг вздрогнула, когда в комнате заработал пылесос. Недоумённо посмотрела на своего воспитанника. — Это папа?
Артём засмеялся и попытался подтянуться, ухватившись за перекладину вешалки.
— Не-ет! Это Люся!
Татьяна вздохнула и покачала головой.
— Ещё и Люся… Я с вами с ума сойду!
Люся оказалась женщиной средних лет, выдающейся комплекции и с добродушной улыбкой. Первой заговорила с Татьяной, тут же выключив пылесос, как только они вошли в комнату.
— Здрасьте вам! Это вас Роман Игоревич ждал?
Татьяна неуверенно улыбнулась в ответ, а потом посмотрела на Артёма.
— Он меня ждал?
— Ждал, ждал, — ответила за мальчика Люся. — Всё утро ходил из угла в угол, чего-то выжидал… Я ему говорю, посижу я с мальчиком, проблема-то какая в этом? У меня своих трое, неужто не справлюсь, а он только отмахивается! Ой, меня Людмила зовут, я домработница! А вы няня новая?
Таня немного растерялась, задумалась, а Тёмка вылез вперёд и совершенно запросто воскликнул:
— Люся, она не няня, она папина подруга! Да, Тань?
Ох, уж эта детская непосредственность! Татьяна заметила, что взгляд домработницы мгновенно стал до бесстыдства любопытным, и Самойлова поторопилась сосредоточить всё своё внимание на ребёнке.
— Тёма, ты ел?
Тот не ответил, сел на подлокотник дивана и кувыркнулся назад.
— Так, хватит мне пыль поднимать! — грозно вскричала Люся и погрозила Баринову-младшему пальцем. — Иди свои игрушки с пола убирай, я сейчас там пылесосить буду! — и махнула рукой, обращаясь к Татьяне. — Я ему кашу сварила, что ещё ребёнку надо?
Таня недоверчиво посмотрела на неё, а встретив искренний взгляд, улыбнулась в ответ. Такая простота сбивала с толка.
— Артём, ты где игрушки разбросал? Иди, убирай.
— В комнате, — вздохнул он и потянул её за руку. — Пойдём со мной?
В гостиной снова заработал пылесос, и Татьяна прикрыла за собой дверь. В детской и, правда, царил хаос. Видимо, Артём всерьёз занимался строительством, по полу были разбросаны многочисленные детали конструктора «Лего», даже наступить было некуда.
— Это гараж, — сообщил Артём. — Видишь? Сюда машины можно ставить.
Татьяна всё-таки на цыпочках пробралась к кровати и села.
— Вижу, но давай всё же уберём.
— Жалко!
— Так ты не ломай. Поставь аккуратно, а все ненужные детали убери, потом доделаешь. Ой, Тёмка, какой у тебя медведь шикарный! — Таня повернулась и за мягкие лапы потянула к себе большого плюшевого медведя, который лежал в неубранной детской кровати и был заботливо укрыт одеялом.
— Это мне дядя Саша подарил. Нравится?
Таня кивнула, но всё же переспросила:
— Дядя Саша? Папин брат? — на всякий случай уточнила она, а ребёнок кивнул. Татьяна тихонько хмыкнула, но затем поторопилась согласиться. — Очень нравится. Я тоже такие игрушки люблю.
Артём ползал по полу и подбирал маленькие детали, даже под кровать залез и там чихнул. Таня засмеялась, наклонилась и пощекотала его. Ребёнок задёргал ногами и захохотал.
— Вылезай оттуда, — попросила Таня.
— Ты будешь мне помогать?
— По полу ползать? Ни за что!
— Ну, Таня! — он так просительно затянул это, что у Самойловой мурашки вдруг по спине пробежали. Ромка так раньше часто обращался к ней, с такой же интонацией.
Но всё равно покачала головой.
— Не буду, Тём, я юбку помну. Собирай, а остальное мы вместе сделаем, хорошо?
Он согласился.
Ещё потискала медведя, продолжая умиляться на его забавную морду, и вдруг нащупала что-то твёрдое в боку игрушки. Перевернула медведя и поняла, что в нём есть потайной карман на молнии.
— Ничего себе, — воскликнула она. — Ты тут сокровища прячешь? Здорово!
Ребёнок оглянулся, и Таьяна вдруг поняла, что он испугался. Вскочил на ноги и подбежал к ней.
— Не смотри!
Она замерла и подняла руки.
— Не трогаю.
Артём забрал у неё медведя и отвернулся, уткнувшись носом в любимую игрушку.
Татьяна осторожно тронула мальчика за плечо.
— Тём, что случилось?
Он вздохнул так тяжко, что Таня заволновалась.
— Тёма, что случилось?
— А ты никому не скажешь?
Она покачала головой.
— Не скажу. Хочешь, поклянусь?
— Ну ладно… — Он сел на кровать рядом с ней и посадил медведя между ними. — Только ты обещала, помни!
— Что у тебя там такое? — Таня попыталась свести всё к шутке. Придвинулась поближе и посмотрела с интересом. Мальчик расстегнул молнию, достал из кармана какой-то свёрток и подал ей с самым горестным видом.
— Вот. Я их у мамы поиграть взял, а они порвались. И я их спрятал.
Татьяна нахмурилась, развернула салфетку и увидела кучу разноцветных бусинок разного размера.
— А зачем спрятал? Надо было маме сказать.
Артём помотал головой.
— Она их искала и ругалась.
Самойлова вздохнула.
— Понятно. А ты испугался?
Ребёнок понуро опустил голову.
— Ну да… Ты только не говори! И папе не говори, он тоже ругаться будет!
— Не волнуйся, не скажу. — Протянула руку и обняла его. — А знаешь что… я найду подходящую нитку и мы их соберём. А потом ты маме их отдашь, когда она приедет. Как тебе моя идея?
Артём с интересом глянул на неё.
— Правда? — но тут же вновь расстроился. — Я уже пробовал, но там знаешь какие дырочки маленькие? Ничего не получается.
Таня сильнее обняла его и поцеловала в тёмную макушку.
— Мы очень постараемся. А теперь давай уберём всё обратно, и ты их потом к Новому году маме подаришь.
— А она не разозлится? Ты как думаешь?
На этот счёт у Тани были большие сомнения, но мальчика эта проблема очень тяготила, и её надо было как-то решать. А просто запрятать испорченные бусы подальше, Тане показалось неправильным.
— А ты когда дарить будешь, попросишь у неё прощения. Ты ведь всё-таки без спроса их взял, и тогда, я просто уверена, что она не разозлится.
Он задумался, а потом, к Таниной радости, улыбнулся и закивал.
С Люсей было весело. Она провела с ними почти весь день, ушла только около пяти и Татьяна вдруг поняла, что давно не смеялась так много и беззаботно. А Тёмка прыгал вокруг и тоже был доволен происходящим.
— Ты только запоминай правильно, а лучше записывай! — Людмила поправила фартук и взяла в руку деревянную ложку на манер указки. — Артём, принеси ей бумагу и ручку! Сейчас я тебя научу, как печь кулебяку с капустой. Роман Игоревич её ой как уважает!
— Люся, вам же надо домой! Время-то уже сколько, а вы всё с нами возитесь, — застыдилась Таня.
— Ничего, и без меня лишних полчаса переживут мои оглоеды! — легко отмахнулась домработницы и указала Татьяне на стул. — Садись и пиши!