Мистер Совершенство

Удивительно, но гневный румянец не залил лицо Дерека, что происходило при каждом упоминании о его неверной жене. Вздохнув, Дерек Брант откинулся на подушки.

— Полагаю, сын, нам нужно кое-что прояснить.

Лэклен отрицательно покачал головой.

— Прости, что заговорил об этом, папа. Сейчас не время. Тебе необходимо думать о том, как выздороветь, и не волноваться.

Отец упорно сверлил Лэклена взглядом.

— Я в порядке, — заявил он, — и ты должен выслушать меня.

Лэклен откинулся на спинку стула, зная, что спорить с отцом бесполезно. Он спокойно выслушает его и быстро переведет разговор на другую тему.

— Почему ты говоришь, что твоя молодая женщина напомнила тебе мать?

Лэклен попытался как-то смягчить боль, которую могло вызвать у отца его объяснение. Несмотря на зарок никогда не вступать в длительные отношения с женщиной, не говоря уже о брачных планах, встречаясь с Кили в течение месяца, он изменил свои планы. Он влюбился в нее, а недавно даже купил дом, надеясь убедить ее, что они смогут счастливо жить в браке.

И что же сделала Кили? Чем больше он пытался сблизиться с ней, тем упорнее она отталкивала его, выискивая жалкие предлоги и прибегая к многозначительному молчанию. Сегодня вечером, когда она устроила ему одну из тех сцен ревности, которые так хорошо удаются женщинам, что-то сломалось в нем, и все, что она говорила или делала, больше не имело для него значения.

Признаться, он пошел на вечеринку, чтобы найти предлог порвать с Кили. Вспышка ревности облегчила ему задачу. Даже когда она утверждала, что говорит правду, он видел по ее глазам, что она что-то скрывает. Он не может жить с такой женщиной, не может отдать ей то, что тщательно оберегает с тех пор, как мать покинула его много лет назад, — свое сердце.

Можно было предвидеть, что Кили будет уверять его в своей любви. Так поступает большинство женщин, пытающихся удержать мужчину, даже если у них нет никакой надежды на это, но больше всего его потрясло упоминание о возможной беременности.

Однажды Лэклен случайно услышал разговор своей тетки с отцом. Он понял, что мать воспользовалась беременностью, чтобы женить на себе его отца. Тетка сказала, что это самое отвратительное, что может сделать женщина, и отец не стал возражать.

«Что, если я беременна?»

Кили бросила ему в лицо эти жалящие слова, вызвав в памяти предательство матери, а с такой женщиной он не хочет иметь ничего общего. Он забудет ее и больше никогда, никогда не позволит одурачить себя.

Шишковатые пальцы Дерека Бранта легли ему на руку.

— Рассказывай, сын.

— Ее поведение все время меняется, как у матери. И когда появились проблемы, Кили убежала так же, как сделала моя мать. Я решил порвать с ней, и она тут же попыталась удержать меня. Сказала, будто любит меня и даже... беременна. То есть хотела поймать меня так, как тебя поймала мать.

— Вот черт, — пробормотал Дерек и крепко сжал руку сына, прежде чем тот успел подняться и закончить неприятный разговор. — Твоя мать не заставляла меня жениться на ней. Наоборот.

— Что? — Лэклен подался к отцу и потряс головой. Неужели он не ослышался?

— Гордиться здесь нечем, но что было, то было. Наверное, мне следовало бы раскаиваться, но я смотрю на вас, своих детей, и каждый день благодарю Бога за то, что сделал.

Лэклен нахмурился, отказываясь верить.

— Ты говоришь загадками, отец.

— Когда твоя мать сказала, что беременна, я заставил ее выйти за меня замуж, хотя она призналась, что не любит меня. После того как родился ты, она была счастлива некоторое время, но я видел, что сердце ее не лежит к браку. Поэтому, чтобы привязать ее к себе, я настоял на том, чтобы у нас были еще дети. — Дерек потер глаза, словно пытаясь стереть неприятные воспоминания. — Думаю, она делала это из жалости ко мне. Чем упорнее я старался, чтобы она полюбила меня, тем больше она отдалялась. Я был одержим ею, и это отталкивало ее. В том, что она ушла, есть и моя вина... А Кили — так ее зовут? — совсем не похожа на твою мать. Если она сказала, что любит тебя, ты должен крепко держаться за нее. Искренняя любовь хорошей женщины — самое ценное, что может быть у мужчины.

Тысячи вопросов о матери вертелись у Лэклена на языке, но с ними придется подождать. Отец прав. Ему необходимо вернуть любовь всей своей жизни. Хотя после того, что он заставил Кили пережить, слова или задабривания не помогут ему. Он должен сделать очень важное заявление и, положившись на Бога, надеяться, что она простит его.

Внезапно блестящая мысль пришла ему в голову.

Наступило утро понедельника. Не успела Кили войти, как в ее офис, пританцовывая, вбежала Люси. Костюм в белую и черную полоску придавал ей сходство с игривой молодой зеброй. Обычно Кили забавляли оригинальные одеяния помощницы, но сегодня даже вид полосатой Люси не мог развеселить ее.

— Я принесла не очень хорошее известие.

— К этому мне не привыкать. — Все существование Кили похоже на сводку плохих новостей. Единственная радость — новая жизнь, растущая внутри нее.

— Ротти загнала меня в угол и сказала, что продюсеры шоу Лэклена Бранта требуют, чтобы им показали его сайт. Сегодня.

Кили почувствовала, что в горле у нее встал комок, и яростно заморгала. Больше она не прольет ни одной слезы из-за мистера Несовершенство. Кили рыдала столько, что этого хватит на следующие сто лет. Лэклен недостоин того, чтобы она убивалась о нем.

Несмотря на то, что они расстались, в глубине души у Кили теплилась надежда, что в выходные дни он позвонит ей. Просто чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Но телефон молчал, и Кили навестили лишь Эмма и Талия, которые, проклиная всех мужчин на свете, усердно потчевали ее чаем, пончиками и носовыми платками.

По настороженному лицу Люси Кили поняла, что подруги посвятили ее в то, что произошло.

— Ничего страшного, — откликнулась она, решив продемонстрировать уверенность, которой у нее не было. — Все готово. Когда они придут?

Люси поморщилась.

— Они не придут. Хотят, чтобы ты приехала к ним. Куда-то в Алберт-Парк.

Кили вздохнула. Что плохого она сделала, если Лэклен не хочет видеть ее? Неужели она такая ужасная? Наверное, поэтому он отправился на телестудию и уговорил продюсеров посмотреть ее работу, вместо того чтобы проверить все самому.

Вот вам и мистер Совершенство!

Первое, что она сделает, как только вернется домой, — это изорвет тот дурацкий опросник. И предаст огню «Коллекцию Кили».

— Хорошо, я поеду туда. Давай адрес. В какое время меня ждут?

— В три часа. — Люси пошла к двери, но, остановившись на полпути, обернулась. — Ты можешь не возвращаться в офис. Я справлюсь сама.

Кили откинулась на спинку стула и покачала головой.

— Ты знаешь, да?

Люси кивнула.

— Эмма рассказала мне о вашем разрыве. Она не хочет, чтобы я ляпнула что-нибудь о Лэкле... — Люси прижала ладонь ко рту и испуганно посмотрела на Кили расширившимися глазами.

— Можешь произносить его имя, — слабо улыбнулась Кили. — Ты ведь все равно уже назвала его.

— Но то было по делу, — виновато пробормотала Люси. — Раз уж ты упомянула его, я хочу сказать, что всегда готова помочь, если понадобится. Могу сделать куклу вуду, взять несколько острых иголок... ну, ты понимаешь...

— Спасибо, Люси, но я обойдусь без этого. Со мной все будет в порядке.

Люси бросила на нее скептический взгляд, в котором явно читалось: «Ты с ума сошла?», махнула на прощание рукой и вышла, закрыв за собой дверь

Со мной все будет в порядке.

Снова и снова повторяя эти слова, Кили надеялась, что начнет верить им, но они по-прежнему звучали безнадежно и бессмысленно, отражая пустоту, воцарившуюся в ее сердце.

У нее защемило в груди. Опустив голову, она посмотрела на свой плоский живот и прошептала:

— Похоже, малыш, что нас только двое.

Прижав к себе сумку с ноутбуком, Кили постучала в дверь величественного особняка. Хороший дом для тех, кто может позволить его себе! Должно быть, шишки с телевидения зарабатывают кучу денег, если имеют такое здание в Алберт-Парке.