Горячие дозы

Констебль Лейтон вышел на палубу для швартовки.

— Поможете мне с носилками? — спросил Кэртис.

Уиллоус прошел с ним на нос катера. Носилки были около шести футов длиной. Собственно, это была проволочная сетка на раме из полудюймовых труб и на ней настил со специальными планками, чтобы ноги трупа лежали раскинутыми.

— Чувствуете запах?

Уиллоус втянул носом воздух.

— Последний утопленник был у нас месяца два назад, поэтому, думаю, запах выветрился. Но, поверьте, это самая страшная вонь на свете. Проникает в волосы и одежду. Все хорошо, пока мы не вытащим его из воды. — Кэртис откинул крышку белого ящика и достал пару хирургических масок. — Вы справитесь с носилками, Джек?

— Разумеется.

Уиллоус перегнулся через фибергласовый борт и ощутил медленное движение катера и прохладу воды.

Сержант надел хирургические перчатки, а сверху натянул еще одни из толстой черной резины. Перчатки и маски были необходимы в целях предосторожности: мало ли чем болел тот, кого нашли в воде… Да кроме того, всегда существовала угроза СПИДа.

Они пришвартовали корму катера к западной оконечности пристани, а нос — к одной из свай. Их уже ждала машина для доставки трупов, патрульный автомобиль и двое полицейских в форме, чтобы удерживать толпу на расстоянии. Мужчина, который нашел труп, тоже был здесь, чтобы указать им место.

Кэртис спросил у этого мужчины его имя, адрес и номер телефона, дал ему свою карточку и показал, где ему надо находиться. Пусть этот ловец крабов увидит то, что они сейчас достанут из воды, надо думать уже о предстоящем судебном процессе.

Уиллоус смотрел на воду. Он беспокоился о Паркер, которая стояла рядом, опершись на перила.

— Ну, что там? — спросил Кэртис у Лейтона.

— Ой, сержант, хотите, чтобы я достал это?

— Да, но только целиком.

Лейтон опустил в воду алюминиевый шест с острым концом, используя сваи как опору для него. Он пытался отодвинуть тело от свай, но течение прибивало его обратно. Уиллоус мог разглядеть в воде только неясный силуэт. Лейтон перехватил руками алюминиевый шест, сделал еще попытку, и шест изогнулся дугой.

— Плащ за что-то зацепился, — досадовал Лейтон, орудуя шестом.

Паркер услышала скрип резины: Холлис надевал хирургические перчатки.

— Зацепил! — В голосе Лейтона зазвучала нотка триумфа, будто он поймал необыкновенно большую рыбу.

Тело медленно поднималось. Уиллоус держал носилки.

— Переверни его!

Утопленник был в джинсах и ярко-желтом плаще. Лейтон и Холлис подвели сетку. Горло утопленника казалось разорванным, но Уиллоус знал, что эти ткани разлагаются в первую очередь, поэтому ничего определенного сейчас сказать нельзя. Позади с шумом захлопнулась дверь в рубку. Уиллоус поискал глазами Паркер, но не увидел ее.

Кэртис начал фотографировать. И Уиллоус вспомнил его слова: тело воняло так, как не пахнет ничто на земле.

Когда труп поместили на носилки, Уиллоус увидел, что его рот был заклеен липкой лентой, которая в воде потеряла клейкость и немного отстала. Он посмотрел вдаль. До места, где был найден залитый кровью «понтиак» и следы на гравии, ведущие к воде, отсюда было примерно с четверть мили.

Он прикидывал, как скоро он может оказаться в офисе и написать рапорт. Теперь у Голдстайна есть и волосы и кровь. А может быть, и пуля двадцать пятого калибра сидит где-то в этом теле. Вот бы сопоставить ее с найденной стреляной гильзой…

Паркер снова вышла на палубу. Она посмотрела на тело, а потом вдаль на то самое место, где стоял «понтиак».

— Думаешь, есть какая-то связь?

— Было бы неплохо, — ответил Уиллоус.

Кэртис и Лейтон — оба в перчатках и масках — склонились к сетке и развернули желтый из прорезиненного брезента мешок для трупов. Кэртис задержал дыхание и схватил тело ниже подмышек.

Что-то беспокоило Паркер, но она никак не могла понять, что именно. Она подняла взгляд наверх, к непрерывному потоку движения машин, шум которого казался ей погребальным.

— Ты в порядке?

Паркер кивнула, хотя не слишком уверенно.

Воздух был чист и прозрачен, ярко голубело безоблачное небо. Так вот что ее беспокоило!… Погода выдалась не такая.

В такой день непременно должен идти дождь.

Глава 18

Городской морг помещался на Кордова-стрит. Это было красивое здание с фасадом из оранжевого кирпича и правильными рядами арочных окон.

Главный вход, которым пользовались живые, был окрашен в красный цвет. Паркер толкнула дверь и отошла в сторону, пропуская Уиллоуса.

— Благодарю, — сказал он.

— Не стоит благодарности.

Они поднялись на третий этаж и прошли по длинному, широкому и ярко освещенному коридору. Теперь дверь открыл уже Уиллоус. Они вошли в операционную, где вдоль стен, от пола до потолка, тянулись охлаждаемые стеллажи из нержавеющей стали. Посередине зала, под светильниками из специального стекла, стояли два оцинкованных стола, каждый длиной в семь футов и шириной в тридцать шесть дюймов. На ближайшем столе уже кто-то лежал. Уиллоус подошел и приподнял простыню. Это была девушка с яркими голубыми глазами и выбритым участком черепа.

Патологоанатом Брамс, коротенький, темноволосый, повернулся от раковины, где мыл руки.

— Вы себе представить не можете, что произошло с этой девушкой.

— Тогда не стоит и говорить об этом, — сказала Паркер.

Уиллоус снова закрыл тело и обвел взором стеллажи из нержавеющей стали.

— А где мой утопленник?

Брамс взял с полки стеллажа несколько бумажных полотенец.

— Мы сделали предварительный анализ. Кончили часа два назад. — Он вытер руки и бросил полотенца в корзину под раковиной. — Заключение будет у вас на столе завтра утром. А сейчас хотите узнать главное?

— Да, пожалуйста.

Уиллоус достал блокнот, раскрыл чистую страницу, попытался записать дату и обнаружил, что в ручке кончились чернила.

Паркер порылась в сумочке и дала ему шариковую ручку.

Брамс откашлялся.

— В жертву стреляли четыре раза, минимум из двух типов оружия. Он был ранен в бедро, в заднюю часть и дважды в голову. Оба выстрела в голову сделаны в левый висок и вышли у правого уха. Пуля от выстрела, направленного в зад, прошла под острым углом в бедро и застряла в коленном суставе. Эта пуля и та, что попала в бедро, извлечены и отправлены в лабораторию. Пуля из бедра — малого калибра. А та, что я извлек из коленного сустава, от пистолета сорок пятого калибра, может быть «магнум».

— Он попал в воду мертвым?

— Бесспорно. Чтобы убить человека, хватило бы и одного из этих двух ранений.

— В каком состоянии пули?

— Та, что попала в бедро, в отличном. Вторая сильно деформировалась, но мне кажется, вы сами можете разобраться. А оружие отыскали?

— Пока нет, — ответил Уиллоус.

— Это тот случай со стрельбой, что произошел в прошлый уик-энд под мостом Гренвилл?

Уиллоус кивнул.

— Нашли что-нибудь в машине?

— Дырку от пули в крыше.

— Волосы заметно обожжены. Отмечен иссушающий эффект. И еще мы фиксируем точечный эффект. — Брамс взглянул на Паркер, неуверенный, что она понимает, о чем идет речь. — Точечный или пунктирный эффект возникает, когда стреляют в упор и на коже жертвы остаются следы пороха и металлических частиц.

Уиллоус перестал писать и оторвал взгляд от блокнота.

— Что еще?

— Тело в хорошем состоянии. На глубине пяти или шести футов температура воды практически не меняется, она достаточно холодная.

— Алкоголь?

— Процент алкоголя в крови ноль пять, то есть он выпил немного, но был трезв.

— Отпечатки пальцев?

Брамс пожал плечами.

— Левая рука в плохом состоянии. Кто-то из морских обитателей отъел от нее немного. Правая рука лучше, большая часть кожи сохранилась, хотя поверхность покрыта морщинами. — Он улыбнулся. — Если бы вы провели пару дней, отмокая в ванной, вы поняли бы, о чем я говорю.

— Такая у меня работа, ничем нельзя пренебрегать.