Страница 36 из 40
Эмерик де Монтескью (дальний родственник Шарля Д’Артаньяна) в замке Марсан принимает посетителей
Вскоре он оказался под стенами осажденного Бордо — последнего оплота Фронды. Переодевшись нищим, он сумел проникнуть в город и уговорить его защитников сдаться. Повоевав еще и с испанцами, он вернулся в Париж, где король в 1657 году восстановил роту мушкетеров. Тогда же у них появилась единая форма: красные камзолы и голубые плащи с белой перевязью. А лошади у защитников короля были серыми, поэтому их называли ротой Серых мушкетеров (позже была создана еще одна рота — Черных мушкетеров). Однако жалованье им Мазарини не прибавил. Поэтому одни тянули деньги у богатых любовниц, другие искали выход в женитьбе. По этому пути пошел и Д"Артаньян, женившийся в 1659 году на богатой наследнице Шарлотте де Шанлеси. На свадьбе присутствовали сам кардинал и многие придворные, вино лилось рекой. В приданое мушкетер получил сто тысяч ливров годового дохода и двухэтажный особняк на углу улицы Бак и набережной Сены.
С промежутком в год у супругов родились сыновья Луи и Луи-Шарль. Однако идиллии не вышло. Новобрачной было уже за тридцать, она успела побывать замужем и не отличалась ни красотой, ни кротким нравом. А Д"Артаньян с его психологией старого холостяка быстро устал от непривычной семейной жизни. Через год он уехал на войну и с тех пор побывал дома только дважды. В редких письмах он оправдывался: «Моя возлюбленная супруга, долг для меня превыше всего». Шарлотта кусала губы, представляя, как ее благоверный развлекается с другими девицами. Она прекрасно знала, что мушкетер в молодости был отчаянным ловеласом, да и теперь далеко не стар для амурных подвигов. В 1665 году она решилась на крайнюю меру: взяла детей и уехала в деревню, навсегда оставив мужа. Оба сына гасконца стали офицерами и дожили до преклонных лет, но род продолжил только младший, потомки которого дожили до XIX века.
Тюремщик поневоле
Не слишком жалея о потере супруги, Д"Артаньян отправился навстречу новым приключениям. Еще в 1661 году он вместе с королем посетил роскошный замок Во — резиденцию сюринтенданта финансов Николя Фуке. Этот ловкач часто путал государственную казну со своей, и его дворец намного превосходил пышностью Лувр. Людовик начал хмуриться еще у ворот, на которых красовался герб министра: белка с латинским девизом «Влезу куда угодно». Когда же он увидел мраморные гроты, дивный парк с фонтанами, столовую, где столы передвигал невидимый механизм, участь наглого царедворца была решена. Д"Артаньяну было приказано арестовать министра и отвезти его в неприступный замок Пиньероль в Провансе. В Нанте Фуке, почуяв неладное, попытался бежать, но мушкетер нагнал его в городской толчее и пересадил в другую карету с решетками на окнах. В той же карете министр был доставлен в Пиньероль, и король предложил гасконцу должность ее коменданта. Его ответ вошел в историю: «Предпочитаю быть последним солдатом Франции, чем ее первым тюремщиком». И все же Д"Артаньяну пришлось не один год провести в крепости. Узник не доставлял ему никаких забот: сломленный своим падением, Фуке стал весьма набожным и если чем и досаждал мушкетеру, то религиозными поучениями.
Неподалеку от городка Ош, в местечке Люпиак, находится замок Кастельмор, в котором родился Д’Артаньян
Отвергнув должность тюремщика, Д"Артаньян охотно принял звание смотрителя королевского птичника, благо, никто не требовал от него лично убирать клетки пернатых. К тому же придворная синекура приносила неплохой доход. Он даже начал называть себя графом, а весной 1667 года его назначили капитаном мушкетеров. Эта должность соответствовала генеральской. Сбылась мечта юноши, который когда-то приехал из Оша в Париж на пегой кляче. Но вскоре боевая труба опять позвала неугомонного гасконца в поход. Во время новой войны с испанцами он отличился при взятии Лилля и был назначен его губернатором. По свидетельствам современников, правил он справедливо, запрещая своим солдатам притеснять население. Правда, летом 1671-го он жестоко подавил восстание крестьян в области Виварэ. Что ж, он оставался сыном своего века, в конце концов, восставшие были врагами короля, к которому он испытывал не только верноподданнические, но и в какой-то степени отцовские чувства…
Летом 1673 года Д"Артаньян со своими мушкетерами отправился во Фландрию, где армия маршала Тюренна осаждала Маастрихт. Не раз французы прорывались к стенам города, но испанцы все время отбрасывали их. Вечером 24 июня после мощной артподготовки обе роты мушкетеров бросились в атаку и заняли один из фортов противника. Утром испанцы вынудили их отступать под ураганным огнем. Мало кто из французов добрался до своих позиций. Не было и Д"Артаньяна, на поиски которого отправились несколько добровольцев. Его тело нашли только к вечеру: горло командира было пробито пулей. Вопреки Дюма он не успел стать маршалом Франции. Это звание вскоре получил его двоюродный брат Пьер де Монтескью, кстати, ничем особенным не отличившийся.
Александра Дюма не раз упрекали в невнимании к исторической правде. Однако его герой благодаря случаю или художественному чутью оказался гораздо ближе к подлинному Д"Артаньяну, чем беспринципный кондотьер Куртиля. Впрочем, в объединенном персонаже «Трех мушкетеров» сосуществуют все три Д"Артаньяна, и каждый читатель может выбрать героя по себе. Одним окажется ближе отчаянный романтик, подозрительно похожий на Михаила Боярского. Другим — хитрец и острослов, выходящий невредимым из любых переделок. А третьим — честный служака, сделавший законом жизни девиз дворянина: «Шпага — королю, честь — никому!»
Читайте также на сайте «Вокруг Света»:
Франция. Париж трех мушкетеров
Франция. История прототипа Д`Артаньяна
Франция. По следам трех мушкетеров
Вадим Эрлихман
Идеальные паразиты
В середине XIX века граница между живым и неживым, столетиями не дававшая покоя ученым и философам, была наконец определена. Живые существа могут быть больше грузовика или меньше пылинки, жить в вечных льдах или кипящем гейзере, проводить всю жизнь в странствиях или намертво прирастать к одному месту, могут никогда не видеть солнечного света и как огня бояться воздуха. Но у всех у них есть общая черта: они состоят из клеток, в крайнем случае — из одной. Этот закон был сформулирован в 1838 году Теодором Шванном. Но спустя полвека ученые обнаружили архикрошечные организмы — вирусы, которые в поле этого закона не попадали. Они способны вызывать такие серьезные заболевания, как оспа и корь, бешенство и полиомиелит, что вполне оправдывает их название, которое переводится с латинского как «яд».
Паразитические организмы, к каким бы разновидностям живого они ни принадлежали, всегда устроены проще, чем их свободно живущие родственники. Растения-паразиты могут утратить зеленый цвет и способность к фотосинтезу, а животные — потерять органы чувств, конечности, иногда даже пищеварительную систему, и все равно будут жить. А вот вирусы обогнали в этом вопросе всех: у них нет почти ничего своего. Вне зараженной клетки вирус представляет собой капсулу, внутри которой находится несколько генов, иногда даже не соединенных вместе, как, например, у вируса гриппа. Их оболочка состоит из белковых молекул, которые умеют опознавать клетку-жертву, цепляться к ней, а некоторые вирусы даже проделывают отверстие в клеточной мембране жертвы и активно впрыскивают сквозь нее свое содержимое. Примечательно, что эти «паразиты» могут обойтись даже без своего белкового скафандра. Так, в эксперименте очищенные нуклеиновые кислоты вирусов сохраняли способность заражать клетки. Вот, собственно, и все. Больше они не умеют ничего — остальное делают гены вируса. (Правда, в некоторых случаях сама клетка начинает помогать вирусу, поглощая его и растворяя.)