Страница 16 из 37
— Извините, я заснула и не могла контролировать себя, — сказала она просто. — Должно быть, ночью мне стало холодно или…
— Перестань. — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть в глаза. — Китти, перестань оправдываться. Я очень рад…
Не успела она и слова сказать, как он склонился и поцеловал ее. Мягко, но настойчиво заставил разжать губы — сил сопротивляться у нее не было. И как тогда в церкви, она припала к нему.
Издав глубокий глухой стон, Джеффри прижал Китти к постели, его ладонь застыла у нее на шее, затем двинулась ниже, остановилась на груди, и трепетные пальцы нащупали набухший, словно розовый бутон, сосок.
Чувствуя, как огненный жар нетерпения разливается по всему телу, Китти изогнулась, не в силах унять жгучего вожделения и требуя большего…
Подавив новый стон, Джеффри наконец оторвался от нее.
— Разденься, — скорее приказал чем попросил он: рука его скользнула вниз под рубашку и начала подниматься по обнаженному телу.
Когда Китти ощутила на животе требовательную ладонь, к ней вдруг вернулось благоразумие. Она должна остановить его и остановить себя — немедленно!
— Вы обещали, — дрожащим голоском прошептала она, не в силах побороть охватившую ее панику. — Вы зарекались, что мы не будем…
Если она позволит овладеть собой или, что еще хуже, отдастся ему сама — а она за себя уже не ручалась, — тогда все пропало.
— Я подумал, может, ты передумала, — пробормотал Джеффри. — Как видно, я ошибся.
— Да. — Китти, отводя взгляд, кивнула, меж тем как новая волна неумеренного желания захлестнула ее и отхлынула, притаившись где-то в сердце.
Видя, что он не спешит отпускать ее, она снова подняла на него вопрошающий взгляд. Он посмотрел на нее с явным сожалением и наконец отодвинулся.
— Прошу прощения, кажется, я действительно ошибся, — с этими словами он опустил ноги с кровати и встал.
Стыдливо кутаясь в простыню, Китти невольно отползла на "свой" край кровати, отчетливо осознавая всю нелепость ситуации. Минуту назад она разве что не на коленях умоляла этого человека о любви, теперь же была похожа на благонравную старую деву.
— Это мне следует извиниться. Я не должна была вводить тебя в заблуждение.
Откинув со лба волосы, Китти посмотрела на Джеффри, но в следующий же момент пожалела об этом.
Он был обнажен, если не считать черных трусиков, и нужно было закрыть глаза, чтобы не увидеть его налившегося желанием мужского начала. Застыв, Китти смотрела на него, точно завороженная, и понятие мужчина-самец наполнялось для нее совершенно новым конкретным смыслом. Она и прежде находила Джеффри привлекательным, но теперь…
При виде мускулистого, покрытого бронзовым загаром торса ее пробрала дрожь — не от страха, нет, от предвосхищения. Он не был похож на человека, который быстро меняет свое решение. Да, он уступил ее пожеланию… пока. Однако, судя по блеску его глаз, он еще не отказался от мысли…
Что до Китти, то она могла сколько угодно твердить себе, что не вожделеет его. Но оказавшись с Джеффри в одной постели, следуя инстинктивному порыву, даже во сне искала близости. И когда он в буквальном смысле с распростертыми объятиями встретил ее, она, как последняя дура, оттолкнула его. А зачем?
Китти понимала, что рано или поздно отдастся ему, да и что ей оставалось делать? Если она подарит душу и сердце, то уже не сможет оставить этого человека. Но можно ли положиться на парня, подобного Джеффри Эйбилу? Связав судьбу с тем, кто живет вне закона, какое будущее уготовит она сыну?
— Не думай, я не сержусь, — проронил Джеффри, как ей показалось, неожиданно равнодушно, даже беспечно.
Она ждала, что он будет взбешен или по крайней мере раздосадован, однако он всем своим видом словно давал понять, что нисколько не уязвлен ее отпором. И если бы она своими глазами не видела свидетельства — куда более убедительного — его возбуждения, то решила бы, что он просто разыгрывал ее.
— Может, сегодня положим между нами подушку, — неуверенно предложила она, опуская взгляд.
— Как хочешь, — чересчур быстро согласился он и добавил: — Я через пятнадцать минут уйду. Комната в твоем распоряжении.
Откинувшись на подушку, Китти краем глаза не без любопытства наблюдала, как Джеффри выдвигает один за другим ящики комода, извлекая чистое нижнее белье, серую рубашку с короткими рукавами и наконец подрезанные потрепанные джинсы.
— У тебя… какие у тебя планы? — робко спросила она, понимая, что сует нос не в свое дело.
— Ничего особенного. — Он оглянулся. — А почему ты спрашиваешь? Тебе нужна моя помощь?
Ободренная его участливым тоном, Китти сказала, что Том просит заехать к ним домой и забрать еще кое-какие игрушки.
— Мы сможем съездить после завтрака, если тебя устраивает, — предложил он.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще?
— Пожалуй, все.
— Ладно. Если что-то надумаешь, дай знать. Я всегда к твоим услугам.
— Нет, нет, что ты, тебе незачем так опекать меня, — возразила Китти, которой не хотелось быть в тягость.
— Знаешь, не думаю, что сейчас самое подходящее время проявлять самостоятельность, — заметил он.
— Да, разумеется, — пробормотала она, понимая, что Джеффри прав.
Перекинув через плечо полотенце, Джеффри кивнул, прошел в ванную и закрыл за собой дверь.
Подождав, пока он уйдет, Китти подошла к шкафу, достала оттуда ярко-зеленое с бирюзовым отливом платье, сандалии и направилась в ванную. Умывшись и одевшись, она застелила постель и пошла в комнату сына.
Постель была разобрана, но мальчика в комнате не оказалось. Впрочем, мгновенная тревога ее тут же улеглась, когда с первого этажа до нее донесся его веселый смех.
Она нашла Тома на кухне, сидящим на полу рядом с Джеффри, тут же крутился Джой и лизал малышу щеки. Миссис Сантос, стоя у плиты, с блаженной улыбкой наблюдала за происходящим.
— Видишь, я тебе говорил, он любит детей, — сказал, обращаясь к Китти, Джеффри.
— Да, но он все равно страшный, — ответил Том, хватая пса за уши.
— Ну, внешность иногда обманчива.
В этот момент Джеффри вновь взглянул на Китти, которая остановилась у разделочного столика, так что ей не оставалось ничего другого, как принять его слова на свой счет.
— Зачем ты тянешь его за уши? Сейчас он тебя тяпнет, — наливая кофе, сказала она мальчику.
— Нет, он добрый, — ответил малыш. — Когда мы с Джеффри только вошли на кухню, я капельку испугался. Но больше, не боюсь. — В доказательство Том обхватил шею пса руками и привлек к себе его массивную голову. — Видишь, мам? Он умный, только нужно с ним подружиться. — Мальчик вдруг нахмурился и посмотрел на Джеффри. — А мама? Как думаешь, она псу понравится?
— Еще бы. Ведь она такая обаятельная, правда?
Китти в смятении уставилась в кружку с кофе. Она не видела причин обольщаться этим брошенным вскользь сомнительным комплиментом. Джеффри, вероятно, давал понять, что не держит на нее зла, только и всего. Однако что-то во взгляде этого господина заставляло предположить, что слова его больше чем простая учтивость.
— Завтрак почти готов, — сообщила миссис Сантос и, повернувшись к Китти, добавила: — Мужчины заказали мигас, но если вы предпочитаете что-то другое, я с удовольствием приготовлю.
— Нет, нет, мигас меня вполне устраивает, — поспешила заверить Китти домработницу.
Мигас, своего рода яичница, куда добавляют чоризо — острую испанскую сырокопченую колбасу со специями и чесноком и едят с хрустящими тортиллас — маисовыми лепешками, нравилась не только Тому, но и Китти.
— Идем, сынок, — сказал Джеффри, поднимаясь с пола и помогая встать мальчику. — Давай-ка вымоем руки, прежде чем садиться за стол.
Джеффри легко — словно ему было не привыкать — поднял малыша над раковиной, чтобы тот вымыл руки. Китти почувствовала счастье, увидев, как доверчиво сын подчиняется приказам Джеффри.
За то короткое время, что они провели вдвоем, Том, должно быть, успел привязаться к Джеффри и, как ей показалось, то же самое можно было сказать и об их защитнике. Одного этого было достаточно, чтобы сердце Китти преисполнилось благодарностью. Какими бы трудными ни оказались грядущие дни для нее лично, если сын будет не просто в безопасности, но и в надежных мужских руках, она готова превозмочь любые тяготы.