Я сказала правду

– Ну, хорошо, хорошо, я выудил информацию о вас из Сети, – сдался он.

– Но где это в Интернете можно узнать дату моего рождения?

Мне это даже польстило. Как мило! Он искал информацию обо мне в Интернете. Хотел выяснить про меня как можно больше. Я не додумалась сделать то же самое в его отношении. Хм, нужно будет непременно исправить это упущение, когда вернусь домой.

– На домашней странице вашей школы. – Адриан раскрыл карты. – А еще там есть оценки из вашего аттестата и отмечены продвинутые курсы, которые вы прошли.

– Но это, же наверняка подпадает под статью о защите личных данных!

– Да уж, это точно, – согласился Адриан. – Я бы подал жалобу на свою школу, если бы они обнародовали мои выпускные оценки. Но в вашем случае – средний балл одна целая семь десятых [26]– это очень даже ничего.

– Было бы еще лучше, если бы этот лысый неофашист Роте не испортил мне все оценки перед экзаменами. А так – это самый плохой аттестат, который когда-либо приносили домой члены нашей семьи. Ну конечно, не считая моей мамы, у нее вообще нет аттестата. И, тем не менее, она была сильно разочарована, узнав, что я не вошла в тройку лучших выпускников, как Тина, Рика и Лулу. Это мои сестры. Они ну просто во всем лучше меня. Они блондинки, умные и уже замужем. Или, по крайней мере, помолвлены. – Я замолчала, надеясь, что в моих словах не прозвучало горечи и зависти.

– А у меня два брата, – вдруг поделился Адриан.

Я улыбнулась его тону:

– Неужели все так же плохо?

– У одного докторская степень по ядерной физике. Да к тому же он участвовал в Олимпиаде в Сеуле [27]в составе команды по гребле. А все его дети играют на скрипке и на пианино. Второй мой брат продолжил дело отца, взял на себя управление семейным бизнесом и женился на фотомодели. Мои родители очень гордятся моими братьями.

– А вами нет? Но вы же...

– Я сижу в «Авроре» в какой-то кладовке, – перебил меня Адриан. – О чем, конечно же, никто из знакомых не должен узнать. Обычно обо мне рассказывают так: наш Грегор занимает руководящую должность в издательстве. Название «Авроры» под строжайшим запретом. Это настоящее табу.

– С ума сойти, – сказала я. – А сколько вам лет?

– Тридцать четыре, – вздохнул Адриан. – И я до сих пор должен каждое воскресенье являться к родителям на обед.

Я подалась вперед:

– Я тоже! И все это только ради того, чтобы дать им возможность меня растоптать. А вы никогда не думали уехать в другой город?

– О да, – отозвался Адриан. – Я два года учился в Англии.

– Ну вот, видите! Этим же ваши родители должны...

– А мой брат был приглашенным доцентом в Оксфорде, – снова перебил меня Адриан.

– Хм, да, я вижу, ваши братья – крепкие орешки, – улыбнулась я. – Но они не могут быть такими же красивыми, как вы! – Последнюю фразу я произнесла тоном, пронизанным уверенностью в том, что одержала победу в споре.

– Альбан во время учебы в университете работал моделью. А Николауса всего четыре недели назад в Интернете назвали самым привлекательным ученым в Европе.

– К тому же их зовут Николаус и Альбан, – произнесла я, потому как ничего умнее мне в голову не пришло. И глупее тоже. – Просто поверить не могу, что они могут быть красивее вас. Почему вы не работали моделью во время учебы? Что под силу Альбану, то вам совсем уж точно раз плюнуть.

– Я слишком маленького роста. Всего метр восемьдесят один. В то время как мои братья...

– Знаете что? – перебила я его. – Я не хочу больше ни слова слышать о ваших братьях! Если я говорю, что вы самый красивый мужчина, который мне встречался за несколько лет... самый красивый мужчина, который мне вообще когда-либо встречался, вы должны мне просто поверить. А я знаю немало симпатичных мужчин.

– Но вы ведь никогда не видели моих братьев, – поникшим тоном произнес Адриан. – До сих пор они уводили у меня всех подружек. По крайней мере, тех, которых я приводил с собой на воскресные семейные обеды.

– И Марианну Шнайдер тоже?

– Марианну я не знакомил со своей семьей, – испуганно ответил Адриан. – Да она никогда и не стремилась к этому. Я ведь уже сказал, что роман, который был между нами, мало что для меня значил.

– Вы сказали, он был несерьезный и мимолетный, – поправила я его.

Подошел официант и принял у нас заказ на эспрессо.

– А почему все ваши сестры блондинки, а вы нет? – спросил Адриан, когда официант снова ушел.

– Моя тетя Эвелин уверена, что моим отцом был почтальон, – ответила я. – Но на самом деле я единственная пошла в отца. Каштановые волосы, карие глаза...

– Но ваши глаза совсем не карие, – сказал Адриан и подался вперед, чтобы получше рассмотреть. – Они как карамельный сироп, пронизанный лучами солнца.

Хм, какое милое сравнение, лучше, чем сравнение с янтарем, которое мне иногда доводилось слышать.

– У моей сестры Тины глаза такого же цвета, но со светлыми волосами они смотрятся лучше, – проговорила я, чтобы скрыть свое смущение.

– Знаете что? – произнес Адриан и улыбнулся. – Я не хочу больше ни слова слышать о ваших сестрах.

Я готова была поспорить на свой новый договор, что у его братьев не такая очаровательная улыбка, как у него. Улыбка настолько манящая, что хотелось улыбнуться в ответ.

Принесли эспрессо, а потом медленно, но верно подошел к концу и наш бизнес-ланч, о чем я сильно сожалела. Но Адриану нужно было возвращаться в свою кладовку, а мне – ехать к Чарли, которая припасла бутылку шампанского, чтобы отпраздновать мой новый контракт. А перед этим я собиралась нанести визит отцу.

– Я очень приятно провел время, – сказал Адриан, выйдя из ресторана, и странно вытянул руку, так что я не знала, пожать ли ее. И ничего не стала делать.

– Я тоже. – Я вдруг немного смутилась. – Спасибо за приглашение. До свидания.

– До скорого, – произнес Адриан. Не успела я сделать и пары шагов, как он меня

окликнул:

– Подождите!

Я обернулась и выжидательно на него посмотрела.

– Мне кажется... э-э... я подумал, что теперь, когда мы, так сказать, стали партнерами, мы можем называть друг друга по имени, вы не против? – спросил он.

– Хорошо. Хотя Адриан мне нравится больше, чем Грегор... Тем более что я этого вампира назвала Грегором, – немного подумав, добавила я.

– В общем, речь тут больше о том, чтобы перейти на «ты», – проговорил Адриан. – А уж как ты потом будешь меня называть, значения не имеет.

Как только папа меня увидел, на лице его появилось уже знакомое мне каменное выражение.

– Герри, какой сюрприз! Сегодня ведь даже не воскресенье! Проходи, твоя мама ушла играть в бридж. Чай будешь?

– Лулу сказала, что ты хочешь заплатить залог, папа. И я пришла сказать тебе, что не могу принять эти деньги. Хотя очень любезно с твоей стороны было их предложить.

– Это не имеет никакого отношения к любезности. Я уже перечислил деньги.

– Правда, папа. Я сама разберусь. Я всегда справлялась сама.

– Доченька, две недели назад ты пыталась покончить жизнь самоубийством, – заметил

папа. – Я бы не сказал, что ты хорошо справилась.

Я покраснела:

– Да, но не считая этого... Сейчас у меня дела идут очень хорошо. Как раз сегодня я подписала новый договор с «Авророй». Договор, по которому я получаю процент с продаж. Одного только гарантированного гонорара я буду получать двадцать четыре тысячи евро в год.

– То есть, получается по две тысячи в месяц. Это нельзя назвать роскошью. Особенно учитывая, как мало денег ты отчисляешь в пенсионный фонд. По стечению обстоятельств я перечислил на твой счет тоже ровно двадцать четыре тысячи евро.

– Что? Но ведь залог всего-то...

Мой отец поднял руку:

– Ровно такая сумма тебе причитается, – проговорил он. – Надо было давно отдать тебе эти деньги.

– Но я совершенно не пони...

Он снова не дал мне договорить:

26

Шиффонадэ (фр.) — способ приготовления трав или зеленых овощей с длинными листьями (таких, как шпинат и базилик), их нарезают длинными тонкими полосками. Обычно делается это следующим образом: листья кладут друг на друга, плотно сворачивают, а потом режут поперек острым ножом.

27

Песто — итальянский соус из базилика, чеснока, специй и сыра.