Досадный случай

Солнце потихоньку приближалось к кромке леса, и только я начал прикидывать: остановится засветло в ближайшей деревне, или рискнуть, и попробовать доехать до следующей, как прямо перед мордой Соловки выкатился из кустов совершенно круглый мужик начальственно-крестьянского вида. Деревенский староста, что ли?

— Господин кудесник, не загляните ли к нам в деревню, ночка-то уже на дворе, не сумлевайтесь, встретим как положено, хорошо, что вас мальчишки с дальнего пастбища углядели, и ко мне прибежать догадались, а то мы уже не знаем, что и делать, а меня Ласом зовут, давайте, я провожу, господин кудесник… — Не прекращая монолога, красноносый староста попытался ухватить лошадь под уздцы, но она мотнула головой, и повод оказался вне досягаемости, а бегать за ним почтенный Лас под моим недовольным взглядом постеснялся.

— Не так быстро, уважаемый. Сначала скажите, что у вас произошло, а потом уже я решу, стоит мне принимать ваше гостеприимное приглашение, или поискать более спокойное место для ночевки. — Если опять придется делать промывание желудка племенному хряку, а потом благодарные хозяева предложат в качестве оплаты ужин из свинины — нашлю коллективный понос на всю деревню. После того случая несколько месяцев на свинину спокойно глядеть не мог.

— Дык, суд магический учинить, а то, кто покражу совершил, подозрения имеем, а доказать не могём. Уж не откажите, господин кудесник, а то эти драконицы в юбках меня живьем сожрут.

Стоит соглашаться. Послушать обе стороны, а потом сказать, кто и в чем соврал — дело не хлопотное, деревенские кумушки, как свидетельствует мой опыт, не политиканы, которых с детства учат держать эмоции под контролем. А сытный бесплатный ужин, такой же завтрак и не менее бесплатный ночлег, являющиеся стандартной платой за разбор мелких бытовых споров — вполне приличная компенсация за пол часа времени, потраченных на созерцание разгневанных теток. Как он их там назвал? Драконицы? Ладно, ещё продуктов в дорогу стребую.

— Показывайте, куда ехать, уважаемый. Посмотрю я на ваших спорщиц.

Мужик просиял, и припустил по проселку, ответвляющемуся от караванного тракта, и уводящему куда-то вглубь леса. Лошадка, не теряя собственного достоинства, без понуканий двинулась за ним.

Появившаяся через сорок минут неторопливой рыси (староста рысил ничуть не хуже Соловки, и от предложения прокатится на телеге раз за разом отказывался) деревня встретила стайкой мальчишек, восторженно блестящих глазами из придорожной сирени, кудахтаньем кур, пестрыми снарядами вылетавших из-под копыт невозмутимой кобылы, и полным молчанием собак. Странно, конуры стоят у каждого дома, из некоторых даже морды выглядывают, но ни одна не высунулась дальше носа, и не подала голос. Впервые вижу, чтобы деревенские псины при виде незнакомцев не лаяли. Не старосты ведь они стесняются.

Я прислушался к энергии, окутывавшей деревню. Нет, никакого колдовства здесь не творили, иначе по тонкому миру гуляло бы эхо чужой воли. Кусочек хрусталя, висящий на цепочке у меня на шее, согласно молчал. Что ж, пойдем по другому пути.

— Лас, скажите, а что это у вас собаки притихли? Даже из конуры не вылезают?

— Знамо дело, когда Марьяна пропажу козы обнаружила, тут такой дым коромыслом пошел, не то, что собаки, половина деревни попряталась. Особенно когда она с Глафьей сцепилась, а вторая половина деревни (бабы, все зло от них) начала масло в огонь подливать. Да, что там говорить, сейчас сами увидите. — На этой оптимистичной ноте разговор увял, и я снова принялся разглядывать окрестности.

В меру грязная улица вскоре расширилась до относительно чистой площади, на которой располагались главные здания любой крупной деревни: дом старосты, молельня и трактир. Из дома старосты доносились разноголосые вопли.

— Вот и приехали, ваше магичество. Подождите минутку, я сейчас, сейчас… — И Лас с удивительной для своего телосложения прытью скрылся за тяжёлой дубовой дверью. Через несколько секунд вопли стихли.

Пока Лас наводил порядок внутри своего маленького королевства, я рассматривал то, что можно рассмотреть снаружи. Хороший дом: большой, крепкий, и уютный. По желтым ставням любовно вырезаны Солнца-обереги, и огненные петухи, призванные отогнать от жилья мелкую нечисть. На крыльце мирно умывается большая полосатая кошка. Перипетии хозяйской жизни ее, по всей видимости, волновали мало.

Дверь распахнулась, из нее вылетел паренек лет десяти, сцапал Соловку за повод и потянул в сторону хозяйственных построек. Я подхватил из телеги сумку, и вопросительно оглянулся на дверной проем, в котором появился взъерошенный староста.

— Заходите, господин кудесник, они уже того, готовы. К дознанию.

В просторной горнице толкался десяток человек: две спорщицы, одинаково всклокоченные и красные тетки преклонных лет, монументальная женщина, ведущая себя как хозяйка дома — видимо жена Ласа, и семь разномастных личностей мужского пола, в которых я определил свидетелей судебного разбирательства из числа уважаемых селян. Не смотря на не слишком приятные обстоятельства, все они, даже пострадавшая, млели от такого диковинного развлечения, как «маг на выезде» — строго говоря, такое не во всяком городе увидишь, мало нас — и возможности быть в центре событий.

Предложенный старостой табурет я проигнорировал — сколько дел разобрал, но так и не понял в чем удовольствие сидеть, когда собеседники стоят — через двадцать минут шея зверски затекает, а ещё через пол часа кажется, что ты инвалид, и голова останется в таком положении до конца жизни. Так, тётки оправляются от смущения, надо брать инициативу в свои руки, пока скандалить не начали.

— Изложите мне суть проблемы.

Лас яростно закивал дородной матроне в цветастом платке на плечах. Та, понятливо кивнув, начала жаловаться.