Арктическая родина в Ведах

Д-р Муир отмечает пассаж Ригведы (VIII, 95, 4, 5), в котором говорится о поэте, что он «породил (создал) для Индры новейший радостно звучащий («навиясим мандрам гирам») гимн, изошедший из высокой мысли, древнее создание разума («дхиям пратнам»), насыщенного священной истиной». Здесь мы видим, что об одном и том же гимне говорится, что он и новый и старый одновременно. Д-р Муир цитирует и Т. Ауфрехта, указывая на то, что слово «гир», то есть «мысль», явно указывает на старую мысль, сохраненную (или отраженную) в новом языке, на котором говорил поэт, автор приписываемого ему гимна. Итак, гимн является древним по своей сути, но новым по выражению ее – к этому заключению мы приходим, исходя из разных оснований.

В связи с этим мы можем также сослаться на факт, что среди разных глав, на которые индийские священнослужители разделили Брахманы, мы видим одну, именуемую «Пура-кальпа», то есть Правила, или традиции прошедших веков. Это свидетельствует, что даже в Брахманах отражена вера в то, что они содержат истории или традиции, сохраненные от допотопных времен. В «Тайттирийя Самхите» говорится: «Жрецы в древние времена боялись, что заря может не разрешиться солнечным светом», и это цитируется Саяной как пример «Пура-кальпы», а мы выше уже упоминали, что подобное может быть объяснено лишь соотнесением с арктической зарей, той, которую могли видеть только те, кто жил в этих областях в межледниковое время. Если Брахманы могут содержать упоминания о таких фактах, то и о Ведах тем более можно это же говорить. И с какой бы стороны мы ни подошли к вопросу, мы неизбежно придем – путем использования внутренних или внешних свидетельств о текстах – к заключению, что сюжетная суть ведических гимнов связана с древнейшим межледниковым периодом и что ее привнесли в гимны постледникового времени те риши, которые унаследовали ее в виде неразрывно длящихся традиций от своих праотцев, живших в эпоху межледниковья.

Есть много других моментов в интерпретации текстов Вед или мифологии Вед и Пуран, которые освещаются или, можно даже сказать, разумно поясняются посредством теории арктической родины времен межледниковья. Например, мы теперь можем увидеть разочарование тех западных ученых, которые при первом знакомстве в Ведами ожидали встретить в них указания на первоистоки арийской цивилизации или же потрясения разума арьев, впервые увидевших поразительные чудеса проявлений природы и воспринявших их как божественную манифестацию.

Наша теория ясно показывает, что хотя Веды и являются древнейшей фиксацией жизни арийской расы, все же цивилизация или характеристики богов и служения им, отраженные в Ведах, не зародились вместе с творчеством ведических бардов, но были восприняты ими от своих праотцев, живших в эпоху межледниковья, и сохранены во имя грядущего благополучия. А если кто-либо хочет познать самое начало арийской цивилизации, ему следует обратиться к временам более древним, чем последний период оледенения, и взглянуть на то, как жили и чем занимались предки арьев на своей исходной приполярной родине.

К несчастью, мы располагаем слишком малым объемом материала, касающегося степени развития этой цивилизации, но все же полагаем, что есть основания думать о более высоком уровне цивилизации и культуры в межледниковое время, чем принято считать, и что нет причины, по которой изначальные арьи должны быть поставлены не на тот же уровень развития, что и древние обитатели Египта доисторических времен.

Жизнеспособность и превосходство арийских рас, выявленные через поражения, потери и ассимиляции, принесенные ими другим неарийским расам, с которыми они встречались на путях своих миграций в поисках новых земель от полюса до экватора (если не еще южнее), могли проявляться только как показатели достижения ими высокой степени развития цивилизации на их арктической родине.

Когда начнется изучение Вед в свете новой арктической теории, можно ожидать открытия в них многих других фактов, поддерживающих этот взгляд, но пока еще скрытых от нас в силу несовершенства знаний о физических условиях и об этническом окружении, словом, о тех условиях, которыми определялась жизнь предков ведических риши вблизи Северного полюса в доледниковый период. Проводимое сейчас изучение арктических областей тоже может помочь в разыскании начала арийской цивилизации. Но все это надо отложить до того времени, когда арктическая теория может стать признанным фактом науки. Нашей целью в данное время является показ того, что в Ведах и Авесте имеется достаточное количество свидетельств для доказательства существования арктической родины в период межледниковья, и тот читатель, который поймет представленную нами аргументацию, сможет воспринять то, что доказываемая нами теория имеет прочную базу в виде выразительных текстов и пассажей, сохраненных традиционно в двух древнейших памятниках арийской расы, а также в виде последних результатов, полученных представителями таких наук, как палеология, геология, археология, лингвистика, сравнительная мифология и астрономия.

Сама идея поиска в Ведах свидетельств об арктической родине была стимулирована, если не прямо подсказана, новыми достижениями в этих науках, а метод, принятый нами в разработках ее, был нацелен на неуклонность. Прошло уже много столетий с момента возникновения науки толкования Вед, основанной индийской школой Нирукты. Может казаться удивительным, что до сих пор оставались нераскрытыми следы в Ведах, указывающие на существование арктической родины. Но подобные сюрпризы не имеют места в исследованиях такого рода, когда надо быть готовым к восприятию доказанных результатов, получаемых в свете развивающегося знания при строгом соблюдении правил логики.

Если ценность наших заключений выдержит испытания по таким стандартам, мы надеемся на обнаружение того факта, что мы преуспели в нахождении истинного ключа к интерпретации многих ведических текстов и легенд, считающихся и теперь безнадежными, отклоняемыми или неверно понимаемыми.

В эти времена прогресса, когда начинают с разных сторон приближаться к изучению вопроса об изначальных культуре и цивилизации человека, наука об интерпретации Вед не может занимать изолированную позицию или же полностью зависеть от лингвистического или грамматического анализа. Мы должны просто следовать духу времени в поисках пути к координации последних достижений науки с традициями, содержащимися в древнейших книгах арийской расы, в книгах, которые заслуженно воспринимались как высоко почитаемые и были сохранены нашими предками среди непреходящих трудностей. Это было достигнуто благодаря религиозному энтузиазму, постоянно проявляемому с самого начала текущего века.

Словник

В словнике приводятся названия памятников религиозной литературы Индии и Ирана, встречающиеся в тексте, а также имена и термины, которые неясны по содержанию текста и не разъясняются в скобках или сносках.

АВЕСТА – собрание священных книг зороастризма.

АГНИ – бог огня, одно из древнейших божеств в Ведах. Имеет три формы-воплощения: солнце, молния и земной огонь.

АДИТИ – богиня в Ведах, мать группы богов-Адитьев.

АДИТЬЯ – собирательное название группы древнейших богов в Ведах; дословно – сыновья Адити; божества солнечных месяцев.

АЗИ (АХИ) – мифический огромный змей, ограждающий реки; общее название ядовитых змей.

АЙРЬЯНА ВАЭДЖО (АРИАНАМ ВАЙДЖА) – мифический арийский рай, или рай иранцев, считающийся областью их зарождения и исхода.

АЙТАРЕЙЯ БРАХМАНА – одна из Брахман, соотносится с текстами гимнов Ригведы.

АМРИТА – в ведической литературе (и во всех последующих литературных текстах) – напиток, дарующий бессмертие; напиток богов.

АМША – одно из имен солнца, сына Адити.

АМЭША СПЭНТА – бессмертные святые в Авесте.

АНГИРАСЫ – первые из класса полубогов, мудрецы, поющие гимны и приносящие жертвы; соратники и помощники бога Индры.