Дикий вьюнок

Капитан быстро расчеркнулся на поданных помощником бумажках.

— Бывайте, панна Ула, — весело сказал маг на прощание.

Через полчаса меня доставили к невысокому зданию за высоким забором, которое пряталось в густых зарослях высоченных кустов. Из дома на крыльцо вышла дородная женщина в длинной ночной рубашке, поверх которой висела коряво связанная шаль ядовитого синего цвета, режущего глаз даже в полумраке. В ее руке болтался яркий фонарь. Получив от сопровождающего меня мужчины стопку документов, дама внимательно изучила титульный лист, а после не менее тщательно — меня. Что-то для себя решила и широко улыбнулась. Приветливо указала рукой в сторону двери.

— Ну что же, панна Улана, заходите. Теперь это ваш новый дом.

4

За свою недолгую жизнь одно я усвоила крепко — когда звезды хотят изменить твою судьбу, то просто это делают, без скидки на возраст, желания и силы, которых не всегда хватает подобное изменение принять и с ним смириться.

Но ведь не всегда же меняют к худшему!

Я — тому прямое доказательство. Совершено неожиданно жизнь не просто изменилась, она стала совершенно другой, но при этом ужасно мне нравилась. Я даже представить не могла, что жизнь в школе может оказаться настолько интересной!

Как оказалось, среди учащихся есть шайнарские полукровки, да не несколько, а не менее четверти от всего числа проживающих здесь девушек! Утром после прибытия меня поселили в комнату, где уже жили две девушки примерно моего возраста, Кати и Злата. Когда воспитательница пани Клара представила меня соседкам и ушла, оставив нас одних, я думала, как сложно будет ужиться с совершенно незнакомыми людьми в одной маленькой комнатке. Не очень-то приятно делить окружающее пространство, особенно когда нет другого выхода. А еще неизвестно какими окажутся мои соседки, я хмуро на них посматривала, не зная, что сказать, но неожиданно у Кати на шее расцвел цветок и я ахнула.

Они обе оказались полукровками, причем Злата — наполовину. Это было потрясающее чувство — знать, что я в мире не одна такая! Я и раньше, конечно, это знала, но никогда не видела их живьем, а уж своими глазами убедиться в существовании себе подобных, когда они стоят прямо напротив, руку протяни и можешь дотронуться, это просто сродни чуду!

На Злате жили несколько ящериц, отличающихся друг от друга характером. Когда хозяйка злилась — оживала самая противная из них, костлявая, с длинным раздвоенным языком. Когда радовалась — самая маленькая, с глазами-бусинами навыкате, так что казалось, она вечно удивлена происходящим вокруг.

Было и второе потрясение, по силе ничуть не меньше первого. Нас учили магии! Преподавательница пани Габриела сама была с примесью шайнарской крови, правда, в таком малом количестве, что учила больше с помощью теории, чем на практике собственных примеров, но даже это превышало все мои ожидания!

Магии, впрочем, учили только шай-парс, как, оказывается, официально называют шайнарских полукровок, и только в свободное от основных занятий время, то есть по вечерам. Днем нам преподавали, пожалуй, все, что только может прийти в голову при словах «закрытая школа для благородных девиц». Танцы, этикет, литературу, музыку, краткий лечебный курс, хозяйственный счет, рукоделие. Кроме того, раз в неделю ученицы старших классов (куда причислили и меня) посещали внеклассные чтения, где одна из воспитательниц вслух читала какой-нибудь сентиментальный роман (естественно из утвержденного главой школы списка). В каждой истории превозносилось главное в жизни любой женщины призвание — замужество и семья. Любовь к мужу и детям, и да не посетят вас сомнения, что счастье может включать нечто другое! Хвала основному женскому предназначению — суть всех зачитываемых нам книг, которые по непонятным мне причинам всегда заканчивались моментом свадьбы, будто после жизни как таковой уже не существует.

В самом начале, только оказавшись в школе, я еще раздумывала, не лучше ли вернуться к бабушке. Написала ей письмо и она ответила, чтобы я не вздумала сделать такую глупость. Ведь однажды бабушки не станет и тогда мне придется рассчитывать только на себя, а раз уж я оказалась под покровительством самого короля, терять такой шанс просто глупо! Ведь при такой защите боятся нечего, будь я хоть трижды шай-парс. Никто не посмеет меня тронуть. Меня обучат магии! Дадут шанс на достойную жизнь в будущем. В общем, даже говорить не о чем, я должна остаться и учиться дальше.

Сложно не согласиться со столько разумными доводами, которые, кстати, полностью совпадали с моими собственными. Тогда я успокоилась и с удовольствием окунулась в школьную жизнь. Никогда раньше не жаловалась на память, читать любила, соображала по утверждению бабушки весьма быстро, так что попала целиком и полностью в свою стихию.

Магия давалась мне даже легче всего остального, нескольких занятий хватило, чтобы неплохо разобраться, как ей следует управлять.

Очень легко удавалось улавливать начало процесса, когда от окружающих растений ко мне приходила сила. Даже не важно время года и почти не важно расстояние — из классной комнаты на втором этаже я улавливала свет растущих вокруг здания кустов и старательно собирала его вокруг себя. Сила и сама по себе способна копиться, но при моем сознательном участии это происходило гораздо быстрее.

Я научилась ощущать ее движение. Скапливать много энергии не получалось — это вообще доступно только избранным магам, и то только после длительного обучения и изнурительных тренировок, но все же мой личный запас стал в несколько раз больше, чем был во время, когда я жила в деревне. Сейчас я могла сложить из травы кусок размером примерно метр на метр и сознательно изменить его, создав тончайшую паутинную ткань. Когда я сотворила самый первый, пробный кусок, жесткий и больше похожий на грубую мешковину, моя преподавательница сразу заявила, что бояться будущего мне не нужно — я могу зарабатывать созданием ткани и украшений, так что без труда себя обеспечу. Омниум — так назывались полученные в результате изменения магией предметы.

Это радовало, хотя я не спешила остаться одна. Мне очень нравилось в школе в отличие от многих других девчонок моего возраста, которых местные порядки устраивали далеко не всем. Они хотели больше свободы, ведь нас выпускали за территорию только на экскурсию или прогулку и только в сопровождении одной из воспитательниц. Девушки хотели свободы, хотели ходить на танцы и знакомиться с симпатичными молодыми людьми. Болтать с ними, кокетничать и кружить головы.

Но подобное было нам недоступно. Некоторые искали способы уйти на улицу незаметно и некоторым даже удавалось. Когда таких ловили, всех девушек старше пятнадцати лет собирали в зале и читали долгую нотацию о недопустимости подобного поведения.

— Вы ведете себя, как… как эти безнравственные магички из академии! — исчерпав другие слова, возмущалась главная воспитательница (в ее устах это звучало практически грубым ругательством). — Воспитанным Паннам не подобает такое поведение! Оно больше подходит девушкам, продающим свое тело за монету!

Виновные старательно опускали глаза долу и принимали жалостливый вид. Я оставалась к подобным укорам равнодушной, потому что не особо понимала, в чем лично моя вина — я-то никуда не бегала, а за глупости других отвечать не могла.

В конце подобных бесед нам в очередной раз напоминали главную цель, к которой стремилось королевство, беря нас на свое попечение. Причину от нас не скрывали, да и какой смысл скрывать? Школа дает приют и образование девушкам, чтобы обучающиеся в похожих мужских школах молодые люди (которых было раза в три больше) смогли найти себе пару, достойную порядочную жену и обзавестись семьей, тем самым укрепив силу и престиж королевства. По утверждениям воспитательниц, примерно 80 % девушек после выпуска из школы в течение первого же года находили себе прекрасных мужей и обретали счастье.

— И что вы хотите получить вместо этого? Вместо нормального дома и обеспеченного мужа, уважающего свою избранницу? Подзаборного пьянчужку? Грабителя и убийцу? — возмущалась воспитательница.