Темный

– Наина, хватит опять сырость разводить! Тебе не надоело строить из себя царевну Несмеяну? Ты лучше скажи мне, как тебя умудрились ранить? – Я присел на корточки и повернул одну каменную завитушку на постаменте, из которого вырывалась пламя.

– Ворота охраняли шесть магов из Каросы. Удар вампиров они отразили совмещенными щитами. Тогда атаковали мы с Ольтом. Двоих я сделала идиотами, одного убил Ольт, трое успели нанести удар – их целью была одна красивая повелительница Разума. Каросцы посчитали меня более опасной, чем Ольта. Двоих я заблокировала, а третий пробил мой щит. Через мгновение клыкастики и Ольт убили всех. Слав, постамент ведь двигается!

– А чего ты хотела? – поинтересовался я. – Мой бой еще не закончен. Мне предстоит провести пару схваток до победного конца. – Я достал из ниши литровую емкость, заполненную молочно-искристой жидкостью. – Сейчас мы проверим, кто я – тварь дрожащая или право имею? – Я сел на пол, зажал емкость между наколенниками и с трудом начал откручивать одной рукой золотую крышку. – Наина, ты в курсе, что на поверхности ты должна общаться, называя мое имя только зовом?

– Да, Ольт мне уже сказал. Слав, что это такое?

– Всего лишь кровь Создателя, – меланхолично ответил я. – А сейчас, – я наконец-то снял крышку, – я проверю, насколько я действительно потемнел. Мне интересно это знать.

– Слав, остановись! А вдруг ты действительно потемнел?! Как на тебя подействует кровь Создателя? Лучше езжай в Белгор к отцу Анеру – он отпустит тебе все грехи – и только тогда проверяй себя. Не глупи!

– Ученица, заткнись и не смей мне мешать! У меня и так поджилки трясутся, а тут ты еще под руку лезешь. Ничего страшного не случится, я так думаю. В крайнем случае, я отсеку себе магией руку.

Я закрыл ладонью горлышко емкости и наклонил флакон. Что-то мягкое и нежное коснулось кисти. Одна секунда – полет нормальный. Я сильнее наклонил флакон. Две секунды – никаких изменений в ощущениях нет. Три секунды – хватит.

– Наина, – я улыбнулся белому как мел лицу девушки, – я не темный, может быть, не святой, да наверняка не святой, но и не темный. Ты хоть понимаешь, что это для меня значит? Около двух сотен невинных душ я недавно отправил в поля вечной охоты, выполняя поручение адептов Проклятого. Из пяти с лишним сотен эльфов сколько реально имели прямое или косвенное отношение к убийству Кенары, учитывая, что почти всех ее убийц я в песках и оставил? Наина, закрути емкость и храни ее в своем мешке путника. – Я встал на ноги. – Я пошел на свежий воздух: с драконами нужно пообщаться.

– Иди общайся, самоубийца ненормальный, – заворчала Эллина, – вечно меня до инфаркта довести хочешь – как тебя Арна вообще терпит? Хотя она тоже ненормальная. Все охотники больные на голову…

Я поспешил покинуть помещение, но еще секунд десять слышал ворчание и не думающей успокаиваться магини. А потом расстояние стало слишком велико.

Хион, привет, рад тебя видеть. Блин, события последних нескольких часов по моим внутренним ощущениям заняли сутки, а всего-то прошло три с половиной или три часа. Хион еще слишком низко висит над горизонтом. А это у нас что такое? Почти шесть десятков разумных из жертвенного мяса, кучкующиеся невдалеке, – это понятно. Ольт и вампиры, что-то кашеварившие на нескольких кострах, расположенные рядом с ними несколько мешков тоже удивления не вызывали. Клыкастикам только намекни на сокровища – сразу сорвутся с места и вынесут все вместе с сейфом за рекордно короткий промежуток времени. Издержки бедной юности, голодного отрочества и нищенского детства. А вот четыре с половиной десятка драконов, сбившихся в кучу вокруг невидной мне кладки Траны, – это что-то с чем-то.

– Наина, отстегни мне бувигер, – попросил я вышедшую из ворот девушку.

– Я хочу тебе сказать кое-что. – Эллина начала освобождать меня от куска железа. – Теперь можно это сделать: свои дела в герцогстве ты завершил. Только не нервничай сильно, хорошо? – Эллина сняла железку. – Дело в том, что ткач ударил по твоей…

– Дочери, Наина, – перебил я девушку. – Княжна Валия похищена из дворца больше недели назад. Кто, кроме тебя, знает о том, что она моя дочь? – поинтересовался я у ошеломленной Эллины. – Наина, ты не стесняйся, говори, я внимательно слушаю.

– Все ученики школы Джокер, номера и Зетр, – сделав честные глаза, призналась Наина.

– А вот врать нехорошо, – я взял девушку за подбородок, – кто еще знает, ученица?

– Арна, – зажмурив глаза, как перед прыжком в воду, выдохнула Эллина. – Ну ты сам должен понять, – зачастила девушка, – она ведь графиня, как бы мы могли ей обосновать необходимость переброски войск и…

– И не надо вешать лапшу на мои нежные уши. Сами ее вызвали еще до организации сходняка баронов и клириков графства Артуа – и все ей рассказали. Советовались, как лучше все устроить. Ведь подключение папы Мю – это была ее идея. Наверняка Арна сама к нему и поехала, никого другого из моего ближнего круга он бы и слушать не стал. Вернее, стал, но только после того как ему раскрыли бы все карты. Впрочем, папа Мю и так все понял. Бароны, я надеюсь, ничего не знают?

– Больше никто, конечной цели акции до них не доводили. Просто сказали, что нужны воины и маги для защиты интересов графа эл Артуа. Больше баронам ничего и не надо было говорить – все сорвались со своих мест, как ошпаренные, и бросились к конюшне. Коты тоже ничего не знают, да и не интересовались они подробностями дела. Надо – значит, надо. Слав, мы все прекрасно понимаем, что даже слух о том, что бойцы графства Артуа ищут княжну Валию, может создать для правителя Риары большие проблемы, поставить под угрозу честь княгини и законность наследственных прав княжны на престол княжества. Дикая страна с дикими обычаями!

– А что сказала Арна, когда узнала, что у меня есть дочь? Конечно, когда успокоилась.

– Арна сказала… – замялась Эллина. – В общем, если кратко, то она сказала, что когда встретит одного кобеля, которого ни на секунду нельзя отпускать от себя, иначе он сразу станет волочиться за первой попавшейся юбкой, то подвесит его за ноги и отрежет основной рабочий орган этой похотливой скотины. Этим она окажет благодеяние многим женщинам Арланда и самому озабоченному козлу, так как у него появится куча времени для совершенствования своего мастерства во владении сталью и магией.

– А долго она произносила сей короткий спич? – спросил я у Эллины.

– Я времени не засекала, но где-то с полчаса будет. – Девушка слегка покраснела.

Рядом с нами на землю рухнул летающий крокодил со знакомой мордой.

– Влад, прости, что сразу с тобой не поздоровались я и остальные драконы рода Стремительных, – соизволил извиниться Оргрурх. – Наш разум затопила радость, и мы ничего вокруг себя не видели, кроме кладки Траны.

– Проехали. Эти много болтать не будут? – Я кивнул на драконий табун.

– Нет, никогда без твоего разрешения. Я и мои сородичи понимаем, почему твои воины и ты не снимаете шлемов. Никто от нас не узнает, что это ты истребил темных. Кстати, перед вылетом сюда Трана поговорила с Пушком, и завтра утром он будет здесь.

– Отлично, когда улетаете?

– Пока не вылупятся дети. – В зоведракона прорезалась нежность. – Трана сильно переживала, когда наших детей похитили. Она сейчас опасается всего – и одновременно вне себя от радости. Вдруг кто-то выронит яйцо во время полета? Посмотрите, какие они красивые! А как дракончики перенесут полет – вдруг им станет плохо? Дети – моя копия, зеленые полосы на их скорлупе в точности повторяют мою окраску! А…

– Я все понял, Оргрурх. – Я поднял правую руку. – Такое иногда бывает и с женщинами-человечками. Не смотри ты так на мою культяпку, через пару часов я буду полон сил и сразу перейду в королевство Мелор к знакомой жизнючке. А завтра утром я вернусь. Нужно будет подумать, как отправить это бывшее мясо в Каросу. Свой портал я светить не хочу, да и энергии не хватит у меня. Бывай, думаю, к завтрашнему утру Трана хоть немного придет в себя, и с ней можно будет нормально общаться и заняться нашими делами.