По следу коршуна

Глава 3

С внезапной отставкой полковника Князева, многое изменилось в работе оперативного отдела. И Нельсон, один из опытнейших сотрудников, заметил это сразу. Хотя надо быть полным профаном, чтобы не обратить внимания на такую существенную деталь, когда многие оперативно-поисковые дела открытые еще при Князеве, теперь стали закрываться и списываться в архив. Причем, создавалось впечатление, что люди, работавшие по ним и год и два, попросту тратили все это время впустую, не стыдясь при этом ежемесячно получать зарплату и премию за успешную работу.

Казалось, сменивший полковника Князева, майор Тыймуков, до этого работавший в областном управлении, нисколько не заинтересован в доведении до конца уже начатых дел, многие из которых, по его мнению, просто были бесперспективными и подлежали немедленному списыванию. А оперативники, работавшие по ним, попали на особый учет к майору, который напоминал просеивание через сито. Стаж работы во внимание не брался. Зато скоро в штате отдела один за другим стали появляться незнакомые люди, которых Тыймуков, минуя все формальности, быстро перетащил из области к себе.

Затевалась какая-то большая игра, о которой старые фсбэшники подозревали, но не понимали ее сути. Эти новые сотрудники держались особняком ни в чем не доверяясь «старичкам». И Нельсон скоро понял, осуществляется планомерное выдавливание из отдела таких, как он. Заслуги не учитываются. И он всерьез задумался о том, что пора и ему покинуть структуру, в которой он проработал почти двадцать лет. Самое лучшее, это умыть руки, вежливо распрощаться с новым шефом и отправиться на пенсию. Но до такого счастливого периода не хватало каких-то двух с половиной лет. Казалось бы, небольшой срок, но он не позволял капитану оперативного отдела почувствовать себя свободным человеком. Из этого вытекало, что ему оставшийся период, надлежит пробегать на побегушках у какого-нибудь молокососа пригретого щедростью майора Тыймукова.

После того, как было покончено с Мономахом, в поле зрения капитана Нельсона попал авторитетный вор Академик. Заполучив на него установочные данные, Нельсон представил их полковнику Князеву на обсуждение, и вместе с ним они пришли к выводу, что именно Академик с его опытом и умением вести дела, наиболее подходящая кандидатура, чтобы занять освободившееся место главного вора. Пусть это произойдет не вот так сразу. Академик обладает огромным терпением и умеет ждать. И среди законных, имеет недюжинное влияние.

Пожалуй, в силу своей ограниченности мышления, а может быть недостаточного опыта, поговаривали, будто до этогоТыймуков работал начальником информационного отдела, он не знал, что часть дел, с разрешения полковника Князева, до поры не регистрировалась, хотя по ним так же велась работа оперативными сотрудниками ФСБ. Составлялись планы, были задействованы внештатные агенты. И такая неосведомленность вышестоящего, позволила подчиненному Нельсону изъять дело по Академику и до поры хранить его у себя дома. Пока Нельсон не почувствовал, что за ним следят. Причем, делалось это с таким профессионализмом, с такой тщательностью, что появилось подозрение, уж не свои ли коллеги чекисты, из набранных Тыймуковым новичков, решили попасти его. Чувствовалась школа. Где бы он ни был, где бы ни появлялся, везде рядом был приглядывающий за ним человек. Они менялись, эти человеки, чтобы Нельсону не примелькалось одно и то же лицо. Но всегда наблюдатель был где-то рядом. Это были, то люди, примерно такого же возраста, как и он сам. То совсем молодые сопляки, от которых ему уйти не составляло труда. Только зачем это делать? Тогда вместо такого ротозея пришлют сотрудника поопытней. И провести такого, будет сложней.

Не сказать, чтобы эта слежка забавляла Нельсона. Скорее утомляла, а главное, мешала нормально работать, встречаться с агентами. И, к сожалению, пока не удавалось выяснить, кто же, все-таки, осуществляет за ним наблюдение. Зато оперативные мероприятия, в том числе и слежку за Академиком, осуществлять становилось все трудней. Как будто кто-то предупреждал вора. И он довольно быстро в нескольких банках закрыл свои счета на большие суммы. Это настораживало Нельсона. Агенты сообщали, что Академик реже стал появляться в ресторанах и казино, где до этого частенько любил пошиковать, разбрасываясь деньгами направо и налево. Теперь во всех своих делах вор проявлял крайнюю осторожность. И даже очередной сходняк воров он назначал, где-нибудь в таком месте, о котором и не подумаешь, обзванивая всех в самый последний момент. Поэтому всякую оперативную разведку за Академиком, капитан Нельсон прекратил. Он просто физически не мог ее выполнять. И теперь оставалось только ждать, а еще беречь то, что уже имелось на авторитетного вора.

С этим как, оказалось, получалось не все ладно. Вернувшись однажды поздно вечером, домой, он обнаружил, что в его квартире произведен обыск. Причем, проделано это с особой тщательностью, достойной похвалы, что нельзя было не отметить.

Поинтересовавшись у соседей, Нельсон узнал, что с утра в их подъезде работала бригада штукатуров. По словам соседей, очень старательные ребята. Но только один Нельсон знал истинную цену их стараний. Два сверхсекретных замка на его двери открыли с легкостью.

– Готовили подъезд к ремонту, – сказала соседка. Другая была менее довольна их работой: – Да они больше сидели. Два раза мазнули кистью по стене и все. А вы разве не видели их, когда уходили на работу? – спросила она у Нельсона. Нельсон их действительно не видел.

– Нет. Не видел. Я ведь рано на работу ухожу, – не стал ее утомлять Нельсон и постарался закончить этот разговор. Про то, что в его квартире побывали непрошеные гости, он никому не сказал. Но понял, чего они у него искали. Только ребята немного опоздали. Пару дней назад, вернувшись с работы, Нельсон зашторил окна и включил в комнате свет, чтобы у того, кто наблюдал за его квартирой, появилось устойчивое мнение, что капитан дома. Сам же он воспользовался крышей. Вышел из последнего подъезда и, пройдя несколько домов, вызвал такси. Надо было срочно съездить на конспиративную квартиру, на улицу Некрасова. Там Нельсон бывал очень редко.

Возможно, те, кто за ним следит и днем и ночью, уже пронюхали и про нее. Но он оказался не настолько глуп, чтобы прятать документы в самой квартире. Под окном, во дворе, стоял старый «Москвич», перепавший Нельсону в наследство вместе с квартирой от одного из старейших агентов, скончавшегося несколько лет назад. Теперь драндулету с ржавыми колесами, вросшими в землю, на время предстояло побыть тайником для хранения тех самых документов. Насколько? Нельсон вот так с ходу не решил. Признаться, к нему не раз и не два приходила мысль официально зарегистрировать собранный материал. Но тут же его посещало смутное разочарование, что это даст? При желании, любая бумажка из материала может быть легко изъята. И все его труды могут сначала попасть, скажем, на стол к тому же майору Тыймукову, а потом и просто исчезнуть. А для него… для него эта регистрация не дает личной безопасности. Ведь он тот человек, кто насобирал весь этот компромат на влиятельного вора, имеющего массу своих людей в силовых структурах. В том числе, наверняка, и в ФСБ.

Нет, все это должно попасть к такому человеку, который если, и не даст делу ход, то хотя бы до нужной поры сумеет сохранить труды не одного десятка людей. И тут капитан вспомнил о Федоре Туманове, с которым их однажды свела судьба. Более подходящего человека Нельсон не представлял для этого дела.

Возвращался с конспиративной квартиры Нельсон опять на такси. К дому подъезжать не стал, чтобы парень сидящий в машине напротив подъезда не запомнил номер и потом не приставал к таксисту с расспросами, куда тот возил Нельсона. И проходя мимо дремлющего в машине наблюдателя, не отказал себе в соблазне, чтобы не поиздеваться над склонившим голову парнем. Довольно сильно ударил кулаком по крыше, так, что парень вздрогнул и рявкнул в окно:

– Проснись, раздолбай! Нас обокрали! – И громко рассмеявшись, пошел в подъезд, представляя физиономию парня, который был уверен, что Нельсон находится дома. И вдруг тот вот, на улице и еще успел куда-то смотаться. Теперь парень ломал голову над тем, каким невероятным образом тому удалось пройти мимо него незамеченным.