Убежденный холостяк

— Я отлично разбираюсь в людях.

— Ах да, я забыла. — Кэйла улыбнулась. — Поэтому ты принял меня за экзотическую танцовщицу, когда я впервые оказалась в твоем доме.

— Нет, сначала за воровку, ты разве не помнишь?

— Зато моя дочь помнит. И это абсолютно не забавляет ее. Кстати, я, наверное, должна сказать, что Эшли посещает детский сад в Центре, который принадлежит твоей матери.

Последовало недолгое молчание. Джек явно переваривал новость.

— Так, значит, вы двое уже успели наговориться обо мне?

— Думаешь, нам больше делать нечего?

— Я только хочу знать, что она обо мне сказала?

— Что ты невыносимо упрям.

— Что еще?

— А что это мы так разволновались? Чего ты боишься?

— Я? Боюсь? Да само это слово ко мне не имеет никакого отношения!

— А я слышала обратное.

— Что ты слышала? — Голос Джека посерьезнел.

— Я слышала, что дети боятся тебя, — продолжала поддразнивать Кэйла.

— Я не хотел доводить Эшли до слез, — мрачно пробормотал Джек.

— Я знаю.

— Так ты отказываешься от меня? — резко спросил мужчина.

— Ты можешь назвать мне хотя бы одну причину, по которой я могу не отказаться?

— Тот поцелуй.

— Это как раз повод, чтобы избегать тебя.

— В таком случае тебе пришлось бы признать, что ты боишься меня. А ты прекрасно знаешь, что это не так. — Ласкающая теплота его голоса согревала душу Кэйлы. — Скорее всего, ты боишься того, что может произойти между нами, но не меня.

— Почему ты так уверен в этом?

— Разве не ты грозилась сломать мне вторую ногу?

— Я сказала это, не подумав, — виновато пробормотала Кэйла.

— Ничего, мне это очень понравилось. Как и твои губы. А теперь скажи, что нравится тебе!

— Тишина и спокойствие. А ты как раз не можешь мне это предложить.

— Допустим. Но могу предложить кое-что получше.

— И что же?

— Мое фирменное жаркое и надежное плечо, на которое можно опереться.

При упоминании о надежном плече к глазам Кэйлы подступили слезы. Иногда ей действительно хотелось опереться на надежное плечо, хотелось, чтобы кто-то помог ей в решении миллиона проблем, связанных с воспитанием ребенка. Но Джек в этом деле был еще более неискушен, нежели она сама. А ошибок, подобных ее браку, Кэйла больше не желала допускать.

— Ну так что ты на это скажешь? — не унимался Джек.

— Я скажу, что нам лучше сохранять чисто деловые отношения. Ты завтра будешь дома?

— А где же еще, черт возьми? Кстати, завтра ожидается снегопад, а к концу недели еще один, более сильный.

— Прогнозы погоды всегда врут.

— Что сделало тебя такой недоверчивой? Вернее, кто?

— Пора пожелать друг другу спокойной ночи. Уже поздно.

— Увидимся завтра.

Да. Оставалось только уповать на собственную силу воли. Кэйла вдруг осознала, насколько она поддалась чарам этого мужчины. А туг еще Брюс свалился на ее голову…

— Что-что он сделал? — спросила Диана. Женщины сидели в крошечном офисе «Эррандз анлимитед», в котором едва хватало места для двух столов, компьютера, двух шкафчиков и трех кресел. Была там и дюжина бостонских папоротников — страсть Дианы.

— Он вышвырнул уборочную бригаду, — повторила Кэйла.

— Нет, я не это имела в виду. Может, мне послышалось, что он поцеловал тебя?

— Тебе не послышалось.

— Свинья. — Этим словом Диана всегда выражала отвращение.

Диана и Кэйла дружили с шести лет. Диана и подала первой идею организовать свое дело. Она любила говорить, что отвечает за имидж, а Кэйла за здравый смысл предприятия. Обе они вложили в дело одинаковую сумму денег, и в этом году их нелегкий труд должен был наконец начать окупаться.

— Да как он посмел так грязно использовать тебя!

— Диана, у парня сломана нога. Так что глупо говорить о каком-то использовании.

— Ага. Выходит, тебе это понравилось. Боже, Кэйла, ты хоть догадываешься, что это означает?

— Что у меня проблемы?

— Это первый мужчина, чей поцелуй понравился тебе со времени развода.

— Ты что, следила?

— Да брось ты. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, как мы с Джорджем.

— Это нереально. Вы двое созданы друг для друга.

— А что Джек? Какой он?

— Моя абсолютная противоположность. Он весьма популярен у женщин. Кстати, его мать заведует Центром, который посещает Эшли.

— Наверное, он хорошо ладит с детьми?

— Как ни странно, нет, — печально призналась Кэйла. — Эшли он совсем не понравился. Я же рассказывала тебе про случай с костылем.

— Ну и что ты собираешься делать? Отказаться от этого контракта?

— Нет, — твердо отрезала Кэйла. — У меня есть план. Теперь я буду с ним вежливой и любезной. Больше никаких споров и никаких поцелуев. Буду соблюдать дистанцию.

— Звучит неплохо, — согласилась Диана. — Посмотрим, как этот план покажет себя в действии.

Кэйле и вправду удалось соблюдать дистанцию. В течение последующих восьми дней — она вела строгий учет — она ни разу не поспорила с Джеком. Не было поцелуев, Кэйла старалась вести себя вежливо и любезно, что нельзя было сказать о Джеке, хотя он больше не орал на нее по любому поводу.

Джек посылал в ее сторону долгие томные взгляды, столь горячие, что, казалось, они могли расплавить сталь. Кэйла мужественно внушала себе, что должна оскорбиться. Но соблазняющие взгляды, если честно, распаляли ее воображение, заставляя мечтать о страстных объятиях, и Кэйла никак не могла остудить себя.

— Опять ты на меня уставился, — сердито сказала она на девятый день, протягивая Джеку оплаченные квитанции за свет. Они сидели в гостиной. Джек — на кушетке, а Кэйла опустилась в кресло на почтительном расстоянии от него. Но пылкий голодный взгляд Джека создавал в комнате какую-то особую атмосферу, наполняя ее — Кэйла боялась себе в этом признаться — чем-то похожим на предвкушение чувственных удовольствий.

— А мне нравится смотреть на тебя, — заявил Джек. — А что, есть новый закон, запрещающий мне это делать?

— Он просто необходим, — пробормотала она едва слышно.

— Что-что?

— Я говорю, ты должен следить за регулярной оплатой счетов. У тебя собирались отключить электричество.

— У меня другие мысли в голове. — Взгляд Джека красноречиво сообщал, что на уме у него она.

— Эрни доложил мне, что ты вчера выходил.

— Меня трясло от нервного возбуждения.

— Ну и как ты прогулялся?

— О, я получил прекрасный заряд бодрости, — с горечью буркнул Джек. — Мне пришлось отдыхать в кресле в вестибюле. А когда я вышел на улицу, то едва не сломал вторую ногу на скользкой дорожке.

— Ты повредил что-нибудь?

— Только свою гордость.

— Ну, ее тебе не занимать.

— Можно подумать, что тебе ее не хватает.

— Иногда гордость может сослужить неплохую службу, — ответила Кэйла, решив сменить тему разговора. — У тебя стало намного чище. Ты решился впустить уборщиков?

— Это была лишь вынужденная сделка. Я не грязнуля.

— Знаю, мне говорила твоя мать.

— Ага! Я знал, что вы обсуждали меня.

— До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что Коки твоя мать, — сказала Кэйла, не подумав.

— Почему? Мы не похожи? Так всегда случается с приемными детьми. Мои настоящие родители погибли в автокатастрофе, когда мне было девять.

— Я знаю. Мне очень жаль.

Джек пожал плечами.

— Хочешь, скажу тебе, о чем я жалею?

— О чем?

— О том, что ты не сидишь со мной рядом. — Джек дьявольски ухмылялся, приглашающее похлопывая по кушетке.

Самонадеянности ему не занимать. Но и обаяния тоже.

— Что случилось? — насмешливо поинтересовалась Кэйла. — Неужели все твои фанатки покинули тебя?

— Мне никто больше не нужен, — ответил Джек.

— Да, ты опытный искуситель. — Кэйла не могла удержаться от смеха.

Джека покорил ее смех. Он больше не мог сдерживать себя. Ему страстно хотелось поцеловать Кэйлу.