Страница 12 из 28
— Да, из моего окна отлично просматривается весь внутренний двор и окна напротив. В прошлом году здесь отдыхали несколько девушек-студенток из Швеции, и мои ребята приносили бинокли…
— Ты шпионил за девушками в бинокль?
— Я не шпионил.
— А что же ты делал? Пытался прочесть данные детектора уровня задымленности?
Джек ухмыльнулся.
— Вот об этом я как-то не подумал.
Кэйла покачала головой, отметив невинное выражение лица Джека.
— Однажды какая-нибудь женщина заставит тебя встать перед ней на колени и покаяться за все твои грехи. Хотела бы я быть свидетелем этой сцены.
— Ты можешь стать не просто свидетелем, — хрипло заметил Джек. — Ты сама можешь стать ей.
— О нет, для этого требуется куда более отважная дама.
— А ты мне вовсе не кажешься слабенькой мышкой.
— Я уже говорила, что ты меня слишком недолго знаешь, чтобы изучить и понять.
— Почему? Сегодня, например, я многое узнал.
— Что же?
— А хотя бы то, как ты ловко выбираешь грибочки из пиццы и не ешь зеленого перца.
— Я ничего не выбирала!
— И как ты брезгливо пьешь из бутылки, словно герцогиня…
— У тебя нет ни одного стакана, а я не привыкла пить из горлышка…
— У меня есть набор стаканов, подарок Сэма к Рождеству. На них изображены девушки в купальниках, а когда из них пьешь, то… да ладно, не буду об этом.
— Да, лучше обойдемся без подробностей, — согласилась Кэйла и добавила: — У тебя неплохие друзья.
— За десять лет я с ними сроднился. Это здорово — знать, что твои товарищи всегда придут на помощь, что бы ни случилось. Мы все время друг на друга рассчитываем, такова наша работа.
— Похоже, вы с друзьями преданы друг другу. А я думала, ты ненавидишь привязанность.
— Труд пожарных предполагает преданность и обязательства. Коммуна, одним словом.
Кэйла решила не реагировать на эти слова, зная теперь, что тот всегда отшучивается, пытаясь уйти от щекотливых вопросов.
— А ты не думаешь, что подобная преданность и возможность положиться на кого-то нужны не только в горящем доме?
— Конечно. Такие отношения у меня с моими приемными родителями, но больше ни с кем. Мне кажется, что обязательства могут сожрать человека живьем. Я вовсе не это имел в виду, говоря о моих друзьях.
Вот Кэйла и получила ответ на свой вопрос, и он не обрадовал ее, скорее наоборот.
Решив прекратить спор, она подошла к холодильнику и, наклонившись, достала баночку содовой с нижней полки. Когда она выпрямилась и развернулась, то увидела, что Джек неподвижно стоит на ее пути. Его взгляд был красноречивей всяких слов.
Она инстинктивно сделала шаг назад, спасаясь от его улыбающихся губ. Дверца холодильника захлопнулась. Джек ведь на костылях, напомнила она себе, что он может сделать?
ГЛАВА ПЯТАЯ
На этот раз Джек не спешил. Словно в тумане Кэйла увидела, как он отставил назад один костыль и, отобрав у нее банку, убрал куда-то.
Кэйла сжала губы, ожидая непрошеного поцелуя, но Джек вместо этого взял ее ладонь и осторожно припал губами к тонким пальцам.
Она не могла сдержать дрожь, когда Джек нежно провел языком по складке кожи между большим и указательным пальцами. И замерла от наслаждения, почувствовав прикосновение его влажных губ и слегка царапающего небритого подбородка. Едва дыша от сладостного предвкушения, Кэйла приоткрыла рот и ждала, что же последует дальше.
Он отделил указательный палец Кэйлы от остальных и обхватил его кончик губами, облизывая чувствительную подушечку кончиком языка. Острое наслаждение еще сильнее пронзило Кэйлу, когда Джек вынул ее палец из своего рта и поднес к ее губам. Она затрепетала, ощутив его вкус…
Кэйлу поразило, насколько эротичным был этот жест. Существует много вещей, которые лучше делать медленно, как-то сказал ей Джек. Теперь Кэйла знала, что он имел в виду. Его неторопливые ласки возбуждали невероятно!
Теплая волна воздуха коснулась ее щеки — это Джек еще ближе придвинулся к ней. Но он не торопился с поцелуем, вместо этого его губы нежно скользили вдоль ее щеки к уху, убирая в сторону прядь волос.
Кэйлу знобило, словно при минусовой температуре на улице. Но сейчас до такого состояния ее довел отнюдь не холод, а огненный жар. Жар, исходивший от тела мужчины, и огонь желаний, который пробуждали его откровенные ласки.
Кончиком языка Джек изучал чувствительный лабиринт ее ушной раковины, перебирая пальцами ее волосы.
Неужели у нее вырвался стон наслаждения? Да. Кэйла не могла более сдерживаться, она снова застонала под напором нахлынувших на нее чувств, почти теряя сознание от медленных обольстительных движений его ласкающей ладони, упиваясь теплотой его трепетного языка и ритмом бешено бьющегося сердца под ладонью — ладонью, которой она поначалу хотела оттолкнуть его.
Холодильник гудел за ее спиной. И все ее тело гудело от бешеного возбуждения, которое пульсировало у самого сердца, наполненного стремительным током разгоряченной крови.
Кэйла закрыла глаза. Она с восторгом отдавалась волне неповторимых ощущений, остро чувствуя все нюансы их взаимного желания, ритм бьющихся в унисон сердец, участившееся дыхание обоих. Губы Джека, о Боже, со сладкой медлительностью скользнули к уголку губ. Джек только дошел до поцелуя, а ее сердце уже рвалось из груди, колени дрожали и весь мир перестал для нее существовать.
Напряженное предвкушение достигло высшей точки. Кэйла каждой клеточкой ощущала близость его губ.
— Сладкая, — прошептал Джек, пробуя на вкус ее нижнюю губу.
Кэйла прерывисто дышала, наслаждаясь пьянящей лаской. Джек расслышал вздох наслаждения, вырвавшийся у нее, и прервал его поцелуем, наконец овладев ее приоткрытыми губами. Его язык проник внутрь, демонстрируя такое чувственное творчество, что колени ее начали слабеть.
Кэйла прижалась к холодильнику, Джек прильнул к ней. Она оказалась зажатой между гудящим агрегатом и трепещущим мужским телом.
Джек провел свободной рукой по волосам Кэйлы и обхватил затылок, притягивая ее еще ближе и целуя. И она с восторгом растворилась, растаяла в этом поцелуе, подчиняясь его восторгу, его губам, его рукам.
Натиск настойчивых бедер Джека оказался невыносимо возбуждающим, и Кэйла лихорадочно отдалась страсти, вторя движениям языка и тела мужчины с такой же горячей настойчивостью, пока не потеряла ощущение времени и места.
Внезапно холодильник за спиной Кэйлы щелкнул и задрожал, словно бился в предсмертной агонии. Женщина испуганно отпрянула.
— Что это?
— Холодильник, — пробормотал Джек ей в губы. — Черт с ним.
Но Кэйла уже очнулась от чувственного тумана, постепенно возвращаясь к реальности. О чем она вообще думала? Ее дочь спит в соседней комнате. Вдруг она проснется и увидит свою мать в объятиях Джека?
В объятиях страстного, сексуального, потрясающего мужчины, своенравно шептал чувственный голос плоти. Ее бывший муж по сравнению с Джеком был лишь бледной тенью мужчины. Внешне Брюс выглядел весьма привлекательно, казался добродушным, но под этой наружностью скрывался человек, напрочь лишенный чувств, заботившийся только о себе и не питавший истинной страсти ни к чему, кроме своей работы.
Воспоминания придали Кэйле сил.
— Отпусти меня.
Джек неохотно отпустил ее.
— Кажется, это уже становится привычкой, — раздосадовано проворчал он. — Нас все время что-то прерывает.
— Это пора прекратить.
— Согласен, — пробормотал Джек. Черт, если бы не проклятый перелом, он бы затащил сейчас ее в постель и до рассвета занимался с ней любовью. — В следующий раз нам никто и ничто не помешает.
— Ты меня не понял. Поцелуи пора прекратить.
— Почему?
— Потому что.
Джек рассердился, заслышав надменные нотки в голосе Кэйлы.
— Я не трехлетний ребенок, чтобы выслушивать глупые ответы. Потому что что? Не потому ли, что тебе это весьма понравилось?
— Именно поэтому.
Ее честность сразила Джека.