Соблазнительная беглянка

— В Биллингс, — ответил Лукас, нервно вышагивая возле машины.

— Торопитесь?

Не в настроении вести светскую беседу, Лукас прорычал:

— Я ищу свою… Я пытаюсь догнать одну женщину. Вы случайно не видели, не проезжал здесь сегодня вечером красный «мустанг»?

Почесав двухдневную щетину, мужчина прищурился.

— Ну, вообще-то одна леди проезжала тут с полчаса назад. С ней маленький мальчик.

— Она! — Сердце Лукаса гулко застучало, когда он достал кошелек и вытащил пятьдесят долларов. — Полчаса, говорите?

— Около того.

— Спасибо. Сдачу возьмите себе. — Охваченный нетерпением, Лукас выехал, разбрасывая гравий из-под колес. Мили бежали за милями, давая ему время подумать.

Проезжая мимо остановки для грузовиков, приткнувшейся на обочине трассы, Лукас чуть не проглядел красный «мустанг». Сдав назад ярдов пятьдесят, он попытался успокоиться, чувствуя, что на лбу выступает пот, а ладони стали влажными.

Она может прогнать его. Но он сделает все что угодно, лишь бы вернуть Рейчел. Он привезет ее обратно в «Голубую долину» и когда-нибудь сделает своей женой не только на бумаге.

Ему не пришлось долго ждать. Из закусочной вышли Коди и Рейчел. Она выглядела прекрасно. Краешек заходящего солнца, уже готовый нырнуть за горизонт, окрасил ее волосы в красно-золотистый цвет. Вот женщина, с которой он надеется прожить всю оставшуюся жизнь, если только ему будет дарован шанс.

Молясь, чтобы найти нужные слова, Лукас вышел из машины. Гравий хрустел у него под ногами, пока он приближался к женщине и мальчику, которых полюбил.

Коди первым увидел его, испустил радостный вопль и бросился в объятия Лукаса.

— Я знал! — воскликнул мальчик. — Я говорил маме, что ты приедешь и найдешь нас.

— И я нашел, — сказал Лукас, но взгляд его был прикован к Рейчел.

Ее лицо выражало решимость и упрямство. Она хмурилась, и на гладкой и нежной коже появились морщинки. Она выглядела усталой и еще более измученной, чем когда он впервые увидел ее. Лукас наклонился и прошептал на ухо Коди:

— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Возьми немного денег, сбегай вон туда, за закусочную, и купи себе мороженое.

Коди еще сильнее стиснул ручонками его шею.

— Ты ведь не уедешь Лукас? Ты заберешь нас обратно домой?

«Домой». От этого слова у Лукаса потеплело на сердце.

— Мы скоро поедем домой, — заверил он Коди, опуская мальчика на землю. — Но мне нужно поговорить с твоей мамой.

Лукас вложил пятидолларовую бумажку в руку Коди, тот развернулся и чуть не столкнулся с мамой, спеша заполучить десерт.

— Коди. — Рейчел обернулась и посмотрела ему вслед.

— Он просто пошел купить себе мороженое, — объяснил Лукас, неуверенно шагнув к ней. — Почему ты уехала?

Рейчел одернула край рубашки.

— Пора. У Дженни есть подруга, которая поможет мне найти работу и приютит нас, пока я не подыщу жилье.

— У тебя есть дом в «Голубой долине».

Она не могла встретиться с ним взглядом.

— У нас было всего лишь временное соглашение.

Лукас не мог больше вынести расстояние между ними. Потребность прикоснуться к ней стала сильнее. Он преодолел несколько шагов, которые их разделяли, но вместо того, чтобы дотронуться до Рейчел, сунул руки в карманы.

— Оно может стать постоянным.

— Коди нужна стабильная жизнь.

— А снова убегать, по-твоему, стабильно?

— Нет, конечно же, но теперь я планирую устроиться на одном месте.

Вначале Лукас намеревался сразу же взять быка за рога, но, глядя на Рейчел, понял, что придется продвигаться осторожно. Им нужно серьезно поговорить, прежде чем они вернутся на ранчо. Если же он с ходу брякнет ей о своих чувствах, то наверняка только напугает ее и заставит пуститься в бега.

— Ты уверена, что Филлис и Эдвард больше не будут пытаться забрать Коди? — спросил он.

Рейчел закусила нижнюю губу.

— В общем-то, не уверена. — Она взглянула на него, и в ее улыбке, как и в глазах, светились грусть и сожаление. — Ты ведь не скажешь им, что я уехала, правда?

Ее вопрос, словно удар кулака, больно задел Лукаса. Неужели она считает его настолько бессердечным?

— Я ничего не собираюсь им рассказывать, но думаю, что тебе следует вернуться на ранчо. Тебе и Коди. Через некоторое время Харрисы окончательно убедятся, что у нас все в полном порядке. Мы не должны рисковать.

— Спасибо за предложение, но мы прекрасно справимся. Ты даже не представляешь, как я благодарна тебе за помощь. Филлис и Эдвард уже забрали бы Коди, если бы… ну…

— Если бы мы не показали им, какая мы счастливая и любящая семья?

— Да, — торопливо согласилась Рейчел. — Но я не могу больше связывать тебя.

— А если я скажу, что люблю тебя? — спросил Лукас.

Позади нее солнце разбросало последние огненно-красные лучи по широкому небу вспышкой такой красоты, которая могла сравниться лишь с Рейчел. Но, как и солнце, она молчала.

Лукас пальцем приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.

— Я хочу дать тебе постоянство, которое вы с Коди ищете. Без вас двоих я пропаду.

— Коди не заменит тебе сына, которого ты потерял, — прошептала Рейчел.

— Не заменит мне… — Лукас не мог поверить в то, что слышит. — Так вот что ты думала?

Отвернувшись, она кивнула.

Он положил руки ей на плечи и притянул к себе.

— Коди никогда не будет тем сыном, которого меня лишили. Я люблю Коди, но люблю его самого.

Обхватив Рейчел руками, он крепко прижал ее к себе, не собираясь никуда отпускать.

— И я люблю тебя, Рейчел. Поедем домой.

Она немного отклонилась назад, чтобы посмотреть на него. В глазах у нее стояли слезы.

— Я думала, что ты не хочешь нас, не хочешь меня. Все эти ночи…

— Все эти ночи были долгой дорогой в ад. Но я обещаю тебе, что мы их наверстаем, каждую из них, если ты вернешься домой. Пожалуйста, Рейчел.

Когда она покачала головой, Лукас чуть не умер. Он не может ее потерять.

— Есть кое-что, что я должна рассказать тебе, — проговорила она. Ее глаза наполнились тревогой. — Та работа в Питтсбурге, против которой возражали Филлис и Эдвард…

— Что бы там ни было, не имеет значения. — Ему нет необходимости знать ее прошлое. Его интересует лишь будущее. — Я люблю тебя, Рейчел, все остальное неважно.

Яркие пятна окрасили ее щеки.

— Я должна рассказать тебе, Лукас.

Он ощутил ее настоятельную потребность обнажить душу.

— Ну, хорошо.

Ее слабый кивок тронул его сердце.

— Я работала в месте, которое называлось «Дворец удовольствий».

— Стриптиз-бар? — догадался Лукас. — Ты была стриптизершей?

— Нет! Я не была… танцовщицей. — Ее лицо залила краска. — Я работала швеей. Делала костюмы.

Ее признание поразило Лукаса и едва не заставило рассмеяться.

— Швеей? И ты стыдишься такой работы? Разве ты не знаешь, что для меня не имеет значения, чем ты занималась?

— Я рассказала еще не все. Однажды няня Коди не могла присмотреть за ним. Мне пришлось взять его с собой. Он находился в кабинете. Клянусь, я никуда его больше не водила. Однако Филлис с Эдвардом сказали, что хорошая мать не возьмет с собой сына в подобное место. Но мне нужны были деньги, Лукас. Клянусь, я бы никогда…

— Стоп. Хватит. Ты хорошая мать. Я знаю, что бы ты ни делала, ты делала это из любви к Коди. Твое прошлое позади. Я люблю тебя. Позволь мне построить будущее для нас обоих. Не могу обещать, что оно будет великим, но я постараюсь стать хорошим мужем и отцом.

Опустив голову, Рейчел прижалась лбом к его груди.

— Я люблю тебя. Ты замечательный, и даже лучше, чем я заслуживаю.

— Ничего подобного. — В поцелуе, которым Лукас захватил ее губы, содержалось обещание любви и счастья.

— Мам?

Рейчел и Лукас обернулись и увидели Коди возле закусочной. Его рот был испачкан шоколадом, а взбитые сливки украшали кончик носа. Отсутствующую вишенку заменяла улыбка.

— Мы едем домой?

— Да, мы едем домой.