Пробуждение (ЛП)

— Я могу видеть тебя?— попросила я. — Пожалуйста?

— Я не могу... прийти до конца. Ты должна постараться.

Я сидел на полу, теребя пальцами ткань ее капюшона, и концентрировалась.

— Сильнее,— прошептала она.

Я зажмурилась и представила себе, как тянусь к Лиз. Только один огромный рывок и…

Знакомый звонкий смех заставил меня вновь с трудом подняться на ноги. Теплый воздух скользнул по моим оголенным предплечьям.

Я дернула вниз за рукав.

— Вы. Я не призывала вас.

— Тебе и не нужно, дитя. Когда ты вызываешь, духи должны повиноваться. Ты вызываешь своих друзей и тени тысяч мертвых отвечают, летят обратно к своим сгнившим оболочкам,— ее дыхание щекотало мое ухо. — Тела похоронены на кладбище в двух милях отсюда. Тысячи трупов готовы стать тысячами зомби. Огромная армия мертвых под твоим контролем.

— Я—я не…

— Нет, ты этого не сделала. Пока нет. Для такой мощи нужно время, чтобы созреть. А потом?— ее смех заполнил комнату. — Дорогой доктор Лайл в аду должен танцевать сегодня, его муки ни что в сравнении с острым ощущением триумфа. Безвременно усопший, едва ли оплакиваемый, глубоко сумасшедший доктор Самуэль Лайл. Создатель самой красивой, сладкой мерзости, которую я когда—либо видела.

— Ч-что?

— Немного этого, немного того. Повернуть здесь, настроить там. И посмотрите, что у нас вышло.

Я зажмурилась от желания спросить, что она имела в виду. Что бы это ни было, я не могу доверять ей, не больше, чем я могу доверять доктору Давыдову и Edison Group.

— Чего вы хотите?— собравшись с духом, спросила я.

— Того же самого, что и ты. Свободы от этого места.

Я отошла к кровати. Столь же трудно, как если бы я видела ее, хотя, я не могла разглядеть никаких признаков духа. Существовал только голос и теплый ветер.

— Ты здесь в ловушке?— осторожно поинтересовалась я.

— Как фея под стеклянным колпаком, образно говоря. Феи являются продуктом человеческого воображения. Маленькие люди порхающие на крыльях? Как положительно странно. Более подходящее сравнение было бы сказать, что я в ловушке, как молния ошибка в бутылке. Для магической энергии, ничто не вполне сопоставимо с душами связанных полу—демона. За исключением, конечно, душ связанных полных демонов, но, вызвать его и попытаться использовать свою власть, было бы самоубийством. Просто спроси Самуэля Лайла.

— Он умер вызывая демона?

— Призыв, как правило, простительное преступление. Однако привязка души раздражает их. Лайл должен был довольствоваться мной, но люди никогда не довольны, не правда ли? Слишком самонадеянно рассматривать возможность отказа, он забыл передать истинный секрет своего успеха: меня!

— Ваша магическая сила в этом месте. И они даже не понимают этого?

— Лайл охранял свои секреты в могиле и за ее пределами, хотя и забирать их в загробную жизнь не было его намерением. Я уверена, что он хотел рассказать обо мне... если бы не умер, прежде чем нашел время для этого. Даже такому сильному некроманту как ты будет трудно связаться с духом в адском измерении. Так что теперь я должна ошиваться здесь, моя сила укрепляет магию этого места. Остальные — это Edison Group, думают, что он построен на пересечении линий леи или такой же глупости.

— Так что, если я освобожу вас ...?

— Здание рухнет, превратившись в груду тлеющих обломков, злые души засосет в ад, на вечные муки?— она засмеялась. — Приятные мысли, но нет, мой уход будет только препятствовать их усилиям. Существенно тормозить, хотя, положит конец их самым амбициозным проектам.

Отпустить демона под обещание, освобождения и полного уничтожения всех врагов? Хм, где я видела это раньше? Ах, да. Каждый снятый когда—либо фильм ужасов с демонами. И страшная часть началась сразу после освобождения.

— Я так не думаю,— я упрямо скрестила руки на груди.

— Ах, да. Освободи меня, и я возьму реванш в мире. Начну войну и голод, побросаю молнии, подниму мертвых из их могил ... Может быть, ты могла бы помочь с этим?

Голос скользнул к моему уху снова.

— Ты еще такой ребенок, так? Вера в выигрыш. Из всех войн и убийств в прошлом веке, демоны несут ответственность за, возможно, одну десятую часть, и это, как сказали бы некоторые, не дает нам слишком много баллов. В отличие от людей, мы достаточно мудры, чтобы знать, что уничтожить мир, который поддерживает нас вряд ли в наших интересах. Освободи меня, и, да, я повеселюсь, но там я не опаснее, чем здесь.

Я задумалась, об этом... и представила себе кричащую аудиторию: «Ты глупый ребенок! Это демон!»

— Я так не думаю.

Ее вздохи трепали мою рубашку.

— Не существует ничего печальнее, чем вид отчаявшегося полу—демона. После десятилетий запертой в этом месте, воя в глухие уши, я не могу допроситься милости от ребенка. Задавай мне вопросы, и я буду играть роль учителя, отвечая на них бесплатно. Я была школьным учителем один раз, ты знаешь, когда глупая ведьма вызвала меня и попросила исполнить желание, которые никогда не бывает мудрыми, даже если вы пытаетесь уничтожить ужасную пуританскую деревушку, что обвинила вас в…

— У меня нет никаких вопросов.

— Никаких?

— Нет.

Ее голос извивался вокруг меня.

— К слову о ведьмах, я могу сказать тебе по секрету о темноволосой, которую ты сегодня навещала. Ее мать, безусловно, слишком амбициозна, слышала о другой ведьме усыновившей ребенка колдуна, поэтому она должна была сделать то же самое. Теперь она расплачивается за это. Смешанная кровь магов всегда опасна.

— Папа Тори волшебник?— изумленно спросила я, несмотря на собственные слова.

— Человек, которого она называет папой? Или ее настоящий отец? Да.

— Вот почему…— я остановилась. — Нет, я не хочу знать.

— Конечно, не хочешь. Как насчет мальчика—волка? Я слышала, как они говорят о нем. Я помню щенков. Они жили здесь, ты знаешь?

— Они?

— Четыре милых щенка, насколько это возможно. Идеальные хищники, сверкающие клыками и когтями, даже прежде, чем они смогут изменять форму, но все сильнейшие из помета. Одинокий волк. Умный волк. Когда его новые братья обрели клыки и когти слишком много в один момент. Они решили выступить против экспериментов.

— Что случилось?

— А что происходит со щенками, которые кусают руку своего хозяина? Они были убиты, конечно. Все, кроме самого умного, кто не играл в их волчьи игры. Он встал, чтобы уйти и стать настоящим мальчиком,— ее голос стал снова щекотать мое ухо. — Что еще я могу сказать тебе ...?

— Ничего. Я хочу, чтобы вы оставили меня.

Она рассмеялась.

— Именно поэтому ты упивалась каждым моим словом, как сладким медом.

Борясь с любопытством, я нашла свой iPod, вставила в уши капельки, и прибавила громкость.

ГЛАВА 7

В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ ДОКТОР ДАВЫДОВ постучал в мою дверь. Время для урока истории, по—видимому. Он привел меня в свой кабинет и ввел код в огромный шкаф, своды которого представляли собой книжные полки.

— У нас, естественно, больше справочников, чем представлено здесь. Остальные находятся в библиотеке, которую ты будешь посещать в ближайшее время. Тем не менее, это,— он махнул на шкаф, — то, что публичная библиотека назвал бы специальной коллекцией, содержащей редкие и самые дорогие трактаты.

Он взял с одной из полок книгу в красном кожаном переплете. Серебряными буквами на котором было выведено «Некромантия».

— Ранняя история гонки некромантов. Издано в восемнадцатом веке. Есть только три известных экземпляра, в том числе этот.

Он опустил ее на мои протянутые руки со всеми церемониями передачи королевских драгоценностей. Я не хотела показывать своей впечатлительности, но когда почувствовала изношенность кожи, запах затхлости времени, трепет пронзил меня. Я чувствовала себя великим героем фентези, принявшим волшебную книгу. Затем доктор Давыдов сказал:

— Это то, кем ты являешься на самом деле.