Тот, кого ищут

Отдайся на милость закона. Скажи правду и покажи это письмо. Скажи, что оно от твоего лучшего друга, единственного искреннего и честного друга. Попроси их запереть тебя покрепче, пока ты не совершил снова чего-либо ужасного. Желаю удачи.

Я не подписываю свои письма к нему. Зачем подписывать? Он должен знать, что я стараюсь вести себя разумно.

Сейчас он чувствует себя в безопасности, ему кажется, что, наконец, он скрылся от меня. Но этого не будет никогда.

Глава 3

— Ремонт нужно было закончить несколько месяцев тому назад, до того, как погода испортится, — заявил Келли Сэведж, указывая сэндвичем в сторону окна, за которым серо-зеленое небо набухало дождем, нависая над кронами деревьев. Келли настоял на том, чтобы он и двое его братьев встретились на ланче здесь, в ресторане «У Паппи», который по вечерам превращался в дансинг. Макс неохотно согласился на встречу именно в этом месте. Если бы он отказался и даже привел убедительные причины своего отказа, то вызвал бы совершенно ненужное любопытство братьев. Макс часто бывал у «Паппи», но хотел, чтобы об этом его пристрастии никто не догадывался.

Огибая огромного голубого аллигатора, установленного у входа, в зале ресторана появился Роджер, брат-близнец Макса. Он махнул братьям рукой и подошел к музыкальному автомату, который, казалось, интересовал его гораздо больше, чем Макс и Келли. Роджер склонился над сверкающей неоном машиной и начал рыться в карманах в поисках мелочи.

Глядя на брата, Келли сокрушенно покачал головой.

— Не знаю, откуда взялся этот парень, но мы с тобой уж точно из другого теста, — раздраженно заметил он.

— Говори о себе, — рассмеялся Макс.

Келли был братом Макса и Роджера только по отцу, сыном от его первого, непродолжительного брака, но обычно все трое об этом просто забывали.

Макс пришел самым первым — хотел предупредить Энн о том, что будет не один и им не удастся, как обычно, поболтать за обедом. Они с Энн решили не предавать гласности свои дружеские отношения. У Макса для этого были серьезные основания, но почему она этого хотела, он не мог понять до сих пор. Эта тема не обсуждалась. Они были знакомы уже семь месяцев, и каждый день, заглянув в зал ресторана, он встречал Энн, но сегодня ее почему-то не оказалось на месте, и это беспокоило Макса.

По залу разнесся «Тюремный рок» Элвиса Пресли, вытеснив мелодию «Доктора джаза» Джелли Ролла Мортона. Только Элвис мог захватить внимание всех присутствующих. Многие уже прихлопывали ладонями в такт песне.

Макс улыбнулся и с аппетитом принялся за креветки. Обычно Роджера называли легкомысленным, и, пожалуй, это было правдой, но Макс любил брата таким, каким он был.

— Черт побери, это бесит! Что там за суета? И что это за странный тип — ты только посмотри, вырядился под Элвиса. Черный парик, белый пиджак, может, он еще и голубые ботинки надел? Они тут застряли в прошлом веке. На кого они рассчитывают? На всякую шелупонь? — Келли не скрывал своего раздражения, глядя на странно одетого мужчину, вошедшего в зал из служебного помещения.

— Уймись, наконец. — Макс терял терпение. — Этот тип — Кармен. Он работает здесь много лет, и он — часть здешней атмосферы. Его задача — выдворять клиентов, которые забыли о правилах приличия, — и он отлично с ней справляется. Как только подойдет Роджер, ты скажешь все, что собирался, и мы сразу уйдем. В конце концов, ты сам нас сюда пригласил. С таким же успехом мы могли поговорить в клинике или дома.

Макс снова посмотрел в сторону кабинета Энн, но дверь по-прежнему была закрыта. Это было странно — Энн любила свою работу, она вела дела в ресторане с такой тщательностью, будто он принадлежал ей самой, и никогда не пропускала работу без серьезной причины. Если бы она собиралась сегодня отсутствовать, она предупредила бы Макса, он был уверен, ведь они виделись вчера.

— Макс, послушай, ты не боишься за свои сосуды? — спросил Келли, продолжая жевать свой сэндвич с сыром. — Ты ешь столько жареного.

«Похоже, вкусы братца не изменились со школьных времен», — подумал Макс.

— Ну конечно я думаю о своих сосудах, — произнес он вслух, — но кто тебе сказал, что желтое месиво в твоем сэндвиче полезнее моих жареных креветок?

Макс с нетерпением ждал Роджера, и тот, наконец, оторвался от музыкального автомата и направился в сторону братьев через танцпол. Он шел спокойно и расслабленно, отвечая на приветствия посетителей, которых знал только в лицо. Он и не стремился их запомнить, редко улыбался, но его обаяние было непобедимо — люди тянулись к нему.

Роджер сел за столик рядом с Келли, напротив Макса.

— Вы видели этот музыкальный автомат? — весело спросил Роджер, он был в прекрасном настроении, все его радовало. — Вы видели игральный автомат? Это Wurlitzer 1015. Не понимаю, как им удалось сохранить его в рабочем состоянии! Это же настоящий антиквариат.

— Или новодел, — возразил Келли.

— Да ты подойди поближе и посмотри, — предложил Роджер. — Он сделан в начале сороковых. Это одна из первых моделей. В этом заведении вообще нет ничего нового — тут все с доисторических времен. Ну хорошо, хорошо, я опоздал, простите меня великодушно.

— Да ты и не старался прийти вовремя! — раздраженно ответил Келли.

Макс внимательно посмотрел на старшего брата и заметил, что тот непривычно бледен, а под глазами у него темные круги, чего обычно не было.

— Я заехал в Роузбэнк за почтой, — примирительно ответил Роджер, — ничего, кроме счетов.

Братья снимали три небольшие квартиры в Роузбэнке, и пансионе, который принадлежал местному шерифу Спайку Тревору, его жене Вивиан и теще Шарлотте. Роузбэнк примыкал к Грин-Вейл, довоенному зданию, в котором братья собирались открыть новую клинику пластической хирургии. Несколько лет тому назад прежние хозяева уже переделали этот дом под клинику, и Макс решил этим воспользоваться — помещения были именно такими, как надо, требовался только ремонт. Однако ремонт, как это обычно бывает, отнял гораздо больше времени и сил, чем можно было предположить в начале работ. Макса это не пугало, он надеялся открыть клинику через пару месяцев. Уже была подобрана группа врачей различных специальностей, которые готовы были приехать в Грин-Вейл на постоянную работу. Паника Келли казалась Максу совершенно безосновательной.

— Я столкнулся с отцом Сайрусом и Вивиан в Роузбэнке, — сказал Роджер, оглядываясь вокруг в поисках официантки, — они уединились и что-то обсуждали — причем, похоже, что-то совсем не радостное.

— Непонятно, что они могли обсуждать, — заметил Келли, — они мало общаются, что у них может быть общего?

— Не знаю, — пожал плечами Роджер и заказал таких же креветок, как у Макса, подошедшей официантке в туфлях на высокой платформе. — Чудесное место. — Роджер явно наслаждался моментом. — Тут своя неповторимая атмосфера, посмотрите на это, — он указал на пожелтевшие от времени визитки посетителей, закрепленные на низком потолке, — надо прийти сюда, когда играет оркестр. А этого крокодила вы видели, у входа, огромный, блестящий, голубой?

— Голубой — ты о чем? Об этом болване, изображающем Элвиса? Ботинки у него и вправду голубые? Боже правый!

— Роджер говорит о крокодиле. Который у входа. Я тебе говорил — его называют «Голубой крокодил», — пояснил Макс.

— Послушай, Келли, я немного пошутил. И если бы не мое хорошее настроение, я давно бы послал тебя ко всем чертям со всеми твоими шуточками! — Роджер говорил спокойно и сдержанно.

Макс решил, что пора менять тему, и заговорил о Мишель Рейли, которая приехала к ним вчера на собеседование. Мишель была молодым, но уже опытным врачом-физиотерапевтом, а Макс и Роджер хорошо знали ее по работе. Мишель осмотрела клинику, пришла в восторг и согласилась возглавить отделение физиотерапии — она давно мечтала работать самостоятельно. Жених Мишель, санитар, также планировал поступить на работу в клинику.