Наша тайна

Обхватив лицо Грейс ладонями, Дебора сказала:

— Я хочу, чтобы ты любила своего отца.

— Но именно сейчас, — судорожно вздохнув, ответила дочь, — это не главное. Теперь, когда папа знает, что я сделала, будет ли он любить меня?

Вскоре после этого Дебора стояла в кухне и смотрела, как Грэг и Дилан играют в баскетбол. Дилан не часто попадал в корзину, не столько из-за плохого зрения, сколько из-за отсутствия опыта. В городке не было детской команды его возраста. И хотя Грэг научил его основам игры в Вермонте, мальчик заявлял, что не может тренироваться один. Но с папой он снова попытался. Грэг показывал, как обвести противника, чтобы бросить мяч в кольцо.

Дебора подумала, что баскетбол лучше бейсбола. Мяч был больше, и цель хорошо видна. В эту игру Дилан смог бы играть. Если бы захотел. Ей придется спросить его об этом и послушать, что он скажет. Она не собиралась дважды совершать одну и ту же ошибку.

Дебора заварила кофе — крепкий, как любил Грэг, — и отхлебнула из чашки. Поверх чашки женщина наблюдала, как Грэг подает мяч Дилану снова и снова, чтобы тот бросал в корзину. Он каждый раз ловил мяч и бросал его обратно мальчику. Он также ловил мяч, когда тот летел мимо кольца, или подталкивал кончиками пальцев, если мяч был почти в кольце. Грэг был хорошим. Терпеливым. Он поддерживал сына.

Дебора поняла, что три года назад он бы этого не делал. Печально, что отцу нужно уйти, чтобы стать хорошим отцом. Но если терпение и понимание появляются с расстоянием, то Дебора была этому только рада. Ей и Грейс нужно было и то, и другое.

Войдя в кухню, Грэг одобрительно принюхался.

— Мм, кофе. Дилан, займись чем-нибудь. Мне нужно поговорить с мамой наедине.

Хорошее настроение Дилана улетучилось.

— Ты обещал, что посмотришь со мной фильм.

— Позже.

— Ты собирался показать мне фотографию щенков.

Грэг сунул руку в карман и достал небольшой снимок.

— Ух ты, — выдохнул Дилан, отодвинув снимок так, чтобы хорошо было видно. — Они такие маленькие, такие пушистые! Мама, посмотри! — закричал он.

Дебора заглянула через его плечо.

— Очень, очень хорошенькие.

— Я хочу такого, мама.

— Они не мои, я не могу их раздавать.

— Папа, можно мне одного?

— Они еще слишком маленькие, чтобы забирать от мамы.

— Но когда они подрастут, можно? Я смогу ухаживать за собакой.

— Мне показалось, что в баскетбол ты тоже можешь играть, — сказала Дебора.

— Лучше, чем в бейсбол. Это легче. Я могу балансировать.

— Длинное слово, — заметил папа.

— Я знаю, что оно означает, — сказал Дилан. — Это значит, что я могу видеть большие предметы, пока не подойду достаточно близко, чтобы увидеть маленькие. Это как ходить в тумане. Ничего не видно, пока не подойдешь ближе. — Он перевел взгляд с мамы на папу. — Вы бы поняли, если бы у вас были такие же глаза, как у меня. — И мальчик вышел из кухни.

После этого справедливого упрека Дебора сделала Грэгу кофе, и некоторое время они молча сидели, обхватив ладонями чашки.

«Ходить в тумане». С Деборой такое уже было. «Ничего не видно, пока не подойдешь ближе».

В тот вечер шел проливной дождь, — начала она. — Мне очень не хотелось тащить за собой Дилана, поэтому я оставила его здесь и поехала забирать Грейс…

21

Дебора поведала ему все, вплоть до кражи, которая и стала причиной откровенности. Она не позволяла Грэгу перебивать, пока не рассказала все до последнего слова.

— Я считала, что поступаю правильно, — заключила Дебора, признавая поражение. — Думала, что защищаю Грейс. Я не понимала, чего нам будет стоить эта ложь. Она задыхалась от чувства вины, а я ей не помогла. Наши отношения почти разрушились.

Повисло молчание, и Грэг долго смотрел на бывшую жену. Она не отвела глаз, не сдвинулась с места, не изменила позу, не предложила еще кофе.

Наконец он вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Ты все только усложнила, — спокойно подтвердил он. — Почему ты не рассказала мне раньше? Возможно, ситуация не стала бы такой запутанной.

— Я хотела справиться сама.

— Как всегда?

— Нет, Грэг, — возразила Дебора. — Не всегда. Когда мы были женаты, это было удобно. Но когда ты ушел, все изменилось. Мне было больно. Мне казалось, что я проиграла. Я должна была доказать тебе, себе, детям, всему Лейланду, что смогу справиться самостоятельно.

— Ты не включила в список отца. А ему не нужно было доказывать?

— Конечно. Он всегда ожидал слишком многого. Но ожидания могут быть опасными. Грейс ощущает то же давление, которое ощущала я. И ей это не нравится. Как я могла забыть это ощущение?

— Мы хотим, чтобы у детей все было хорошо, — сказал Грэг. — Ожидания родителей — мощный стимул.

Но Дебора и раньше об этом думала.

— Между ожиданиями и надеждой есть разница. Ты надеешься, что дети достигнут определенных целей, зная, что то, чего ты желаешь, может свершиться, а может и нет. Ожидания порождают требования. Твоим детям приходится им соответствовать, иначе…

— Иначе что? — спросил Грэг.

— Иначе они теряют твою любовь. Поэтому Грейс так расстроена. Ей необходимо знать, что мы все равно ее любим. Развод нанес ей сильный удар. Она чувствовала себя отвергнутой. — Грэг хотел что-то сказать, но Дебора подняла руку. — Я знаю. Она не дала тебе возможности все объяснить, но постарайся понять. Она защищается от возможной боли, окружая себя стеной. Она так же поступила и со своими друзьями.

Он вздохнул.

— Расскажи мне, что она там выпила. Две бутылки пива?

— Грейс так сказала.

— А до этого она пила с друзьями?

— На вечеринках. Но никогда не напивалась.

— Ты точно знаешь?

— Нет, — призналась Дебора. — Когда Грейс остается ночевать у подружек, я не вижу ее до утра. Домой она приходит уставшая, но это все.

— А ты ее спрашиваешь?

— Пила ли она? Нет. Это выглядело бы так, словно я ее подозреваю.

— Возможно, и следовало бы.

Дебора покачала головой.

— Я знаю, к чему ты клонишь, Грэг. Ты думаешь, нам нужно наказать дочь за то, что она пила. Но она уже достаточно настрадалась.

— Грейс хочет быть наказанной. Разве не поэтому она совершила эту кражу?

— Она хочет признания вины.

— Публичного?

Дебора задумалась.

— Не знаю. Это дилемма. И здесь мне нужна твоя помощь. Что нам делать?

Грейс сидела на полу, прислонившись спиной к кровати и обхватив колени руками, когда услышала тихий стук в дверь. Девочка ничего не сказала. Дверь открылась, и вошел отец.

Грейс не могла запретить ему войти и не хотела этого делать. Теперь была его очередь говорить.

Прижавшись лбом к коленям, девочка ждала, пока он пересечет ковер. И удивилась, когда отец сел на пол рядом с ней.

— Я все испортил, — сказал Грэг.

— Это моя реплика, — пробормотала она.

— Я все испортил еще раньше, чем ты. Мне следовало больше говорить с тобой о разводе, прежде чем это произошло. Мой уход не имеет никакого отношения к тебе и к Дилану.

— Только к маме, — горько сказала Грейс.

— Только ко мне, — поправил отец. — Да, я был эгоистом. Я был таким всю жизнь. Это не самое лучшее качество.

Она пожала плечами.

— Ты получал то, чего хотел.

— За счет других людей. А это нехорошо.

Грейс подняла голову и посмотрела на отца.

— Тогда зачем ты это делал?

— Я не понимал, что причиняю боль.

— А теперь понимаешь? — недоверчиво спросила она.

— Мой психотерапевт именно так и сказал.

Эти слова удивили Грейс.

— Ты ходишь к психотерапевту?

— Ребекка заставила. Она сказала, что я и второй брак разрушу, если не справлюсь с определенными проблемами. Мне необходимо понять, почему я не могу сосредоточиться на других. Почему я не могу делать то, чего хочет кто-то другой, если это было не мое решение? — Он схватил ее за руку. — Проблема в том, что даже когда ты знаешь, что не так, требуется время, чтобы все исправить. Я знал, что должен с тобой поговорить, но все равно этого не сделал. Я могу сказать, что считал, будто ты недостаточно взрослая. Но если ты можешь пойти куда-нибудь выпить с друзьями, ты уже достаточно взрослая.