Воинствующая феминистка

Во что верил Алекс — до недавнего времени.

Мысли о Гвен неизменно заканчивались болью в сердце. Отмахнувшись от мрачных воспоминаний, Алекс взял листок, на котором записал адрес Риган. Он знал Силвертри как свои пять пальцев, однако улица, куда ему предстояло ехать, была ему незнакома. Когда он ее отыскал, то просто замер от неожиданности: она вся была застроена старинными особняками в викторианском стиле.

Дом Риган тоже относился к викторианской эпохе, но, в то время как ее соседи ограничились стандартным набором цветов: белый, красный, серый, она выкрасила свое жилище в канареечно-желтые тона. Крыша в одном месте просела. Крохотная лужайка была подстрижена, но перед крыльцом росли огромные неухоженные кусты мирта и жимолости. На дорожке стояла красного цвета старая «мазда» с помятым бампером.

Казалось, во всех домах обитали молодые семьи: по тротуарам с грохотом носилась на роликовых коньках малышня, из открытых окон гремела музыка. Этот мир был совершенно не похож на тот, в котором жил Алекс: строгие полутемные комнаты, заставленные предметами искусства. Он не удержался от улыбки. Черт побери, эта чужая вселенная заставит его на время забыть о Гвен и о ноющем сердце!

Входная дверь распахнулась, едва Алекс поднялся на первую ступеньку крыльца.

— Ага, значит, вы меня нашли! А то уж я подумала, не заблудились ли?

— Нашел без труда.

— Ну и драндулет у вас! — не удержалась от комментариев Риган, увидев его автомобиль. — У него что, богатое прошлое? Готова поспорить, обслуживание такой машины стоит бешеных денег!

— Точно.

— Ну, заходите. Должна вас предупредить: если вы забыли аппетит дома, лучше сразу же сгонять за ним. Куски вырезки гораздо больше, чем я думала. Только я никак не могу справиться с проклятым грилем…

— Неужели вам требуется герой?

— И не надейтесь! Лучше побыстрее заходите, я угощу вас чаем со льдом, а потом мы продолжим наш спор о героях…

Алекс шагнул через порог, и на него сразу же набросились котята. Ему показалось, их не меньше десятка, хотя Риган говорила — четыре. Гостиная встретила Алекса яркими красками и беспорядком: красный диван, красные кресла, повсюду раскиданные книги…

Риган тараторила без умолку — она даже и не попыталась отогнать от Алекса котят, которые продолжали набрасываться на него.

— Я жила с подругой, но месяц назад Джули вышла замуж, и они с Джимом забрали занавески. Я все собираюсь повесить новые, да никак не получается. И с кондиционером тоже вышла заминка, однако на заднем крыльце достаточно прохладно. Вам чай с лимоном или с мятой?

— С мятой, если не трудно.

Риган оглядела Алекса с ног до головы, словно бы мысленно раздевая… Он смутился: истинные леди не смотрят так на мужчин!

Однако выражение огромных глаз Риган свидетельствовало: она осталась довольна осмотром, и Алекс приободрился.

На ней были коротко обрезанные джинсы и свободная пестрая рубашка. Лифчик явно отсутствовал, поскольку при каждом колыхании полной груди Риган по шелковистой ткани рубашки проходила волна, будоражащая воображение Алекса. Тогда, в библиотеке, ее волосы были каштановыми, сейчас же в них появились обесцвеченные пряди. Риган забрала их вверх, обнажив шею, и они ниспадали с высоты беспорядочными локонами. Может, она специально начесала их, а может, всегда так выглядит — словно только что встала с постели после долгой жаркой ночи, проведенной с мужчиной.

Чувствовалось, что Риган довольна собой, своим телом. И каждый взгляд Алекса на нее сопровождался бешеным биением сердца.

Вручив гостю стакан чая со льдом, она подвела его к капризному грилю. Кошачий выводок повсюду следовал за ними.

Алекс не собирался долго засиживаться, но пришлось чинить гриль, а потом готовить мясо, и за столик они сели, когда на небе выступили первые звезды. Огромные куски насытили бы любого голодного, а жареная картошка явилась щедрым к ним дополнением. Кроме того, Риган попросила оставить еще местечко для пирога.

Котята тем временем забрались на колени — два к Риган и два к Алексу. Маленькие лапки неугомонных существ впивались когтями в кожу.

— Моя кошка во второй раз приносит потомство. Еще не успели подрасти первые, как она уже нашла себе нового Ромео. Я пыталась читать Скарлетт лекции о непостоянстве мужчин, но она меня не слушает. Вы когда-нибудь видели таких уродливых котят?

— Мм… возможно, когда они вырастут, то станут симпатичнее, — тактично ответил Алекс.

— О Боже, вы очень учтивы… Еще кусок пирога?

— Если я съем хоть крошку, вам придется катить меня до дому. Вы давно живете здесь?

— Почти два года. Я родом из Мичигана и раньше преподавала в тамошнем университете. Но потом прослышала про этот колледж… это произошло как раз тогда, когда мне была необходима перемена обстановки, и я решила, что будет очень занятно, если беспокойная феминистка с Севера вторгнется в здешнюю спокойную, размеренную жизнь.

— И как вас приняли?

— Неплохо. Мне не угрожают увольнением чаще одного раза в семестр. — Риган улыбнулась. — Девчонки ко мне валом валят. Но у меня аллергия к чопорным чаепитиям на кафедре. В моем гардеробе нет твидовых костюмов. И меня не раз ловили на употреблении крепких словечек.

— Неужели?

— Уверяю вас. Я росла в семье с четырьмя братьями. Теми еще бандитами. Уже в детстве мне приходилось не раз постоять за себя, — с улыбкой и теплым голосом произнесла Риган.

Она взяла грязную тарелку, и Алекс автоматически встал вслед за ней.

— Я помогу.

— Отлично. А то, знаете, я ненавижу мыть посуду.

Быстро покончив с хозяйственными делами, они снова вышли на улицу и теперь устроились на качелях у крыльца. Поднявшийся прохладный ветерок шевелил волосы Риган. Они пили коктейль и разговаривали, котята уютными клубочками улеглись у них на коленях.

— Вы ничего не слышали о Гвен? — поинтересовалась Риган.

— Нет.

— А как думаете, услышите?

Похоже, настойчивость и прямота — неотьемлемые части ее натуры, подумал Алекс и сказал:

— Да. Обязательно. Все родственники Гвен живут здесь, и рано или поздно она обязательно вернется сюда, хотя бы для того, чтобы проведать родных.

Расстегнув заколку, Риган тряхнула волосами.

— Именно поэтому я и согласилась принять место в здешнем колледже — чтобы не видеть одного человека. Мы с ним вместе работали.

— Вы были в него влюблены?

Черт побери, он тоже может задавать откровенные вопросы!

— О да. По уши. Его звали Тай. Я готова была поклясться, что нашла своего принца. Голубоглазый блондин уверял, будто без ума от меня. До тех пор, пока у меня не случилась задержка на месяц. После чего он превратился в лягушку быстрее, чем фея успела бы махнуть волшебной палочкой.

Алекс покраснел: впервые в разговоре с ним женщина упоминала про интимные подробности.

— И он бросил вас в таком положении?

— Как выяснилось, я не была беременна. Если говорить начистоту, я вела себя беспечно… просто тогда это, как мне казалось, не имело значения. Мы так любили друг друга, что я была уверена: мы движемся прямым курсом к обручальным кольцам и букетам цветов. Я не нарочно забыла про таблетку, но после того, как это случилось, не придала этому особого значения, поскольку была уверена, что он вот-вот сделает мне предложение.

— Больно до сих пор? — тихо спросил Алекс.

— И да, и нет. Хорошо, что мы расстались. Уйдя от меня к молоденькой студентке, мой принц полностью раскрыл себя. Но мне до сих пор больно от мысли, что я оказалась настолько наивна и глупа, что поверила ему. Мне ведь было не семнадцать лет. Я уже вышла из того возраста, когда верят в «волшебство любви».

Алекс резко остановил качели ногой.

— Вы говорите серьезно? Вы действительно не верите в любовь?

— Я верю, что если два человека сознательно будут возделывать ниву супружества, то брак может оказаться успешным. Но любовь здесь совершенно ни при чем, не так ли? По-моему, влюбленные парочки, чьи глаза застилает туман влюбленности, обманывают себя, и это обязательно отзовется им болью. Алекс, вы же сами только что обожглись на этом.