Я вас не помню...

– Бев... – начала Мэгги. – Я очень благодарна вам и Ричарду за внимание и помощь. Я чувствую, вы в некотором недоумении относительно наших с Диланом отношений...

– Мэгги, вы не должны мне ничего объяснять, – прервала ее Беверли. – Это ваша жизнь, и она никого не касается, кроме вас двоих. – Она взяла руки Мэгги в свои и пожала их. – Самое главное – это то, что вы любите его. Ведь любите, не так ли? – она внимательно посмотрела на Мэгги.

Глаза Мэгги наполнились слезами, комок застрял в горле. Она не могла вымолвить ни слова, поэтому только кивнула.

– Дилан тоже любит вас, я вижу это по его глазам, по тому, как он смотрит на вас, – поторопилась успокоить ее Беверли.

Мэгги молчала. Как ей ни хотелось поверить Беверли, ее верному другу, что Дилан тоже любит ее, но у нее это не получалось.

– Я на какое-то время потеряла Ричарда, – продолжала Беверли глухим голосом. – Но судьба снова свела нас вместе, и я знаю, что и здесь она вовремя вмешалась и вернула вам Дилана.

Мэгги прерывисто вздохнула и попыталась улыбнуться.

– Пойду посмотрю, не приехал ли священник. – Беверли, торопливо обняв Мэгги, выскользнула из комнаты.

Мэгги задумалась над словами Беверли. Неужели и у нее судьба вмешается и все поправит?

Встряхнувшись, она потянулась за тюбиком губной помады и внезапно почувствовала боль в пояснице.

Нахмурившись, она выпрямила спину, но боль не исчезла.

Мэгги провела помадой по губам и легонько обрызгала любимыми духами шею и запястья рук.

В комнату снова вошла Беверли.

– Преподобный Стенли уже здесь. Если вы готовы, то сейчас как раз время для появления невесты, – весело произнесла она с некоторой торжественностью.

Мэгги кивнула и, не обращая внимания на боль в спине, взяла букет и последовала за Беверли.

Дилан стоял у камина, дожидаясь, когда выйдет Мэгги. Он не видел ее со вчерашнего вечернего чаепития на кухне.

Тогда Мэгги показалась ему более чем рассеянной и на ее милом лице появилась тень усталости. У него невольно мелькнула мысль о том, что Мэгги все еще полна сомнений, правильно ли она поступает, решившись на этот брак.

Ему захотелось броситься к ней, взять ее руки в свои и успокоить, но у него самого этих сомнений было с излишком.

Всю ночь он ворочался, спрашивая себя, не был ли он слишком самонадеян и эгоистичен, предлагая Мэгги ради ребенка выйти замуж за человека, которого она не любит.

В своем решении быть честным он не думал о чувствах и желаниях Мэгги. Мысли то и дело возвращались к тому моменту, когда она сказала ему, что это его ребенок, а ведь могла бы и промолчать и не говорить всей правды.

Но она сказала, и Дилан поверил ей. Последние две недели эта новость не давала ему покоя, заставила его смириться и принять решение, которое он должен был принять, сделать самостоятельно первые шаги, меняющие всю его жизнь. Под переменами Дилан имел в виду свою новую жизнь с Мэгги и ребенком... Теперь же его одолевали сомнения, не причинит ли он боль и страдания Мэгги и младенцу.

Что, если он окажется никудышным отцом? Ведь Дилан не знает, что такое быть отцом, он даже собственного детства не помнит. А какими должны быть теперь их отношения с Мэгги? Он и этого не знает и не помнит. От общения с Мэгги у него создалось впечатление, что их отношения были чем-то большим, чем одна ночь, но за эти две недели пребывания в ее доме он убедился, что она не из тех женщин, которые готовы отдать себя любому мужчине.

Возможно, он воспользовался обстоятельствами, которые сделали ее особенно беззащитной, возможно, он человек без чести, ставящий свое удовольствие превыше всего, тот человек, за которого ни одна здравомыслящая женщина не захотела бы выйти замуж?

Мэгги была красивой, образованной, заботливой и желанной женщиной, она нравилась ему, он научился уважать ее... она была женщиной, которую с гордостью взял бы себе в жены любой мужчина. Но, уговаривая ее выйти за него замуж, он лишил ее шанса самой найти свое счастье.

Дилан тяжело вздохнул и напомнил себе, что с того момента, как вышел из комы, он учился руководствоваться только своими чувствами и инстинктами. А сейчас они говорят ему, что нельзя отступать... нельзя отбрасывать от себя то единственное будущее, которое, возможно, ему суждено.

Внезапно на пороге гостиной появилась Беверли, за нею Дилан увидел Мэгги. Сердце его дрогнуло при виде ее, такой обворожительно красивой в розовом платье, пышном и длинном, почти до пола.

Шелковистые волосы Мэгги ниспадали на плечи, и, хотя ее лицо показалось Дилану несколько бледным, такой красивой он ее еще не видел.

Когда Мэгги приблизилась, Дилан взял ее за руку и очень удивился, обнаружив, что она дрожит. Он улыбнулся ей и был награжден робкой ответной улыбкой. Сжав крепче ладонь Мэгги, он вместе с ней повернулся к священнику.

– Мы собрались здесь... – начал преподобный Стенли.

Мэгги изо всех сил пыталась сосредоточиться на том, что говорит священник, но боль в пояснице усиливалась. Церемония продолжалась, Мэгги старательно отвечала на вопросы священника, чувствуя, как боль нарастает.

Когда Дилан надел ей кольцо на безымянный палец левой руки, ее сердце замерло от того, что она прочла в глубине его глаз.

– Итак, данным мне правом, – провозгласил священник, заканчивая церемонию венчания, – объявляю вас мужем и женой.

От резкой боли в низу живота Мэгги, не сдержавшись, вскрикнула и в испуге ухватилась за Дилана. Она поняла, что начались схватки.

– Мэгги! Что случилось? – воскликнул Дилан. Но, взглянув на Мэгги, понял все. – О, Боже... начались схватки. – Дилан еще крепче прижал ее к себе. – Мэгги, почему ты не сказала?

Что-то похожее на улыбку мелькнуло на лице Мэгги, которая старалась дышать как можно спокойнее. Боль чуть утихла.

Дилан быстро овладел ситуацией. Повернувшись к Ричарду, он велел ему немедленно позвонить доктору Уитни.

– Скажите ему, что мы с ним встретимся в больнице, а потом сообщите в больницу, что мы едем туда. Пойдем, Мэгги. Я отвезу тебя на машине. – Он повел ее в холл.

– Бев?.. – позвала Мэгги.

– Я здесь, – ответила взволнованная Беверли.

– В детской есть маленькая сумка...

– Я принесу ее вам, – поняла Беверли и немедленно поспешила в детскую.

Вскоре Мэгги сидела в машине Дилана. Беверли положила сумку на заднее сиденье.

Когда Дилан уже завел мотор, выбежавший из дома Ричард крикнул ему:

– Доктор встретит вас в больнице! – Ричард остановился, и Беверли, подойдя к мужу, стала с ним рядом.

– Мы будем ждать от вас известий, – сказала она.

– Желаем всего наилучшего! – крикнули вдогонку они оба.

Мэгги не помнила, как они доехали до больницы. Схватки повторились через десять минут, их было две. Третья случилась, когда Дилан остановил машину у подъезда больницы.

Он повернулся и увидел, как прерывисто дышит Мэгги, пытаясь побороть боль. Чувствуя свою полную беспомощность, совсем растерявшись, он взял ее за руку и держал, пока с лица Мэгги не сошло напряжение и дыхание не стало ровным.

Тогда Дилан быстро вышел из машины, увидев торопившуюся к ним медсестру, толкающую перед собой кресло на колесиках. Через минуту Мэгги была уже в кресле, и вскоре сестра и Мэгги исчезли в дверях больницы. Схватив сумку с заднего сиденья, Дилан поспешил за ними.

В коридоре, оглядываясь в поисках Мэгги, он наконец увидел сестру с пустым креслом.

– Не скажете ли мне, куда отвезли мою... жену? – спросил он.

– Я отвезла се прямо в родильное отделение, – ответила та. – Как пройдете отделение скорой помощи, увидите дверь, там есть надпись, не ошибетесь.

– Спасибо, – поблагодарил Дилан и, следуя указаниям сестры, быстро нашел родильное отделение. Здесь в нерешительности остановился, не зная, может ли войти.

– А, мистер О'Коннор, – приветствовал его у двери улыбающийся доктор Уитни. – Вы вовремя доставили жену. Наденьте халат и не забудьте маску, – сказал он, беря с ближайшей каталки халат. – Сейчас мы посмотрим, как она себя чувствует. – И пригласил Дилана войти в родильное отделение.