Страница 12 из 18
Мне стало смешно, честное слово.
Шейла произнесла эти слова совсем как хранитель Грааля из фильма «Индиана Джонс и последний Крестовый поход» перед тем, как вручить Харрисону Форду деревянную чашу. И так же, как на экране, одарила меня заговорщической улыбкой, приглашая последовать за ней по длинному, плохо освещенному коридору. Ее дом показался мне совершенно фантастическим. Мы прошли вдоль полок, прогибавшихся под весом древних фолиантов, и оказались в дальней комнате, светлой и уютной, из которой открывался вид на улицу. Там, сидя в старинном резном кресле, нас поджидал моложавого вида мужчина, высокий, но слегка располневший, с младенчески розовым лицом и длинными курчавыми волосами и бородой. Обнаружив наше присутствие, он оторвался от книги и обратил все внимание на нас.
— Привет, — поздоровался он со мной сердечно. — Садись, где тебе удобнее, милочка.
«Милочка?»
«Хранительница Грааля» церемонно представила нас друг другу. Этого человека, напоминавшего морского льва, восседавшего на верхушке скалы, звали Даниэль. «Как пророка Даниила», — уточнила она. Даниэль Найт.
— И если считаешь меня гарпией, которая зацапала любовника на двадцать лет моложе себя, то ты сильно ошибаешься, дорогуша.
Именно это я и подумала и тотчас же залилась краской. В смущении я постаралась выкинуть эту мысль из головы, тогда как Шейла с Мартином отправились через другой коридор на поиски аперитива.
Даниэль снова углубился в чтение, а я, сидя рядом с ним, коротала время, разглядывая комнату. Площадью метров двадцать, она была поделена на две зоны: столовую и нечто вроде гостиной. «Северное крыло» было занято длинным столом, обрамленным рядом стульев с высокими спинками, — вероятно, здесь проходили весьма любопытные банкеты. Что меня действительно заинтересовало, так это стоящий у окна шкаф. За его стеклянными дверцами хранилась коллекция самых разнообразных безделушек. Мне удалось заметить свирель, хрустальный шар, нечто вроде длинной трубки с украшавшей ее резной головой бедуина, какие-то довольно большие таблички, сложенные стопкой в углу, три или четыре гипсовые фигурки, покрытые черным лаком… Но затем противоположный угол комнаты безраздельно приковал мое внимание. Эта часть стены была обтянута тканью, и на ней россыпью располагались старинные рисунки и фотографии. На некоторых из них я узнала Шейлу, значительно моложе, чем теперь. В свое время она была весьма привлекательна. И заснята она была в исторических местах Великобритании, известных даже такой невежественной иностранке, как я. Мне удалось опознать силуэт сторожевой башни аббатства Гластонбери, которая так часто фигурирует на обложках книг о короле Артуре, фасад Британского музея, монолиты Стоунхенджа и даже пологие холмы Уилтшира с изображением одного из белых коней, высеченных на меловой породе. [5]Именно на этой фотографии Шейла была запечатлена в компании улыбающихся хиппи в белых туниках, со странного вида жезлами.
— Это друиды, милочка, — пробормотал Даниэль, когда я подошла, чтобы лучше рассмотреть фото. — Один из них — Джон Мичелл. [6]
— Ах, друиды, ну да, конечно, — поддакнула я, не имея ни малейшего понятия, о ком он толкует. — А можно спросить, чем занимается Шейла?
Даниэль поднял глаза от книги:
— А тебе разве твой жених не сказал?
Я отрицательно покачала головой.
— Мы оккультисты, милочка.
— Оккультисты? — Я постаралась не выказать своего изумления, лихорадочно соображая, действительно ли он произнес это слово. Иногда мое знание английского играет со мной дурные шутки.
— Оккультисты, — подтвердил он. — Причем из самых лучших.
Даниэль ждал реакции на свой ответ. И хотя выражение моего лица взывало к дальнейшим разъяснениям, он оставил меня сгорать от любопытства. Вероятно, предполагалось, что Мартин, входивший в этот момент в комнату с подносом пирожных, сам должен будет мне поведать о том, кем в действительности являются хозяева этого дома.
— Хулия, Даниэль Найт зарабатывает на жизнь в Гринвичской королевской обсерватории. Он астроном. Вместе с тем он крупнейший эксперт современности по творчеству Джона Ди. Недавно он выпустил книгу, в которой рассказывает о разработанной Ди методике связи с ангелами. В настоящее время Даниэль изучает язык, использовавшийся при этом общении. Хочешь пахлавы?
— Послушай, мы разве не договорились, что Джон Ди был просто ученым? — Я позволила себе подпустить шпильку, протягивая руку к потрясающе вкусному на вид пирожному с подноса.
— Он и был ученым! Одним из величайших! Ты должна понимать, что в эпоху Возрождения представления о науке отличались от нынешних. Фундаментальными открытиями мы обязаны алхимикам того времени. Парацельс, к примеру, ввел экспериментальные методы в медицину. Роберт Фладд, [7]знаменитый писатель-розенкрейцер семнадцатого века, изобрел барометр. Еще один голландский алхимик, Ян Баптист ван Гельмонт, [8]ставя опыты с магнитами, ввел в обращение термин «электричество»…
— Совершенно верно, Мартин, — зааплодировал бородач.
— Прошу тебя, Даниэль, попробуй хоть ты ее убедить. Хулия не верит, когда я ей рассказываю об истории оккультизма. А ведь это наука не менее, а возможно, и более важна, чем то, чему нас учат в университетах.
В глазах астронома впервые вспыхнуло оживление.
— Ладно, дорогой, — польщенно кивнул он, — я попробую. Первое, что тебе следует знать, — это то, что до наступления промышленной революции людей, занимавшихся наукой в этой стране, значительно больше волновали вопросы духовные, нежели материальные. В примерах нет недостатка — Исаак Ньютон принес все свои знания на алтарь восстановления храма Соломона. В его рукописях ясно звучит стремление вновь обрести единственное известное во времена Античности священное пространство, позволяющее «лицом к лицу» встретиться с Богом. «Principia mathematica» и последовавшая затем «История науки» в действительности интересовали его намного меньше. Эти труды являлись лишь средством достижения главной цели. Он полагал, что язык Бога основывается на числах и что необходимо овладеть математикой, чтобы получить возможность разговаривать с Ним.
— Он что, правда хотел восстановить храм Соломона? — спросила я, силясь проглотить пирожное, оказавшееся чудовищно калорийной бомбой из меда и орехов.
— Да, и даже писал об этом, — уточнил Даниэль. — У нас сохранились его дневники. И все они доказывают его старания вступить в связь с Великим Архитектором Вселенной. Ньютон, по-видимому, представлял себе храм как подобие центральной телефонной станции, откуда можно вызвать Его.
— Однако, если верить Мартину, кажется, Джон Ди подошел к решению этой задачи ближе, чем сам Ньютон. По крайней мере в том, что касается ангелов, — улыбнулась я.
— Не делай скороспелых выводов и не пытайся обратить все в шутку, Хулия. Сэр Исаак Ньютон верил в ангелов, как никто другой.
Мои щеки залил румянец.
— Я не хотела никого обидеть…
— Ты не меня обидела, — проворчал он. — Многие люди расстались с жизнью, чтобы овладеть этой тайной. В конце концов самые великие загадки человечества связаны с непосредственным общением с Богом. Что представляют собой ковчег Завета, святой Грааль или Кааба как не инструменты, позволяющие обратиться к Нему? Надо сказать, что доктор Ди был последним историческим персонажем, обладавшим этой способностью. Благодаря своему общению с небесной иерархией он добился выдающейся славы в Англии. И достиг всего этого прямо здесь, на месте, где стоит этот дом. Поэтому Шейла и переехала сюда.
— А место имеет значение?
— Конечно, обычно это важно. Усилия Джона Ди создать мост для общения с миром ангелов никогда не были поняты до конца. Поэтому мы почитаем ту землю, которую наши предки избрали для своих поисков контакта.
5
Графство Уилтшир знаменито загадочными символическими изображениями белых коней, выбитых на известковых склонах холмов. Их насчитывается около десятка, размер достигает ста метров в длину. Возраст и происхождение точно не определены.
6
Джон Фредерик Карден Мичелл(1933–2009) — английский писатель и ученый, посвятивший себя изучению необычных явлений, астрологии, мистических учений и сакральных мест планеты. Автор книги «Размышления об Атлантиде» (1969).
7
Роберт Фладд(1574–1637) — прославленный английский алхимик, герметист и писатель.
8
Ян Баптист ван Гельмонт(или Жан Батист Гельмонт) (1580–1644) — фламандский химик, физиолог и теософ-мистик.