Страница 26 из 31
– М-м-мисс Эдуардз, этот человек, э-э-т-тот сумасшедший, самовольно… пр-произвел хаос… бедлам! – Он поднес дрожащую руку к голове. – У меня болит голова! Попробуйте его урезонить! – Он направился к посту сестры.
Рейсин пристально взглянула на отца.
– Это ты, оказывается, помнишь, как устраивать гвалт.
– Я помню гораздо больше! – ответил он, прищурив глаза.
Ее обдало жаром, но она подавила возбуждение и принялась рассматривать его худое, костлявое лицо. Да, это был Тоби, во всей своей прежней красе! Засмеявшись, Рейсин обняла его, похлопывая по спине. Он пренебрежительно сопротивлялся, дергая плечами из стороны в сторону, но не оттолкнул. Она вспомнила о Дите, обернулась и взяла его за руку.
– Он помнит! Слава Богу, он помнит!
Девушка была уверена, что Дит ее понимает. Он сжал ее руку.
– Нам надо поговорить!
– Конечно, помню! Но разве этим идиотам втолкуешь? – пожаловался старик и взревел: – Немедленно пошлите за фараонами!
Он заковылял к себе в палату.
Фыркая, Рейсин закрыла рот рукой и двинулась было следом, но резко остановилась, когда Дит потянул ее за руку. Девушка все еще сильно беспокоилась за отца, к Тоби было приковано все ее внимание. Взглянув на Дитона, она удивилась странному выражению его лица, хотя в тот момент не придала этому особого значения.
– Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Пойдем. Он все вспомнил. Ты должен это услышать.
– Рейсин!
Она засмеялась. Почему он колеблется? Боится Тоби? Она и представить не могла, что он может чего-то бояться. Правда, сердце Рейсин кольнуло тревогой, но она не стала доискиваться ее причин, а крепко взяла Дита за руку.
– Он снова разбушуется, если мы не войдем.
– Милая!
Рейсин усмехнулась. Он не понял? Сейчас все уладится. Все будет хорошо. Ей не придется давать показания, и окружному прокурору не будет до нее никакого дела, потому что теперь у него есть Тоби. Она и Дит вместе – все встает на свои места. Рейсин сделала шаг, Дит пошел рядом. Бок о бок с ним она чувствовала себя уверенно. У поста они свернули за угол и проследовали по коридору к двери Тоби. Девушка вбежала первой. Там стоял Тоби, ее прежний Тоби, выглядевший весьма комично в больничной пижаме.
– Ради всех святых, дочка, – с упреком произнес он, – почему ты не сказала мне, что в меня стреляли?
Она скрестила руки, чувствуя такое облегчение, что была не в состоянии сердиться.
– Папа, велено было скрыть это от тебя. Всем. Всему округу был дан строжайший приказ не…
– О Боже, – проворчал Тоби, приподнимая покрывало и залезая в постель.
Рейсин еле сдерживала смех.
– И нельзя было меня расспросить?
– Нельзя, сэр, – сказал Дит от дверей, – врачи запретили напоминать вам о происшествии.
– Врачи! На что они годны, придурки. Живут как короли, считают себя богами, от учености весь здравый смысл растеряли. Ты, стало быть, Дит.
– Да, сэр.
Рейсин заметила, что Дит немного напряжен и бледен, но Тоби с легкостью вгонял в такое состояние любого. Ей следовало предупредить его, что отец только с виду такой грозный.
Тоби протянул худую дрожащую руку. Дит подошел к кровати и крепко пожал ее. Затем снова вернулся к двери. Рейсин улыбнулась ему, надеясь, что теперь он расслабился, но вместо этого встретила его умоляющий взгляд.
– Крепкий парень. Что ж, если тебе по вкусу такие молодцы…
– По вкусу. Этот молодец мне очень нравится, но, папа, не смущай его.
– Больно мне нужно его смущать. У меня есть дела поважнее. Ранен! Чертов выстрел. А я-то думал, что болен. Сотрясение мозга, сказал врач. Ну, думаю, значит, ударился головой, а обо что ударился, всем до лампочки. А сегодня вздремнул, понимаешь ли, и привиделся мне кошмарный сон. Просыпаюсь – и все помню. У меня аж кровь в жилах застыла. В меня стреляли! Наяву! Стреляли из пистолета! – Он содрогнулся, его костлявые плечи тряслись под вылинявшей пижамой. Рейсин пришлось взять себя в руки, чтобы не задрожать самой. – Случалось ли такое в Палас-Сити? – вопрошал Тоби, тыча в покрывало грубым пальцем. – В нашем городе не должно происходить ничего подобного!
– Конечно, папа, – сочувственно произнесла Рейсин, беря отца за руку.
– Рейсин, – тихо сказал Дит, – ты не могла бы уделить мне минуту?
Она вопросительно взглянула на него, немного встревоженная его нарастающей бледностью и мрачным выражением лица.
Тоби, не обращая на них внимания, продолжал:
– Эти подонки решили ограбить меня. Думали, сейчас я им выложу денежки, потому что они так приказали. – Возмущенное лицо его сморщилось в злорадной гримасе. – Лучше бы попросили у моей бабушки!
Краем глаза Рейсин уловила движение. Она повернула голову и увидела, что Дит направляется к ней. Лицо у него было взволнованное.
– Наконец они сообразили, что я не собираюсь наполнять их карманы, – продолжал Тоби стальным голосом, – тогда пустили в ход пистолет!
Рука Дита приблизилась к ее плечу.
– А теперь меня держат за сумасшедшего, – с обидой припомнил Тоби и продолжил: – Этот маленький подлец наставил на меня пистолет…
– Рейсин! – Дит повернул ее к себе.
Она чувствовала, что он дрожит, ощутила его отчаяние. Ее охватил ледяной ужас.
– Что случилось?
– Мне нужно поговорить с тобой. Немедленно. Наедине. До того, как они придут.
Они? Рейсин отвела взгляд и посмотрела на Тоби, который тоже казался обескураженным. Вдруг она поняла, что не хочет больше знать никаких проблем. Пропади они пропадом! Не хочет. Наконец-то с ней двое мужчин, которых она любит. Все складывается как нельзя лучше, и она не позволит, чтобы было иначе.
– Дит, – она подыскивала деликатные слова для отказа, – о-отцу я сейчас нужна. Мы сможем поговорить позже. Позднее. – Неожиданно ей в голову пришла мысль. – Пап, я тебе говорила, мы с Дитом собираемся…
Дит положил руки ей на плечи и тряхнул.
– Немедленно, – твердо повторил он, – прямосейчас.
Он шагнул к двери, увлекая ее за собой. Охваченная ужасом, Рейсин неохотно пошла следом, еле волоча ноги.
Ничего страшного, уговаривала она себя. Он любит ее. Он должен ее любить, потому что ее чувство к нему так огромно. Они вышли. Взяв Рейсин за руку, Дит провел ее по коридору, остановившись только через несколько шагов. Он сделал глубокий вдох, оглянулся и закрыл глаза. Потом открыл их. Его поведение насторожило ее.
– Дит?
– Рейсин, – похоже, он собирался с силами, прежде чем взглянуть ей в глаза, – любимая, я должен тебе кое в чем признаться. Я давно хотел это сделать, с тех пор как ты пришла ко мне на квартиру, но все ждал удобного случая. Но дальше нельзя откладывать, они скоро будут здесь.
– Они. Кто? В чем дело, Дит?
Одной рукой он взял ее за талию, а другой – за руку, крепко сжав пальцы, словно пытаясь удержать.
Дит выпалил:
– Полиция.
Рейсин уставилась на него. Полиция? Чепуха какая-то. Неужели это серьезно? Нет, он шутит. Она засмеялась.
– Глупо!
Он крепче сдавил ее пальцы.
– Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
– Что?
– Я приехал в Палас-Сити с определенной целью.
Она покачала головой.
– Ну и что?
– Мы… Я должен был знать точно, что случилось, потому и приехал сюда.
Он должен знать точно? Знать что? Его слова казались ей лишенными смысла. Он явился в Палас-Сити, чтобы точно узнать… Внезапно она догадалась, о чем он. Его появление каким-то образом связано с налетом на лавку. Рейсин надавила рукой ему на грудь и задала единственный вопрос, который пришел ей на ум:
– Почему?
Дит сглотнул и опустил глаза.
– Дженкс Колкуит мой брат по матери.
Она отпрянула в изумлении. Брат!
Его рука жгла кожу на талии, но ощущение было очень слабым, казалось, нервные окончания омертвели.
– Брат, – уныло повторила она.
– По матери, – добавил Дит, будто это что-то меняло.
– Дженкс. Дженкс – твой…
Тут ее затрясло, она не могла продолжать. Голова отяжелела. Она свесила ее, дрожа, как лист на ветру. Дит говорил, оглушая ее словами: