Страница 64 из 84
– Ты опять, что ли, с Духами говоришь? – Не поняв больше половины слов, Лга’нхи логично предположил, что мои слова к нему не относятся.
– Говорю! И Духи намекают, что не фиг на них всю работу спихивать! Вот скажи, неужто мы и сами не могли бы все те хитрости придумать, что нам Духи подсказали? Ну вот хотя бы в последней большой драке с верблюжатниками? Ну там ям перед верблюдами нарыть, в ловушку этих заманить и все такое?
– Может, и могли бы, – задумчиво, но с каким-то подозрением глядя на меня, ответил Лга’нхи. – Но ведь Духи лучше подсказывают! Они же Видят! А как мы такое выдумывать будем, мы же так никогда не делали!
Да, тут он прав. За моей спиной несколько тысяч лет военного опыта человечества и сотни тысяч томов приключенческой литературы, в которой авторы умудрились понапридумывать тысячи неработающих стратегий и миллионы нереальных выходов из безвыходных положений. Так что мне всегда есть из чего выбрать. А у него за спиной лишь то, чему его научили Нра’тху со товарищи, да, может, еще, что от меня или Гит’евека успел понахвататься. Очень немного, хотя и чуточку больше, чем у большинства местных.
– Знаешь, – слегка остыв, устало сказал я, – Духам ведь тоже не очень нравится, что им нас все время из дерьма вытаскивать приходится. Это вроде как ребенок, которому раз за разом объясняешь, как костер разжигать, а он никак запомнить не может. Что с таким дитем делают? Ага. Ничего. Прекращают его чему-то учить, и вырастает неумеха, которому не выжить. Вот и Духи так же. Мы пока племя – самое молодое на свете, таких, как мы, раньше и не было никогда. Вроде только родившегося ребенка. О нас и забота идет, как о младенце, которому пока сиську ко рту не поднесешь, он и не поест. Но коли сами расти да умнеть не будем, отвернутся Духи от таких нерадивых детей, потому как до самой старости сиську в рот никому не пихают. Коли сам прокормиться не можешь, чего с тобой, дураком, возиться?
Хе! Сдается мне, пример я правильный выбрал. Лга’нхи сильно задумался. Оно, конечно, от такой постановки вопроса может и мой авторитет пострадать, ведь кому нужен шаман, который у Духов подсказки выпросить не может, но хоть у этого дылды будет стимул над собой работать. А то для Осакат с Витьком, из которых я взялся «быстрых разумом невтонов» тесать, пока все это нудная тягомотина, и не более. Они половину того, что я им говорю, мимо ушей пропускают. Пропускали бы и больше, если бы я не пообещал им, что без всяких там математик и прочего они в мир Духов никогда проникнуть не смогут. А вот читать-писать им явно нравится! И хотя у меня были огромные проблемы с уточнением, какой именно звук какой букве соответствует (они тут реально и слышат как-то по-другому, одних только звуков «е» штук шесть различают), но сейчас эти кадры даже заимели привычку записочками обмениваться, вместо того чтобы подойти и прямо сказать. Я это, конечно, поощряю, хотя иной раз меня их дурь и задалбывает.
– Так ведь и пока ирокезы не появились, – прервал мои размышления Лга’нхи, – Духи тебе подсказывали! – Поймав меня на противоречии факта, умник состроил страшно довольную физиономию. – Как же это так-то?
– Это Тут, пока ирокезов не было, – с ходу нашелся я и, сделав жест, относящий мои слова к миру Духов, продолжил: – А Там они всегда были! Это вроде зернышка – лежит годами, пока время прорасти ему не наступает. Или теленок, – я перешел на более доступные ему аналогии, – что еще не родился. На свете его пока еще нет, а у мамки в брюхе уже есть. Иной раз еще и не видно ничего, а теленок-то уже там. Короче, «идея» это называется! Очень сильное колдовство, я тебя научу им пользоваться. Только сначала на Витьке с Осакат потренируюсь, как это сделать лучше. А то они, блин, меня иной раз своей тупостью до такого доводят. Намедни вон Осакат подзатыльник закатил. А тебе-то ведь не закатишь!
(Это я, типа, намекаю, что Вождю не солидно подзатыльники получать, а не на то, что он в ответ меня прибьет. Только он, боюсь, один хрен поймет, как ему интереснее будет.)
– А почему сейчас? Ну, эта, проросло? – Вступив на путь непростых истин, Лга’нхи решил задолбать меня философскими вопросами. Ага! Не на того напал, усталость в теле начала проходить, уступая место боли, так что сейчас Лга’нхи узнает, как задалбывают философскими ответами.
– Откуда я знаю, почему сейчас? Видно, время наше пришло. Никто ведь не знает, почему один рождается раньше, а другой позже. Всему свой срок. А иначе ты бы родился раньше Нра’тху и мог бы стать его отцом, а себе дедушкой. А ведь это же неправильно!
– Ага, – согласился Лга’нхи, придавленный свежевываленной на него теорией временных петель. – Нра’тху мой отец, как же я могу его отцом быть? А дедушкой себе.
– Очень рад, что ты со мной согласен! – торжественно заявил я и поспешил закрепить триумф: – Потому будешь учиться головой думать! Согласен? (Он сейчас в таком изумлении пребывает, что из него хоть согласие на обучение вытребовать можно, хоть акции МММ и циркониевые браслеты впаривать.)
– Чем? – Судя по прибалдевшему выражению лица Лга’нхи, он еще никак не отошел от вероятности стать отцом своему отцу и себе дедом. С одной стороны, радуется, что папочкой его был Нра’тху, а не кто-то там непонятный, а с другой – вспоминает, сколько пенделей и подзатыльников этот вышеуказанный Нра’тху ему наотвешивал, и представляет, что все это можно было бы отвесить назад. Он даже пальцами как-то так двигал, пытаясь представить, как же это можно – самому себе дедушкой стать. Надо бы с ним полегче. А то в таком состоянии он и в степи заблудится. Может, именно отсюда мой географический идиотизм? Слишком много думаю?
– Головой, – повторяю я. – Знаю, что вы привыкли грудью думать. Вот от того и думаете слабо. А коли научитесь еще и головой пользоваться… Это вроде как вместо одной двумя руками в драке орудовать.
Хм. Головой. На его роже изобразилось этакое изумленное недоверие – а разве ей можно?
– Можно, – отрезал я. – Я же думаю! О! Кстати! Это не наши там возвращаются?
Гы-гы!!! Он даже вздрогнул. Впервые в жизни задумавшись о чем-то возвышенно-абстрактном, мой приятель утерял свою дикарскую бдительность! Осталось только понять: это моя победа или наше общее поражение? Шаман худо-бедно еще может быть дебилом. А для Вождя это уже повод для дисквалификации. А пока надо подняться на абсолютно одеревеневшие ноги и немного размять их перед очередным рывком.
Как мы прибежали на пляж, я уже не помню. Все, что я знал и помнил к тому моменту, – это что не должен позволить Лга’нхи забрать у меня кулек с доспехами. (Он несколько раз порывался.) Но помогают только слабакам, а слабаков никто не слушает. А я уже и так показал в избытке свою слабость, окончательно падать в глазах соплеменников мне нельзя.
И не стоит рассчитывать на отношение типа «ой, посмотрите, какой он молодец, – чуть ли не падает, а все равно бежит!» Тут «специальных олимпиад» не проводят. И такому никто умиляться не станет. Тут ты либо бежишь, либо лежишь. Лежишь и пованиваешь, пытаясь поскорее привлечь стервятников, чтобы они поторопились обглодать твои косточки, тем самым очистив этот мир от останков очередного слабака. Ничего не поделаешь, закон природы называется. Старый больной олень попадает в пасть хищнику. А старый хищник умирает от голода.
Так что я бежал, стараясь не показывать свою слабость. Добежал. Не уверен, но, кажется, добежав, все-таки вырубился. Потому что очнулся я уже на лодке.
Ага. На одной из тех лодок, что еще прошлой осенью мы отобрали у пиратов. Это, собственно, и был грандиозный завершающий этап моего плана – слинять изящно!
Оно, конечно, можно было бы выбрать место встречи с нашими и поближе. Благо пара подходящих бухточек и пляжиков по пути сюда была. Но я решил, что лучше добежать до наших лодок. Потому как, прибеги мы на место встречи раньше, нам бы пришлось ждать лодки соплеменников, а учитывая возможную погоню за плечами, это бы означало, что мы сами загнали себя в ловушку.
Или соплеменникам пришлось бы ждать нас. Что, опять же, учитывая возможную погоню, не смотрится безопасным вариантом.