Страница 26 из 43
Более того, как я уже отмечал, все эти четыре автора — высоко образованные, говорящие по-гречески христиане, жившие примерно в конце первого века, а не говорящие по-арамейски крестьяне, которые были учениками Иисуса.
Это, конечно, не говорит о том, что Евангелия излагают недостоверную информацию. Они могли быть написаны позже, не очевидцами, но при этом содержать исторические факты из жизни Иисуса. Но есть также серьезные основания полагать, что, наряду с предоставлением ряда исторических фактов, эти книги также изменяют факты, чтобы обосновать важные религиозные заявления по поводу Иисуса. В данный момент, однако, нам достаточно просто отметить, что эти книги были написаны не спутниками Иисуса, а более поздними христианами.
А поскольку даже они должны были обладать источниками, содержащими информацию об Иисусе (поскольку каждый, кто говорит что-либо о нем, или имеет источник или придумал это), возникает вопрос: где они брали информацию? К счастью, один из авторов, Лука (я продолжу называть их традиционными именами, хотя истинную личность этих людей мы установить не можем), указывает в начале своего Евангелия, какие источники он использовал: более ранние письменные свидетельства об Иисусе и устную традицию (Лк 1:1–4). К сожалению, большинство этих более ранних источников исчезли. Но они исчезли не бесследно. Ученые убеждены в существовании двух источников, которые были доступны Луке и Матфею [42]. Первым источником, как это ни странно, является Евангелие от Марка. В девятнадцатом веке ученые, занимающиеся Новым Заветом, установили, что Марк первым написал свое Евангелие, вероятно около 65 или 70 г. н. э., а также что и Матфей, и Лука, писавшие десять или пятнадцать лет спустя, использовали произведение Марка при изложении многих из своих рассказов об Иисусе. Вот почему все три Евангелия так часто рассказывают те же истории, порой в тех же самых словах. Разве могло быть так много негласного согласия между этими тремя биографами Иисуса? Двое из них копировали третьего для написания ряда своих историй.
Но у Матфея и Луки есть другие общие истории, которые не содержатся в Евангелии от Марка. Откуда взялись они? Вот здесь в игру вступает гипотеза о существовании ныне утерянного Евангелия — Q. Это не было, как утверждает Лью Тибинг, Евангелием, написанным собственноручно Иисусом как хроники его пастырской деятельности. Q является условным названием, используемым учеными, занимающимися Новым Заветом, для обозначения гипотетического источника, доступного Матфею и Луке (но недоступного Марку и Иоанну), который содержал наиболее знаменательные места из учения Иисуса, в том числе Молитву Господню и учение о Благодати, упомянутые Матфеем и Лукой, но не Марком. (Q является аббревиатурой немецкого слова Quelle, означающего «источник».)
Таким образом, истории Матфея, Марка и Луки столь похожи оттого, что они использовали ряд одних и тех же источников. Наряду с этим, однако, и у Матфея, и у Луки есть истории, не встречающиеся больше ни в одном другом Евангелии. Это позволило ученым утверждать, что у каждого из этих авторов был доступ к другим источникам, написанным ранее и не дошедшим до нас, а также к устным рассказам о жизни Иисуса. Эти источники условно названы М (источник, использовавшийся Матфеем) и L (источник, использовавшийся Лукой).
Но что насчет Иоанна? Евангелие от Иоанна очень отличается от трех других. Оставляя в стороне рассказ о страстях (о страданиях и смерти Иисуса), мы можем отметить, что большинство остальных деяний и высказываний Иисуса описаны Иоанном, и только им, равно как деяния и высказывания, описанные тремя более ранними Евангелиями, не упоминаются Иоанном. Таким образом, Иоанн использовал другие письменные и устные источники, также не дошедшие до наших дней [43].
Итак, я высказал мои мысли по поводу письменных источников, легших в основу четырех Евангелий. Но на чем основывались эти, ныне утерянные источники? В конечном итоге, если спутники Иисуса не записывали то, что он говорил и делал на протяжении своей жизни, истории об Иисусе должны восходить к устной традиции. Другими словами, после (или еще до) смерти Иисуса, его ученики рассказывали истории из его жизни так, как они их запомнили; затем люди, которым они рассказывали эти истории, передавали их другим, а эти другие дальше, и так далее. Устные рассказы о жизни Иисуса продолжались годами — десятилетиями, — пока кто-то не догадался записать их (например, Марк или Q). Таким образом, в конечном итоге наиболее ранние письменные свидетельства, дошедшие до нас, и те письменные источники, на которых они были основаны, восходят к историям, передававшимся из уст в уста год за годом, десятилетие за десятилетием.
Именно это вызывает серьезные проблемы для историков, которые пытаются установить, что именно происходило в жизни Иисуса. У нас нет свидетельств, записанных при его жизни, — лишь более поздние свидетельства, записанные людьми с устных рассказов, на протяжении стольких лет передававшихся из уст в уста. Но что, однако, происходит при этом с историями? Вы или ваши дети наверняка играли в испорченный телефон. Дети садятся в круг, один ребенок рассказывает шепотом историю своему соседу, тот пересказывает ее другому, и дальше по кругу, пока история не вернется к первому ребенку, — и теперь это уже совершенно другая история. (Если бы история не становилась другой, не было бы смысла играть.)
А теперь представьте, что игра в испорченный телефон происходит не в комнате между десятком детей, которые все принадлежат одной эпохе и говорят на одном языке, а между сотнями людей, живущих в разных странах, говорящих на разных языках, находящихся в разных жизненных ситуациях, имеющих различные проблемы и потребности, — и все они рассказывают истории в контексте личного мировосприятия. Что произойдет с этими историями? Некоторые из них могут остаться относительно нетронутыми, но многие из них будут изменены, и изменены коренным образом. А еще ряд историй люди просто придумают по случаю, и они будут рассказываться и пересказываться, пока и их не изменят.
Могло ли подобное произойти с историями об Иисусе, передававшимися из уст в уста на территории всей Римской империи, на протяжении десятилетий после его смерти, до того, как они были записаны? Ученые, занимающиеся античностью, не просто уверены, что подобное могло произойти, у них есть доказательства того, что это действительно произошло. Эти доказательства основаны на самих историях в том виде, в котором они записаны. Как я уже отмечал, некоторые Евангелия рассказывают одни и те же истории об Иисусе, слово в слово (поскольку в них использованы одни источники). Многие истории различны. Некоторые истории лишь слегка отличаются друг от друга, в них изменены одна-две детали. Но некоторые истории отличаются сильно. А ряд историй вообще придуман. По этому поводу соглашаются все — в противном случае, пришлось бы признать, что Иисус действительно зачастую заколдовывал товарищей, или что он действительно восстал из гробницы, и был при этом высоким, как небоскреб. Но ведь этого не было. Откуда тогда взялись эти истории? Их, очевидно, придумали.
Даже Евангелия Нового Завета содержат истории, которые были коренным образом изменены или даже придуманы. Это становится очевидным, когда читаешь разные евангелия и в деталях сравниваешь истории, содержащиеся в них. Вот Иисус родился, а была ли его семья из Назарета (как у Луки) или из Вифлеема (как у Матфея)? Иосиф и Мария бежали в Египет после его рождения (как у Матфея) или вернулись в Назарет месяц спустя (как у Луки)? Если проходила всеобщая перепись населения (как у Луки), почему ни один другой древний источник не упоминает об этом (в том числе, Матфей)? И как мы можем представить, что перепись проходила так, как описывает ее Лука, когда каждый должен был вернуться в местность, где жили его предки, чтобы записаться, — так что Иосифу пришлось вернуться в Вифлеем, где был рожден его предок Давид, за тысячелетие до этого? Если бы сегодня проходила такая перепись, и вам надо было бы вернуться на родину предков, живших за тысячелетие до вас, куда бы выпошли? А взять рассказы о смерти Иисуса! Почему Иоанн указывает, что Иисус умер в день, когда готовились к Пасхе (Ин 19:14), а Марк указывает, что он умер на следующий день после Пасхи (Мк 14:12; 15:25)? Почему Марк говорит, что Симон Киринеянин нес крест Иисуса (Мк 15:21), а Иоанн — что Иисус весь путь нес крест сам (Ин 19:27)? Почему Марк пишет, что Иисус ничего не говорил на протяжении всей казни, как если бы был в шоке, а Лука — что он неоднократно вступал в разговоры, как по дороге на место распятия, так и на кресте? А как быть с пастырской деятельностью Иисуса? Почему Матфей указывает, что Иисус отказывался производить знамения, чтобы доказать, кто он (Мф 12:38–39), когда, согласно Иоанну, Иисус большую часть своего времени именно это и делал (Ин 4:54; 20:31)? Почему ученики никогда не понимают, кто такой Иисус в Евангелии от Марка, но сразу же понимают это в Евангелии от Иоанна? Почему Иисус никогда не говорит о том, кто он, у Марка, а у Иоанна не говорит практически больше ни о чем? Почему Иисус очищает Храм в конце своей жизни, согласно первым трем Евангелиям, а у Иоанна это буквально первое, что он делает, приступив к пастырству?
42
Подробнее об этих источниках и доказательствах их существования см. Bart D. Ehrman, The New Testament: A Historical Introduction to the Early Christian Writings, 3rd ed. (New York: Oxford University Press, 2004), chap. 6.
43
См. Bart D. Ehrman, The New Testament: A Historical Introduction, chap. 10.