Страница 26 из 29
— Могу просветить. Сегодня вечером Павлик Колобков вместе с Куприяновым летят в Сибирь.
Подруги немедленно повернулись к ней. Наталья потребовала:
— Рассказывай. Что вы делали в ложе, пока мы держали Марину за конечности?
— Ну… мы целовались.
— И все?
— Шурка, это публичное место. Что еще там можно было делать?
— Все! Было бы желание. Вот помню, однажды я занималась этим самым на скамейке в Александровском саду…
— Подумаешь! Самое безопасное место в Москве. Ты попробуй на скамейке в Бутовском парке этим позаниматься!
— Прекратите пошлости говорить!
— Протестую! Секс — это не пошлость.
— В принципе, да, но то, как ты о нем иногда говоришь… Кать, а вы с ним о чем-нибудь договорились?
— Да нет… Мы еще не виделись, но он должен завезти мне ключи от квартиры…
— СВОЕЙ КВАРТИРЫ?!
— Да нет, соседской. Я буду кошек кормить.
— Кого?
— Кошек. У соседа три кошки, Куприянов должен был их кормить, но улетает с Павликом в Сибирь.
— А сосед?
— А сосед уже улетел.
— Тоже в Сибирь?
— Нет, в отпуск,
Наташка нахмурилась.
— Что-то мне это не нравится. И командировка эта некстати.
Шурка отправила в рот большой пучок маринованного имбиря.
— А нормально! В разлуке чувства крепчают. Приедет, созвонятся, туда, сюда… Короче, Зотова, наши с тобою стратегии себя не оправдали. Природа опять взяла свое.
Катерина в ответ только мечтательно вздохнула. Ей хотелось и дальше идти на поводу у природы…
11
Куприянов появился только под конец рабочего дня. Вернее, сначала появился огромный букет роз — он вплыл в офис, где сидела Катерина Голубкова. Вслед за букетом обнаружился вице-президент: он был небрит, на удивление юн и явно расстроен. Куприянов прошагал к столу остолбеневшей Катерины, поставил корзину с розами прямо на конфиденциальные документы, потом наклонился и яростно поцеловал Катерину прямо в губы. Она благоразумно превратилась в соляной столб, а Куприянов решительно выдрал из кармана связку ключей, брякнул перед ней и погрозил пальцем.
— Я улетаю до конца недели. Когда я прилечу, мы поговорим. И только попробуй мне возражать! Убью.
С этими словами вице-президент Куприянов удалился, а Катерина почувствовала в себе стойкое отвращение к работе. Она аккуратно сложила документы в папочку, сдала их в отдел кадров, вышла из офиса и отправилась на стоянку. Почему-то именно сейчас ей казалось очень важным покормить кошек соседа Куприянова — чтобы создать о себе благоприятное впечатление. До сего момента она, скорее всего, производила впечатление расслабленной идиотки.
Если вы хотите попасть в район Марьино из центра вечером, вам лучше всего запастись горячим чаем в термосе, бутербродами… и выехать днем. Катерина выехала в начале шестого — и потому до нужного дома добралась к одиннадцати. Припарковав машину, она вышла и отправилась к единственному подъезду многоэтажной башни, неизвестно почему страшно волнуясь.
Лифт вознес ее на одиннадцатый этаж, и Катерина с некоторым трепетом вышла на лестничную площадку, сжимая связку ключей в потном кулачке.
Кошки, видимо, уже успели соскучиться по безвременно отъехавшему соседу, потому что орали на разные голоса. Катерина мельком подумала, что ей даже номер квартиры знать ни к чему — тут не перепутаешь — и приступила к открыванию дверей.
Двери не открывались. Катерина потыкала в две замочные скважины всеми ключами по очереди и в изумлении уставилась на них.
Двери в подъезде были типовыми, никаких изысков не наблюдалось, сложностей возникнуть просто не могло. Две квартиры, одинаковая обивка, одинаковые замки… Слабая и ускользающая мысль забрезжила в Катеринином мозгу. Она пристально посмотрела на соседнюю дверь. У соседа Куприянова кошки — значит, соседняя с соседом дверь принадлежит Куприянову…
Она подошла к двери квартиры Куприянова и вставила ключ в замок. Открылась дверь легко и без усилий. Катерина улыбнулась темноте коридора безумной улыбкой и вошла внутрь.
Высоко над землей Куприянов пытался уснуть в неудобном аэрофлотовском кресле. Рядом веселился, найдя новых попутчиков, похмельный Паша Колобков. Отоспавшись в квартире Шурки Либединской и похмелившись остатками водки вместе с закадычным корешком Максом, Паша пришёл в отличное расположение духа. Впереди ждала Сибирь, дом в тайге, банька и домашние наливочки под пельмешки. Жизнь была прекрасна и удивительна, а Паша Колобков был из тех людей, кто всегда готов поделиться радостью. В данный момент он делился радостью с экипажем рыболовецкого сейнера, возвращавшимся из Москвы во Владивосток с посадкой в Новосибирске. Крепкие бородатые мужики уже два часа не чаяли души в развеселом бизнесмене, гудел весь бизнес-класс, а Серега Куприянов тихонечко примостился возле иллюминатора.
Что-то кололо его в левое бедро, и Куприянов сердито заворочался. Потом полез в карман джинсов и долго пялился на извлеченные оттуда ключи. Странно, вроде бы у него был брелок…
Да нет, все правильно — вот этот от нижнего замка, а этот от среднего, верхний не запираем. Надо поставить испанскую дверь с универсальным ключом. Невозможно носить в карманах склад металлолома.
Куприянов сунул ключи, в сумку и заснул. Ему снилась Катерина Голубкова, изумленно распахнувшая свои зеленые глаза. Ее окружали кошки и розы, а еще Катерина Голубкова была практически голая…
Катерина осторожно прошлась по квартире. Типовая однушка была обставлена скудно, но стильно. На полу соломенные циновки, стены выкрашены в цвет слоновой кости, ванная поблескивает сталью кранов и снежной белизной кафеля… На кухне идеальный порядок, то, что никогда не давалось самой Катерине.
В комнате единственным предметом мебели была кровать. Приземистая, широкая, застеленная золотистым пледом. В стене, видимо, скрывались встроенные шкафы, но Катерина не рискнула выяснять. Она стояла и по-собачьи принюхивалась к запахам…
Пахло чистым постельным бельем, хорошим зеленым чаем и дорогим мужским парфюмом. Пахло свежим воздухом — дверь балкона была приоткрыта. Никаких фотографий на стенах, никаких полочек и стульчиков. Девственно чистая прихожая. Куприянов, судя по всему, был фанатом встроенных шкафов. Ни единой пары обуви не валялось на полу, никаких вешалок и тумбочек в прихожей.
Катерина вошла в кухню и села на единственный табурет. Сумбур в голове улегся, и она решила мыслить логически.
Куприянов перепутал ключи — и теперь она целую неделю может запросто шастать по его квартире. Удручает только одно: порученные ей кошки находятся в заточении за стеной. Катерина потянулась к холодильнику и открыла его. Пусто.
Ну, правильно. Корм у кошек дома. И туда не попасть. Кошки сдохнут за неделю, и Куприянов на Катерину обидится, хотя она здесь совершенно ни при чем.
Она вздохнула и поднялась с табурета. Для начала надо купить корм, а там видно будет.
В ночном гастрономе нашелся «Китикет», Катерина закупила его на неделю вперед, а заодно купила себе пошлых пельменей, пару пицц и майонез со сливками. Смысл купленного дошел до нее только в подъезде — она невольно воспринимала квартиру Куприянова своей. Холодильник же пустой?
Она поставила воду на газ, пошуровала по шкафчикам, нашла какие-то приправы и высыпала их в кастрюлю. Убавила огонь и отправилась на балкон.
Беглое изучение устройства соседского балкона принесло неутешительные, но обнадеживающие результаты: балконная дверь соседа была закрыта, но форточку он оставил приоткрытой. Кошки почуяли Катерину и орали уже на кухне, требуя еды и внимания. Катерина глянула вниз — и зажмурилась. Одиннадцатый этаж — это серьезно.
Она вернулась на кухню и бросила пельмени в кипяток. Мозг трудился на пределе возможностей. Надо каким-то образом попасть на балкон соседа и пропихнуть еду в форточку. Это единственный способ спасти животных от голодной смерти и выполнить свои обязательства перед Куприяновым.