Соблазн в сапфирах

— Мой внук, разумеется, готов извиниться за свою грубость, — сказал старший Блэкуэлл, в его голосе звучало предупреждение. — И я тоже, мисс Таунзенд, за то, что не подготовил его к этой встрече и в надлежащей мере не научил его хорошим манерам: а именно как вести себя в присутствии леди.

— Не стоит извиняться, — сказала она, и сильный приятный голос и чуждый американский акцент немедленно привлекли внимание Эша. — Ваш внук — взрослый мужчина, то есть способен отдавать себе отчет в том, что говорит и делает. И если ему доставляет удовольствие быть грубым и невоспитанным, то вам не стоит расстраиваться из-за этого, мистер Блэкуэлл. Вы такой добрый человек, сэр.

Грубый и невоспитанный? Эш скрипнул зубами от злости, но ему удалось процедить несколько слов:

— Извините меня, мисс Таунзенд, но, как вы заметили, я взрослый мужчина и вряд ли нуждаюсь в шапероне, несмотря на мнение моего деда.

Она склонила голову в сторону — маленькая птичка открыто заявляла об отсутствии страха.

— Что вам нужно, сэр, не могу сказать из-за нежелания показаться грубой, но я обещала вашему деду, что сделаю то, что он просит, то есть буду сопровождать вас... И нам обоим не остается ничего другого, как выполнить его просьбу наилучшим образом, не так ли?

Услышав дерзкий ответ, Эш заставил себя сдержать изумление. Она открыто оскорбляла его и при этом держалась так, будто они беседовали о погоде. Теперь он мог лучше разглядеть ее, и его первое впечатление о серой невзрачной голубке почти рассеялось. Большие карие глаза были обрамлены невероятно длинными ресницами, которые придавали лицу любопытное выражение, но не делали их обладательницу похожей на сову. Взгляд казался более прямым, чем у английских леди, но ум, читавшийся в нем, не давал возможности отвести глаза. Черты лица были гармоничны и привлекательны, хотя цвет кожи и не соответствовал понятиям современной моды. Леди изо всех сил стремились придать своим лицам оттенок матового фарфора, что делало их выражение несколько высокомерным и заставляло прятаться от солнца, которое обеспечивало более смуглый оттенок их кожи. Вместо искусных локонов и кружевных заколок золотисто-русые волосы американки были зачесаны назад и падали на спину свободной волной, без каких либо украшений.

«Она простовата, но эти гипнотизирующие глаза... Ха! Светское общество сотрет ее в порошок... Американка! С манерами, характерными для грубых и туповатых жителей колоний... Без сомнения, оттуда же и ее острый язычок!»

Дед рассмеялся, и этот странный звук прервал мысли Эша.

— Я оставлю вас на несколько минут, чтобы вы могли поближе познакомиться.

— Вряд ли в этом есть необходимость, — возразил Эш.

— Глупости! Вы поговорите, и ты извинишься перед леди. — Гордон Блэкуэлл повернулся и взял руку мисс Таунзенд. — Я увижу вас обоих за обедом, а завтра утром вы оба уедете в моей карете. Мой внук вместе с вами прибудет в город и устроит вас в своем доме.

— Спасибо, мистер Блэкуэлл.

Дед вышел, не удостоив внука ни единым взглядом. И Эш глубоко вздохнул, прежде чем снова попытался завязать беседу с шапероне.

— Я искренне сожалею о своем поведении, мисс Таунзенд. Но не скрою, мне жаль вас, готовую окружить себя стаей волков, не представляя, что это такое. Я понять не могу, почему мой дед решил обречь вас на это испытание, но так как вы приняли его предложение, мне нечего сказать на этот счет.

— А вы тоже волк?

Эш покачал головой:

— Не в данный момент.

— Значит, я вижу другое, мистер Блэкуэлл.

Эш нахмурился, неуверенный, насколько реалистичный портрет он ей нарисовал. Ну что ж, если мисс Таунзенд все же откажется приступить к выполнению этого плана, он вряд ли будет виноват в этом. Однако если она впуталась в это без точного представления о том, что ее ждет впереди, то он не простит себе это.

— Вы знакомы с правилами этикета, существующими в Лондоне?

Заметив, как сверкнули ее глаза, он уже знал ответ.

— Хорошие манеры и здравый смысл, мистер Блэкуэлл, и я уверена, что достаточно быстро усвою эти вещи. Знаете ли, мы в Бостоне не совсем темные.

— Нет, я вовсе не хочу сказать, что все вы живете в грязных бараках, мисс Таунзенд.

— Но вы так смотрите на меня, словно я одета в звериную шкуру, мистер Блэкуэлл.

— Какая дикая картина! — сказал Эш, не в состоянии сдержать улыбку при мысли о том, что на женщине, стоящей перед ним, нет ничего, кроме звериных шкур. Он подошел к столу. — Портвейн, мисс Таунзенд?

— Нет, благодарю.

Эш улыбнулся и, повернувшись, поднял свой бокал в приветственном тосте.

— Что за женщина могла согласиться быть шапероне у такого отъявленного негодяя, как я, мисс Таунзенд? Что заставило вас преодолеть такое расстояние для такой смешной затеи?

Кэролайн Таунзенд боролась с желанием запустить чем-нибудь в это самодовольное лицо и сделать все, чтобы найти умный ответ. Блэкуэлл-младший — настоящий шалопай, нет вопросов, и куда более красив и обаятелен, чем она представляла, и вместе с тем более раздражителен и плохо воспитан. Слишком много минусов для высокомерного английского джентльмена!

Кэрол приблизилась, откинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо с выражением, которое, как она надеялась, казалось строгим и непреклонным. Правду сказать, она и не надеялась, что ей удастся разрушить эту стену в виде мужчины, стоявшего перед ней, но решила не отступать.

— Не вижу ничего смешного в том, что я согласилась помочь любимому другу моего деда.

— Лучший друг вашего деда, возможно, не подумал, сколь рискованное предприятие затевает, когда попросил вас оказать подобную услугу.

— Вы все время говорите о риске, и мне кажется, что вы просто хотите напугать меня, мистер Блэкуэлл. — Мисс Таунзенд приподняла подбородок чуть выше, и Эшу пришло на ум, насколько непоколебимой может быть эта женщина, когда настаивает на своем. — И так как вы эгоистичный негодяй, я не верю, что должна защищаться или объяснять вам что-то. Ваш дед сказал, что вы не вызываете доверия. Причины, побудившие меня прибыть сюда, как и моя жизнь, касаются только меня, и я не собираюсь обсуждать это с вами.

Эшу показалось досадным, что его дед мог говорить о нем такие вещи незнакомому человеку, но тогда его шапероне должна, без сомнения, знать худшее, чтобы полностью осознать сложность своей странной миссии.

— Как и я! Я согласился с требованиями моего деда, мисс Таунзенд, но, принимая это, не хочу попусту терять время, предупреждая вас сдерживать ваше великодушное желание играть роль моего нравственного наставника. И вы можете доверять мне, когда я говорю вам это. Так как вы столь решительны в своем намерении взяться за дело, я не буду вмешиваться. Мне не нужно, чтобы вы удерживали меня от позора. Прожигатель жизни или нет, я в состоянии сам справиться со своими проблемами без того, чтобы маленькая настырная американка ходила за мной по пятам. Честно говоря, я бы скорее согласился водить тигра на поводке, чем таскать за собой вас на протяжении всего сезона.

Кэролайн невольно сжала кулаки, сердито глядя на него.

— Я рада, что мы пришли к пониманию, мистер Блэкуэлл, особенно с тех пор как я взялась за незавидную задачу держать вас в узде. Что делает вас менее и менее похожим на тигра и более и более похожим на задницу!

Кэролайн выпрямила спину и, резко повернувшись, быстрым шагом покинула комнату. Стук двери совсем не соответствовал манерам леди, и Эш в изумлении открыл рот.

Женщины заливались краской и волновались при виде его и обычно легко шли навстречу его желаниям, напомнил он себе. «Черт, и это те, которым я не платил. Проклятие, если мой дед не нашел ту единственную женщину на земле, которой я могу признаться в отвращении при первой встрече и которая, конечно же, ответит мне взаимностью, если дойдет до этого!»

Глаза Эша сузились, когда он думал о своем маленьком оппоненте в этой захватывающей игре. Ставки были слишком высоки, чтобы недооценивать ее. Что бы ни обещал дед мисс Таунзенд, чем скорее он узнает это и подготовит встречное предложение, тем лучше. Не нарушая слова, надо попытаться убрать этот неприятный элемент из предстоящего сезона.