Чужое проклятие

— Анна, очнись. — Эрик участливо тронул ее за плечо, вырывая из воспоминаний.

— Семь лет, — проговорила она с печалью в голосе. — Семь лет прошло с тех пор, как это случилось со мной впервые. Я обрела облик демона…

— Я долго размышлял над тем, почему твои способности проявились так поздно, — сказал брат. — В смысле только через десять лет после ранения.

— Ну и? — заинтересовалась княжна.

— Полагаю, катализатором процесса послужила гибель крестного, что предшествовала твоей инициации. Смерть одного спровоцировала пробуждение другого — иного объяснения я не вижу, — рассуждал князь, выстраивая очевидную логическую цепочку.

— Да, наверное, так оно и есть, но мне от этого ничуть не легче. Эрик, я боюсь, что однажды не смогу вернуться из трансформации, — пожаловалась Анна.

— Боишься смерти?

— Нет, не этого. — Девушка грустно взглянула на брата. — Однажды я уже умирала, если ты забыл. Просто хочу уйти человеком.

— Тогда прекращай раскисать! — Эрик категорично ударил кулаком по ладони другой руки. — Ты боевой маг или кто?! В конце концов тебя никто не заставляет раз за разом отращивать клыки и крылья! А если еще раз услышу эти упаднические речи, то на правах старшего брата надеру тебе задницу! — Князь шутливо погрозил сестре пальцем.

— Ой ли?! Это еще кто кому надерет! — в тон ему откликнулась молодая княжна. Она попыталась перехватить руку брата, но уже через пару секунд сама очутилась в жестком захвате.

— А-а-а, садюга, пусти, больно! — давясь смехом, простонала девушка.

— То-то же, — удовлетворенно усмехнулся Эрик, выпуская ее руку и занимая наконец свое место за столом.

Анна невольно залюбовалась слаженностью движений брата, его хищной грацией, совершенно противоестественной для положения инвалида.

«Как же все-таки ловко он управляется с креслом», — в очередной раз с уважением подметила она. «Ловко?! — горечью отозвалось в голове. — Если бы не это треклятое кресло, его ловкости можно было бы найти более достойное применение!»

Это произошло все в ту же злополучную ночь, семнадцать лет назад, когда сама она едва не погибла. Эрика нашли под утро, подобрав у двери, ведущей в потайной ход, с подрезанными подколенными сухожилиями и переломанным позвоночником. Вокруг него вповалку валялись вражеские трупы, не меньше десятка.

Вот так и получилось, что Высокий княжеский дом ди Таэ выстоял против элитного отряда рыцарей святой инквизиции. Но слишком дорогой оказалась цена, которую пришлось заплатить за победу: князь и княгиня ди Таэ погибли, старшего наследника тяжело ранили, жизнь его некоторое время висела на волоске…

Но вопреки всем прогнозам Эрик выжил. Благодаря целительским способностям отца Илайи он не только остался в живых, но и сохранил свой магический дар. Единственное, чего не смог исправить священник, — это парализация ног. Юноша так и не начал ходить. Раны на его ногах оказались чересчур серьезными. Оружие, которым их нанесли, было смазано какой-то едкой дрянью, разъевшей ткани ног в момент ранения. Целитель понял это слишком поздно, когда разрубленные сухожилия уже не подлежали восстановлению. Юного Эрика ожидала участь инвалида, всеми жалеемого и позабытого. Складывалось впечатление, будто род ди Таэ навсегда утратил прежнее могущество и влияние. Похоже, его оставшиеся в живых представители навсегда утратили шанс отомстить за погибших родственников… Теперь Эрику и Анне оставалось только одно — просто жить. Невзирая ни на что, наплевав на свои страдания, несбывшиеся мечты и разбитые надежды. Но ведь жизнь — это не только совокупность физических и химических процессов, протекающих в организме. Все гораздо сложнее. Это вечный компромисс между нашими желаниями и возможностями. А значит…

С того злосчастного момента и до сегодняшнего дня молодой князь Высокого дома Эрик ди Таэ передвигался исключительно с помощью инвалидного, вернее антигравитационного кресла собственной конструкции, не единожды им переработанного и усовершенствованного. Будучи ограниченным в возможностях боевой магии, Эрик сделал упор на свои лекарские способности и уже не первый год носил заслуженное звание целителя в статусе мастера.

Анна продолжала задумчиво наблюдать за братом. Эрик ди Таэ был красив, очень красив. Длинные, до лопаток, волосы цвета белого золота, зачесанные назад и сколотые замысловатой заколкой, насмешливые зеленые глаза, тонкие черты лица, подтянутая мускулистая фигура, облаченная в белую рубашку из шелковистого материала и черное кимоно с серебряной вышивкой. Девушка тихонько вздохнула: восхитительную картину портило только это чертово кресло. Впрочем, от недостатка женского внимания молодой князь отнюдь не страдал. Дамочек притягивало к нему словно магнитом, и Эрик этим бессовестно пользовался, снискав себе славу если не Казановы, то героя-любовника уж точно.

— Эй, о чем задумалась, сестренка? — В глазах князя прыгали озорные чертики, что идеально соответствовало его неизменному пристрастию к юмору на грани сарказма.

— Кто? Я? О чем я думаю… Мм… хм… О вечном, о глобальном, о футболе, наверное…

Эрик расхохотался:

— За едой принято думать о еде. О вечном думают в… хм… несколько ином месте. Не находишь? Кстати, великая мыслительница, ты не забыла, что сегодня мы приглашены на какой-то светский раут в честь чего-то там совершенно непонятного?

— Угу! — неразборчиво откликнулась девушка, откусывая от круассана. — Всегдашний муторный набор сомнительных удовольствий: чопорные дамы, галантные кавалеры, микроскопические бутерброды и скрипачи-виртуозы — самые лучшие в мире мастера пыточных дел.

— Точно, — согласно усмехнулся Эрик.

— Да, помню. — Анна уныло поболтала ложечкой в чашке с кофе. — Ненавижу игру на скрипке.

Глава 2

Госпожа кардинал Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса, приводила в порядок свое парадное одеяние, стоя перед высоким зеркалом в резной раме из мореного дуба. Сегодня ей предстояло посетить один из тех бессмысленных светских раутов, которые проводились в городе ежесезонно. Их устраивали исключительно для увеселения знати, но вполне успешно маскировали под благотворительные банкеты. Госпожа кардинал, несмотря на то, что сама относилась к лицам благородного происхождения, отнюдь не пылала любовью к подобного рода развлечениям и старалась их избегать по мере сил и возможностей. Досадно, но на сей раз судьба мстительно подшутила над госпожой Пшертневской, превратив докуку в острую необходимость. В соответствии с неписаными правилами эти мероприятия являлись не только респектабельным способом убить время вечером, но и весьма удобным поводом для обсуждения вопросов бизнеса и заключения различных деловых сделок. Именно эту цель и преследовала сейчас госпожа Злата. Педантично расправив складки пелерины и одернув подол красного кардинальского платья, женщина отвернулась от зеркала, оставшись вполне довольной своим внешним видом.

— А где же отец Рид? — спросила она у поджидавшего ее Профессора. — Опять опаздывает?

— Сейчас придет, — невнятно буркнул Вилдар Криэ, раскуривая трубку. — А вы действительно уверены в том, что третий представитель специального отдела не станет на этом приеме лишним?

— Он не лишний, — весомо пояснила госпожа кардинал. — Он — запасной!

Профессор криво усмехнулся. Подобные радужные иллюзии его не вдохновляли.

Злата неодобрительно покачала головой. Следовало признать очевидное: ко всем проявлениям мирской суеты отец Рид относился без должного пиетета, а посему пунктуальность никогда не входила в число его личных достоинств…

Неожиданно дверь шумно распахнулась, и в комнату ввалился запыхавшийся отец Рид. Госпожа кардинал поперхнулась готовыми сорваться с языка упреками, ибо в данный момент они оказались бы просто неуместны. Сейчас ее неофициальный заместитель больше всего напоминал огородное пугало: ботинки — в грязи, на щеке — чернильное пятно, парадная сутана помята и местами перепачкана в известке и паутине. Клочья паутины запутались и в его растрепанных волосах.