Помеченная звездами

— Умница, дочка, — похвалила женщина, когда девочка окунула лицо в воду. — Теперь ты чистая, как стеклышко.

Эльв вернулась на свою улицу и увидела полицейские машины из сто четырнадцатого участка. Она вошла в дом, поднялась по лестнице. Из коридора было видно, что дверь в их квартиру распахнута. Внутри были два копа и Майкл, который сидел на диване, бросив куртку рядом, как у себя дома. Пит Смит ждал Эльв. Он взял ее под руку и отвел в сторону, чтобы переговорить, прежде чем пустить в квартиру. На нем по-прежнему были серое пальто и шляпа. Он оставался тем же печальным мужчиной средних лет, которого она подняла среди ночи, хотя была для него никем.

— Что за чертовщина? — спросила Эльв. — Что они здесь делают?

Она все думала о девочке на Пенсильванском вокзале. Ей не хватало слов, она была в смятении.

Ее жизнь уносило потоком. Все было грубым, жестоким и стремительным.

— Его нашли в квартире за углом, — сообщил Пит. — Брат нашел.

— Прекрасно, — обрадовалась Эльв. — Сейчас сбегаю.

— Эльв.

— Я убью его! Я так переживала! Обшарила весь чертов город. Ты не поверишь, где я побывала.

У нее на ладонях остались пятна ржавчины от перекладин лестницы в другой мир. Остались пятна золы на подошвах ботинок.

— Детка, ты меня не слушаешь. Это плохие новости.

Эльв посмотрела на Пита, затем заглянула в квартиру.

— Его арестовали, да? Ничего, мы вытащим его из-за решетки.

Пит обнял ее, и она поняла, что знала правду еще прошлой ночью, когда падал снег и Лорри не пришел, не позвонил и не сказал: «Не волнуйся, детка».

— Мне очень жаль, — произнес Пит.

Глупые слова, которые люди говорят, понимая, что ничего уже не поправишь, что теряешь единственное, ради чего жил.

— Ерунда какая-то, — не унималась Эльв.

Лорри скоро вернется.

По словам Пита, Лорри нашли лежащим на полу. Он умер от передозировки, уже собираясь домой. На нем были куртка и черная шапка, в руках — пакет с продуктами и дюжина роз. Такие розы не боятся холодов, их часто продают на тротуарах. Такие розы он принес ей ночью, после того как стало ясно, что блюдечки с солью не способны защитить от зла. Эльв рыдала в объятиях Пита. Она никогда не плакала так громко. Крик словно рвался из другого мира. Она хотела закричать еще тогда, давным-давно, но ее связали веревками и заткнули рот хлебом, чтобы никто не услышал.

Теперь ее все слышали.

ПРИЗНАНИЕ

Волк пришел ко мне в полночь и встал под окном. Он всю жизнь преследовал невинных, развращал святых, гонялся за лошадьми и каретами, обагрял снег кровью. Сегодня в его боку торчала стрела. На этот раз кровью истекал он.

Я предупредила его, что будет больно, — пусть закроет глаза. Вынула стрелу, промыла рану, накормила волка ужином. Деревенские решили, что волк сожрал меня, оставив только ботинки на снегу. Они говорили: «Вот урок другим девицам!» Возможно, они были правы. Я жила в лесах и слышала по ночам их крики. Интересно, чему научились они?

Зима выдалась холоднее, чем обычно; многие поумирали. Холод заползал в комнаты, парижане облачились в длинные черные пальто. Туристы не могли поверить, что это город их грез. Они запирались в гостиничных номерах, пили горячий кофе и мечтали поскорее вернуться в Нью-Джерси или Айдахо. То была зима горя и разбитых сердец, к тому же во многих квартирах отключили отопление. Дети спали под грудами шерстяных одеял, по утрам им давали чашки обжигающего какао, чтобы согреть руки. Несколько ласточек замерзли на ветвях каштана во дворе Наталии, пришлось сбить их на землю ручкой метлы.

Шайло издох во сне однажды утром на рассвете. Клэр внезапно проснулась. В холодном воздухе из ее рта вырывались облачка пара. Все словно умерло. Обычно в этот час щебетали птицы, просыпаясь в призрачном серебряном свете. Но птиц смели в совок и выбросили в мусорный бак вместе с картофельными очистками и газетами.

Шайло постарел, но до самого конца сопровождал Клэр повсюду. Он начал волочить ноги, и Наталия смастерила ему кожаные сапожки. На некоторое время это помогло. Соседи аплодировали, если псу удавалось пройти по улице. Шайло боролся как мог, но крах был неизбежен. В конце концов у него отнялись лапы. Пса стало трудно будить по утрам. Он хрипло дышал, глаза его затянуло молочной пленкой. Вскоре он стал отказываться от ужина. И вот он умер. Клэр выбралась из кровати и легла рядом с собакой на ковер. Ей было пятнадцать, когда мать привела домой Шайло. Она помнила, как написала: «Верни его на место».

Наталия варила на кухне кофе и услышала печальный стон. Она решила, что стонет птица, но вспомнила, что птиц больше нет. Наталия пошла по коридору, плач становился все громче. Он привел ее к двери спальни. Дверь была заперта. Наконец вышла Клэр, в жакете и ботинках, в которых мать работала в огороде. Лицо девушки было бледным и мрачным.

— Куда собралась?

Наталия пошла за внучкой. Она подозревала, что неизбежная смерть пса вынудит Клэр поступить опрометчиво. Наталия позвонила подруге и попросила совета. Мадам Коэн заверила, что помощь уже в пути.

— Похоронить его, — ответила Клэр.

— У нас нет лопаты.

Наталия надеялась отговорить внучку. Для того и нужны могильщики — чтобы брать горестное дело в свои умелые руки. Несомненно, для животных тоже есть подобные службы.

— Лопаты лежат в сарае, — возразила Клэр.

Домовладелец хранил инструменты в запертой деревянной пристройке во дворе, жильцам запрещалось их брать, но Клэр было все равно. Она спустилась по лестнице, подобрала камень и молотила по замку, пока он не поддался. Наградой стали липкая паутина и ржавые садовые инструменты. Во дворе еще валялось несколько замерзших тушек: крапивник, ласточка, голубь, горлица. Девушка схватила старую лопату и хлопнула дверью сарая. Сосульки свалились с крыши и разлетелись голубыми осколками.

Клэр обернулась и увидела трех юношей. От неожиданности она отпрянула. Юноши были высокими, каждый держал в руке по лопате. Они пришли не случайно. Мадам Коэн прислала своих младших внуков. Все трое учились в медицинском колледже. Двое старших внуков уже стали врачами и не годились для собачьих похорон. Клэр в последний раз видела этих троих только в детстве, так что старший из них, Эмиль, назвал себя и представил братьев.

— Где ты хочешь похоронить труп? — спросил Эмиль.

Он славился серьезностью. Всегда рубил правду-матку. Считалось, что он станет психиатром.

— Не труп, а друга, — поправила Клэр.

Клэр решила, что Эмиль — идиот. Девушка ткнула пальцем в каштан. Между стволом дерева и мощеным двором оставался лоскуток земли. Эмиль и второй брат, Жеральд, начали копать. Жеральд напевал себе под нос. Считалось, что он станет лаборантом. Он тоже был глупцом. Третий внук мадам Коэн поднялся с Клэр наверх за телом Шайло. Он был самым младшим, самым высоким и самым неуклюжим. Он кивнул мадам Розен и стукнулся о низкую кухонную притолоку по дороге в спальню Клэр. Пес после смерти съежился и сморщился. Клэр из последних сил держалась, чтобы не припасть к телу Шайло.

— Я обо всем позабочусь, — пообещал третий внук, Филипп.

Когда-то он построил башню из фарфоровых чашек в задней комнате магазина. Разумеется, башня рухнула. Именно он соорудил мухобойку из резиновой ленты и стеклянных шариков. Филипп был полон идей. Считалось, что однажды он изобретет лекарство от какой-нибудь ужасной и мучительной болезни. Мадам Коэн велела ему отнести собаку Клэр вниз.

Вход в комнату был узким, и Филипп ободрал локти об дверь. Клэр боялась, что он не сможет пройти с собакой по лестнице, но юноша был уверен в себе. Он бережно поднял пса и положил на плечо. Действовал он на удивление осторожно для такого неуклюжего человека.

— Иди первой, — предложил девушке Филипп. Он не хотел, чтобы Клэр видела мертвое тело, коченеющие пасть и лапы. — Я за тобой.

Три брата похоронили Шайло. Студенты-медики многое повидали и переделали, и все же дело было скорбное. Слезы Клэр падали на мостовую. Девушка выглядела яростной и недоступной. Закончив, внуки мадам Коэн еще немного неловко постояли в забрызганной грязью одежде. Всем троим было пора на лекции, и все же юноши медлили и переглядывались. Бабушка велела не забывать о вежливости, но они были плохо воспитаны и потому не знали, когда пора уходить. Мадам Коэн без обиняков велела Филиппу следить за манерами. Наталия спустилась со стаканами и кувшином воды. Братья напились, после чего Наталия мягко намекнула, что они свободны.