Королева дождя

У нее была тысяча вопросов.

— Мы едем в Австралию, — ответила Кейт. — Будем жить в Мельбурне, целых два года. А потом вернемся домой.

Анна раскрыла рот от изумления.

— Я в первый раз пойду в школу. У нас есть там дом, но мама и папа его никогда не видели.

Слова Кейт заглушали барабанящие по крыше «лендровера» капли дождя, который грозил вот-вот перерасти в ливень. Стенли звал Анну, пытаясь перекричать нарастающий рев стихии.

— Я должна бежать, Кейт! — выкрикнула Анна.

Она уже было развернулась, чтобы уйти, но все же остановилась и вынула из кармана рубашки маленький камешек, формой напоминающий хамелеона. Один знахарь дал ей его в обмен на несколько пустых бутылок. Она носила его при себе в кармане, потому что ей нравилось касаться пальцами его гладкой прохладной поверхности. Она отдала его Кейт.

— Передавай примет Саре, маме, от меня, — попросила она. — И папе тоже. Поцелуй их за меня. Скажи, что я желаю им хорошо провести время в Мельбурне. Надеюсь, им понравится новый дом.

Она задохнулась. Слеза соскользнула с ресниц и потекла по щеке, смешиваясь с каплями дождя. Анна подхватила посылку от Джеда и убежала.

Стенли тронулся сразу, как только Анна забралась в машину. Их то и дело заносило — дорога уже раскисла. Анна непрерывно смотрела по сторонам, все еще надеясь хоть на миг увидеть Сару. Но ни одного белого человека она так и не высмотрела.

Вскоре они выехали из города. Анна закрыла глаза. Ее пронзила боль, она изливалась на нее потоком — как и дождь снаружи. На этот раз два пути, которые пересеклись последний раз у тела Мтеми, прошли совсем близко друг от друга. Но дождь разделил их, похитив надежду на встречу.

Стенли склонился над рулем, сосредоточившись на дороге, которая быстро превращалась в болото. Он молчал, как и Анна.

Наконец они увидели реку. Коричневый пенистый поток уже накрыл брод.

Когда «лендровер» остановился у берега, Анна вышла наружу. В руке она держала длинную палку, на которую часто опиралась при ходьбе, которой приминала высокую траву и отпугивала змей. Дождь лился на нее, одежда прилипла к телу. Почва на берегу была каменистой и твердой на вид.

— Будь осторожна! — крикнул Стенли сквозь пелену дождя.

Анна вошла по колено в бурлящий поток, определяя глубину с помощью палки. На мелководье вода казалась красной, как будто кровь била ключом. Анна ощущала силу течения. Будь оно хоть немного сильнее, ее сбило бы с ног. «Такая смерть не будет жестокой, — подумала она, — сначала просто накатит волна, а потом все померкнет…»

Анна обернулась и поманила Стенли к себе. Дно брода оставалось твердым, да и воды, похоже, не прибавлялось. Она прощупала палкой весь брод и выбралась на противоположный берег. Потоки дождя падали ей на голову и плечи, струями сбегали по ее лицу. Бело-голубой «лендровер» въехал в реку, от него во все стороны расходились волны, и в конце концов он оказался на другом берегу, целый и невредимый.

— Мы успели, — сказал Стенли, когда Анна уселась на переднее сиденье.

Он размял плечи, чтобы сбросить напряжение. Анна потянулась за тряпкой и вытерла лицо и волосы.

Стенли снизил скорость, но все равно крепко сжимал руль и внимательно вглядывался в раскисшую дорогу. Дождь стал стучать по крыше не так сильно. Какое-то время Анна молчала. Когда она наконец заговорила, голос ее дрожал, будто она замерзла, намокнув.

— Это был «лендровер» Керрингтонов, там, на улице.

— Я видел, — кивнул Стенли.

— Они уезжают в Австралию.

Глаза Стенли расширились от удивления:

— Они уезжают из Лангали?

Два года. Звучало так же, как «навсегда». Анна осознала в тот момент, как много значило для нее то, что они с Сарой жили в одном и том же уголке этой бескрайней страны, дышали одним и тем же воздухом. Их истинная связь заключалась не в тайной переписке в натянутом тоне, а в знании того, что они находятся на расстоянии птичьего полета. Они были связаны водными артериями, их обвевали одни и те же ветра. Комок боли застрял у Анны в горле.

— Это я отдала им тот дом, — продолжила она. — Этот дом когда-то был моим. Я знаю там каждый уголок в каждой комнате. И в саду. Так странно думать, что теперь там будут жить они.

Она представила, как они делят спальни, расставляют в комнатах мебель. Вьют новое семейное гнездо. Она поняла, представляя, как Сара, Майкл и Кейт заселяются в ее маленький домик, что себя в этом доме она не сможет увидеть. Осознание этого пришло к ней внезапно. А еще она не сомневалась в том, что никогда не сможет вернуться к своей прежней жизни, как и никогда не вернется в миссию или в деревню Мтеми. Она уставилась на дорогу, эту длинную ленту красноватой грязи. Не было на свете такого места, куда она смогла бы вернуться. Жизнь на колесах, со Стенли, — ее единственная реальность.

Наблюдая за своим напарником, который тем временем маневрировал на скользкой дороге, Анна внезапно испугалась. В один прекрасный день он пойдет своим путем, оставив ее одну. Он не был связан по рукам и ногам, в отличие от Анны. Должно быть, он даже откладывал деньги на черный день. Когда-нибудь он найдет себе новую жену.

— Ты хочешь продолжать заниматься этим? — неожиданно спросила Анна.

Стенли удивленно взглянул на нее, а затем снова уставился на дорогу.

— Что ты имеешь в виду? — Он нахмурился.

Теперь, в такой момент, Анна не могла удержать рвавшийся из нее словесный поток:

— Ты ведь можешь захотеть остановиться. Заняться чем-нибудь еще.

Лицо Стенли было каменным. Он убрал ногу с педали газа и остановил «лендровер». Повисла напряженная пауза. Дворники скользили по ветровому стеклу туда-сюда, туда-сюда. Стенли вздохнул и потупил глаза.

— Все кончено, — сказал он. Просто констатировал факт, бесстрастно и уверенно.

Анна пристально смотрела на него. Она запаниковала, пытаясь заглянуть в будущее и не видя впереди вообще ничего.

— Ты тоже возвращаешься в Австралию, — продолжил Стенли. — Ты бросаешь свою работу в Африке.

Он окинул ее холодным взглядом.

Анна несколько секунда не могла сложить два и два, но затем ее лицо озарила широкая улыбка.

— Нет, я не это имею в виду! — начала объяснять она. — Я просто подумала, что ты, возможно, хочешь вернуться домой.

Вернуться домой. Эти слова прозвучали будто на чужом языке.

Африканец покачал головой:

— Как и моя бабушка, я живу отдельно от своего народа. У меня нет жены, нет детей. У меня есть только это.

Он крепко сжал руль.

— Значит, это у нас с тобой общее, — подытожила Анна.

Она испытывала невероятное облегчение. Она читала те же эмоции на лице Стенли. Было что-то успокаивающее в уверенности в том, что, пока они оба остаются в этом сложном положении, каждый из них не одинок. Они оба были в ловушке. Анна огляделась, пытаясь охватить взглядом все, что было в «лендровере»: сумки с палатками на заднем сиденье, свой чемодан, узелок с вещами Стенли и Библию в потертом переплете, которую он всегда держал возле ручного тормоза. И все это находилось в оболочке из металла и стекла. Это — их кокон, тюрьма. Дом.

Почтовый служащий пристально разглядывал посылку, брошенную Анной на давно не чищеную стойку. Она была настолько маленькой, что адрес Джеда занимал практически всю ее верхнюю плоскость, так что едва хватило места на марки. Содержимое ее отнюдь не впечатляло — там было лишь несколько образцов растений, которые Анна уже отправляла в лабораторию, и гриб, считающийся афродизиаком. Это все же было лучше, чем ничего. Все же…

В течение долгого времени ей нечего было отсылать Джеду. Во-первых, Анна возвратилась ни с чем после двух кряду безрезультатных попыток: целители и сами испытывали недостаток в сырье — в связи с тяжелыми временами все снадобья уходили на ритуалы. И так происходило уже второй год. Анна начала опасаться, что в этих землях осталось очень мало неизвестных ей лекарств.

Вместо того чтобы отправиться в хранилище за поставкой, почтовый служащий стал рыться в мешке.