Дневники Кэрри

В Каслбери я бы никогда не позволила себе попрошайничать. Но мне совершенно ясно, что я уже не в Каслбери. Мною овладевает отчаяние.

— Дам тебе пятьдесят центов за шляпку, — обращается ко мне веселый молодой человек.

— За шляпку?

— Да, — говорит он. — Это перо. Слишком уж длинное.

— Она принадлежала моей бабушке.

— Ну, понятно. Пятьдесят центов. Бери, если хочешь.

— Хорошо.

Молодой человек кладет мне в руку пять даймов.

Я закладываю в щелку первую монету.

— Оператор.

— У вас есть номер Джорджа Картера?

— У меня в списке пятнадцать Джорджей Картеров. Какой адрес?

— Пятая авеню?

— На Пятой авеню, угол Семьдесят второй, живет Уильям Картер. Дать вам номер?

— Да.

Она диктует номер, я повторяю его снова и снова и закладываю в щелку автомата вторую монетку.

Трубку берет женщина.

— Алло? — говорит она с сильным немецким акцентом.

— Здесь живет Джордж Картер?

— Мистер Картер? Да, здесь.

Слава богу.

— Могу я с ним поговорить?

— Его нет.

— Нет?

— Да, его нет дома. Я не знаю, когда он вернется. Он никогда мне не сообщает.

— Но…

— Хотите оставить для него сообщение?

— Да, — отвечаю я в отчаянии. — Пожалуйста, сообщите ему, что звонила Кэрри Брэдшоу.

Кладу трубку и закрываю лицо рукой. Что теперь делать? Внезапно я чувствую себя усталой и расстроенной. В крови бурлит адреналин. Беру чемодан и собираюсь уходить. Пройдя один квартал, приходится сделать остановку. Сажусь на чемодан, чтобы отдохнуть. Вот черт. У меня в кармане всего тридцать центов, в чемодане только одежда и журнал. Внезапно я вскакиваю, открываю чемодан и вынимаю журнал. Неужели мне повезло? Тогда в доме Донны ЛаДонны он был при мне.

Быстро листаю страницы, проскакиваю записи, сделанные для статьи о пчеле-королеве, о принце-ботанике и о Лали с Себастьяном, и наконец нахожу нужную мне запись. Она на странице — единственная. Сделана безумным витиеватым почерком Донны и трижды обведена. Телефонный номер и имя под ним.

Тащу чемодан к углу дома, где расположен еще один блок телефонных будок. Трясущейся рукой закладываю в щель третью монету. Набираю номер. Слушаю долгие гудки. Семь. Девять, Десять. После двенадцатого гудка кто-то берет трубку.

— Наверное, ты по мне уже сильно соскучился.

Голос томный, сексуальный. Стою, стараюсь дышать ровно, не знаю, что сказать.

— Алло? Чарли, это ты? — И далее, дразня: — Если ты не хочешь со мной разговаривать…

— Подождите, — пищу я в трубку.

— Да? — В голосе появляется оттенок подозрительности.

Перевожу дыхание.

— Саманта Джонс? — спрашиваю я наконец.