Проклятие рода Гамбрелли

— Но как такое возможно? — в изумлении произнесла девушка. — Он же легкомысленный пустышка, меняет женщин как перчатки!

— Или как свои шелковые простыни, да? — пошутил Стивен. — Не верь всему, что пишут в газетах, Энджел.

Однажды Вольф сказал ей то же самое...

— У Вольфа, разумеется, были женщины, да. Было бы в высшей степени странно, если бы такой красивый и здоровый мужчина, как он, к своим годам — а ведь он уже далеко не мальчик, тридцать шесть лет как-никак! — остался девственником. Ты ведь не хотела бы иметь дело с Вольфом-импотентом или с Вольфом-дурачком, — продолжал Стивен. — Да, женщины к нему льнут. Но нельзя сказать, что он спит с каждой, кто вешается ему на шею. Их вовсе не такое количество, о каком судачат в прессе. В отличие от меня Вольф никогда не был женат. И никогда даже не скрывал, что у него нет никаких обязательств ни перед кем.

— Точно.

— Но это не значит, что он никогда не захочет серьезных отношений.

— Но разве то, что Вольф уехал отсюда при первой же возможности, не доказывает, что он не любит меня? — ехидно ввернула Анджелика.

Стивен покачал головой.

— Это доказывает лишь одно: как и большинство мужчин, Вольф боится навсегда связывать свою жизнь брачными обещаниями. Ему нужно время, чтобы понять: жить вместе с любимой женщиной — счастье, а не обуза. Дай ему время, Энджел, — посоветовал Стивен. — Не торопи! Позволь уйти и подумать немного. Сможешь?

— У меня просто в голове не укладывается все это. И не уверена, что твой друг Вольф скажет тебе спасибо — как и я, могу добавить! — если узнает о твоем сводничестве!

— Испугала! Я и не прошу никакой благодарности. А вот полдюжины внуков, с которыми мог бы резвиться и играть, очень даже хочется.

— От меня и Вольфа ты внуков не дождешься.

— Посмотрим. Судя по тому, что я слышал в больнице, у меня будет не полдюжины, а целая дюжина внуков. Спать не давали, черти! Прости, прости, я пошутил, не красней так. Все, мне пора в постель.

Пунцовая от стыда Анджелика помогла отцу подняться.

— Полагаю, мне бессмысленно желать тебе спокойной ночи? — усмехнулся мужчина.

Да уж! Помимо того, что девушка переживала из-за отъезда Вольфа, разговор с отцом заставил ее глубоко задуматься.

Быстро заснуть ей точно не удастся!

Вольф не понимал, что на него нашло, когда он в час ночи подъехал к загородному дому Стивена и позвонил в дверь.

Вернуться сюда посреди ночи — безумие, но мужчине было абсолютно наплевать на мнение других людей.

Вольф надеялся лишь, что Холмс впустит его, а Анджелика не пожелает его видеть. Не то чтобы мужчина позволил бы выставить себя за дверь, не поговорив с Энджел; хочет она того или нет, но ему нужно сказать ей все, что наболело у него на душе. И это настолько важно, что он даже не в силах дождаться утра.

Все объяснения, которые Вольф приготовил для Холмса, вылетели у него из головы, когда дверь открылась и мужчина увидел на пороге Анджелику, а не дворецкого.

Она молча смотрела на него несколько секунд прежде, чем заговорила.

— Что ты здесь делаешь?

Ее темные волосы рассыпались по плечам над таким же темным платьем, подчеркивавшим кремовую белизну тела.

— Я понимаю, что уже поздно...

— Неужели? Какой ты сегодня сообразительный.

Спокойно, сказал себе Вольф. У тебя есть цель, и ты должен добиться ее.

— Можно войти?

Анджелика сидела в темной гостиной и думала о словах отца, когда услышала звонок в дверь и быстро пошла открывать, чтобы никого больше не беспокоить. А когда посмотрела в дверной глазок — увидела Вольфа.

Она и сейчас недоумевала, что он забыл здесь в такое время, когда обычные люди уже давно спят в своих постелях.

— Энджел!

— Не поздновато ли для визита? — Анджелика упрямо застыла на пороге, не пропуская его в дом.

Вольф выглядел усталым. Волосы растрепались. Одежда измялась.

— К черту все церемонии! — пробормотал мужчина и уверенно перешагнул через порог, отодвинув в сторону девушку.

Анджелика медленно закрыла за ним дверь. Она не до конца понимала, зачем Вольф приехал, однако в душе невольно затеплилась робкая надежда...

— Не надо, — скомандовал он, заметив, что Анджелика собирается зажечь свет.

Он встал у окна, скрестив руки за спиной.

— Что ты здесь делаешь, Вольф? — повторила Анджелика.

Хороший вопрос! Но ответ теперь был ему очевиден. Он здесь потому, что она здесь. Потому, что не желал, точнее, не мог находиться вдали от Энджел.

— Ты абсолютно уверена, что не могла забеременеть после вчерашней ночи?

— Ты... — девушка чуть не поперхнулась, — вернулся сюда в час ночи, чтобы спросить меня об этом?

Разумеется, не только для этого! Но ему казалось, что это хорошее начало для разговора.

— Ты уверена?

— Нет, но...

— Ты хотела бы забеременеть?

— Вольф...

— Ты хочешь детей, Энджел? — продолжал настаивать мужчина. — Знаю, ты отказалась переехать к Стивену из-за своей карьеры и квартиры, так что, возможно...

— Вольф, Стивен мне отец, а не муж.

— Так ты хочешь детей?

— Конечно, хочу. Когда-нибудь. От мужчины, которого буду любить и с которым пожелаю провести остаток своих дней. — Она выглядела озадаченной. — Но я не понимаю...

— Ты нашла такого мужчину? — перебил ее Вольф. — Я не спрашивал тебя раньше, но есть ли у тебя сейчас кто-нибудь на примете, Энджел?

Как ответить на этот вопрос? Правда заключалась в том, что она любила его, Вольфа Гамбрелли. И всегда будет любить.

То же самое она сказала себе, сидя в темной гостиной до прихода Вольфа. Анджелика любила этого мужчину больше жизни. И так будет всегда.

— У тебя есть кто-то, — заключил Вольф в тишине. — Ты его любишь, Энджел?

— О, да, — призналась девушка. — Очень люблю. Больше жизни.

Мужчина почувствовал себя так, словно Анджелика только что вонзила нож ему прямо в сердце.

Он нахмурился.

— Как ты можешь так говорить после того, что было между нами прошлой ночью?

— Не преувеличивай! Только половину ночи, — мягко поправила Анджелика. — Ты уехал задолго до наступления утра. И весь день вел себя со мной, как будто мы чужие.

— Ты абсолютно неправа. И ты не понимаешь главного, — нетерпеливо продолжал мужчина. — Как ты могла заниматься со мной любовью, отдаваться мне, если влюблена в другого мужчину? — Вольф весь кипел от негодования.

Это он не понимал главного, если не знал ответа на свой вопрос...

Анджелика смотрела на Вольфа и думала, как же ей поступить. Она нервно облизнула губы, заметив на себе голодный взгляд Вольфа. И сделала это намеренно медленно, сначала проведя языком по нижней губе, затем по верхней.

Нет. Вольф пришел не только затем, чтобы задать ей несколько вопросов. Он хотел ее. Как бы ни скрывал свои чувства и эмоции, этот мужчина испытывал вожделение — и очень сильное.

— Я не могла бы отдаваться тебе, если бы любила другого, — честно сказала девушка.

— Но ты так сделала, — хмыкнул Вольф.

— Нет, — возразила Анджелика. — Мужчина, которого я люблю, — ты.

Несколько секунд Вольф в изумлении смотрел на Анджелику. Она открыто заявила ему о своих чувствах!

Это он был мужчиной, которого любила Энджел!

В три шага Вольф пересек комнату и сжал руки Анджелики в своих ладонях, заглядывая ей в глаза. Затем склонил голову и поцеловал девушку в губы. Нежно. Осторожно.

И Анджелика тотчас ответила на его поцелуй.

Он почувствовал, как дрожат ее пальцы на его груди и как напряглись ее соски под тканью платья... и все понял.

— Я люблю тебя, Энджел, — выдохнул он. — Я так сильно люблю тебя... что у меня все болит! Ты выйдешь за меня замуж?

Анджелика замерла в его объятиях и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.

— Это правда? Ты любишь меня и хочешь на мне жениться?.. — шепнула она.

— Люблю? Это слово совершенно неуместно! Обожаю, жить без тебя не могу, пропадаю, горю от страсти! Знаешь, я ведь уехал отсюда сегодня, чтобы оказаться как можно дальше от тебя.